Страж червонной дамы (СИ) - Прягин Владимир

Рефлекторно прикоснувшись к запястью, на котором были часы, она хмуро подтвердила:

— Да, похоже на то. Оберег буквально морозит кожу. И пси-прогнозист пообещал какую-то мерзость, но без деталей.

— Значит, вы вовремя к нам пришли.

— И всё-таки я не поняла до конца. Ладно, мальчик среагирует на опасность. Но что конкретно он сможет сделать, если в меня, к примеру, начнут стрелять? Пулю собьёт плевком?

Директор вежливо улыбнулся:

— Увы, такое бывает разве что в комиксах. Тень-страж использует иные приёмы. Специфические, но эффективные. Кстати, числа вместо имён, которые вас коробят, тоже имеют к этому отношение… Но углубляться в тему не буду. Это, если угодно, наша коммерческая тайна. Могу только обещать, что в случае покушения вы сохраните жизнь, гарантия стопроцентная. Что касается финансовой стороны — оплата вперёд. Но решение, конечно, за вами…

— Мне тут вспомнилось, — перебила она, — как один мой недруг сказал, что я — безмозглая мразь. Сейчас, наверно, он бы порадовался. Потому что логика требует послать вас подальше, но я этого не сделаю. Если в итоге сдохну — вопрос, как говорится, снимается. Но если выживу и при этом решу, что вы меня кинули, то будете жрать дерьмо. Гарантия — сто процентов, пользуясь вашей терминологией.

— Договорились, — бесстрастно кивнул директор. — Если не возражаете, давайте оформим наше сотрудничество.

— Чек Трансконтинентального банка вас, надеюсь, устроит?

— Да, безусловно.

Вытащив чековую книжку из сумки, она стала заполнять строчки размашистым, крупным почерком. Пробормотала:

— Главное, чтобы у вас от нулей не зарябило в глазах.

— Мы ценим вашу заботу. — Директор взял чек. — Теперь самый ответственный момент — процедура привязки. Будьте добры, госпожа Зарницына, подойдите к стене. Туда, где круглая линза.

Она скептически изогнула бровь, но воздержалась от комментариев. Поднялась подчёркнуто медленно, качнула бедром и шагнула в указанном направлении. Линза, о которой сказал директор, была вделана прямо в стену, имея аршин в диаметре. Её нельзя было спутать с зеркалом — стекло было выпуклым и без амальгамы. Клиентка вгляделась с явным недоумением.

— Станьте к нам лицом, если не затруднит.

— Это начинает напоминать балаган, — констатировала она, выполняя просьбу.

— Спасибо. Твоя очередь, Семнадцатый.

Он подавил волнение и встал напротив неё, примерно в пяти шагах. Скосил глаза на директора. Тот пододвинул к себе неприметный пульт, стоявший на столе рядом с телефоном, и щёлкнул тумблером.

Линза за спиной у клиентки вспыхнула — это был, по сути, мощный прожектор с чуть подправленной оптикой. Семнадцатый непроизвольно моргнул. Свет усиливался с каждой секундой — омывал женский силуэт, который теперь казался непроницаемо-чёрным, и уже нельзя было различить ни черты лица, ни цвет её глаз.

Тень, отбрасываемая клиенткой, загустела и уплотнилась. Она постепенно выходила за рамки, очерченные природой.

Семнадцатый знал, что это только иллюзия, субъективный пси-резонанс, но всё-таки вздрогнул, когда тень-волна коснулась его. Теперь ему чудилось, что он дрейфует в ночной реке между освещёнными берегами. Течение несло его — и содержало в себе неявные отблески чужой ауры. Отблески эти не давали конкретной, читаемой информации, но становились постепенно привычными, узнаваемыми.

Он принимал их.

Настраивался на их присутствие рядом.

Напряжение отступило. Он отдался на волю волн и забыл про время. Секунды терялись в этом свечении, размывались — как и сиюминутные мысли. Разум не участвовал в дрейфе и не мешал ему.

Затем прожектор погас.

Сознание прояснилось.

Семнадцатый медленно повертел головой, приходя в себя. Зажмурился, потёр веки, отгоняя цветные пятна.

— И что это за световое шоу? — поинтересовалась клиентка.

— Процедура, облегчающая пси-резонанс, — пояснил директор. — Визуализация, чтобы лучше на вас настроиться. Плюс семантические ассоциации, которые закрепляют контакт. Чтобы страж мог стать вашей тенью, образно говоря. Как всё прошло, Семнадцатый?

— По-моему, успешно… Привязка есть…

— Подтверждаю. Я отслеживал эхо через пси-фон.

— Успешно, значит? — переспросила клиентка. — Ну и какие ощущения, мальчик? Каким… гм… местом ты ко мне привязался? Шалить не будешь?

— Буду работать, — сказал он сдержанно. — Охранять ваши прелести. Меня вроде бы для этого наняли.

— Вот только хамить не надо. Имей в виду…

— Госпожа Зарницына, — вмешался директор, — у нас осталась ещё формальности, бумажные мелочи. Давайте с ними покончим. А тень-страж пока пусть подождёт снаружи.

Казалось, клиентка хочет просверлить взглядом дыру в Семнадцатом. Так продолжалось пару секунд, потом она отвернулась и буркнула:

— Ладно. Иди к машине, я скоро буду.

Он посмотрел на директора и неловко сказал:

— До свидания. Спасибо вам.

— Удачи тебе. Работай на совесть.

Выйдя за дверь, он остановился в растерянности. Ему хотелось попрощаться с наставником, но тот его не дождался. Секретарша вытащила лист из машинки и положила его на стол:

— В договоре распишитесь, пожалуйста.

Он быстро прочитал текст — формулировки стандартные, знакомые всем воспитанникам, которые готовятся к выпуску. Добавлены паспортные данные нанимательницы, имя — Инга Зарницына. А вот название фирмы, которой она владеет, не упомянуто. Ну да, контракт всегда персонифицирован, это железное правило…

— Мои поздравления, — сухо произнесла секретарша, когда он поставил подпись. — Вы что-то ещё хотели спросить?

— Нет, всё в порядке… Сейчас вернусь на минуту в корпус, заберу чемодан…

— Возвращаться не надо. — Секретарша взглянула на пси-детектор, туман в котором стал гуще и приобрёл чернильно-синий оттенок. — Вход на учебную территорию для вас отныне — только по пропускам. Идите сразу на улицу. Вещи вам принесут.

— Но…

— Всего доброго, молодой человек.

Не придумав, что возразить, он шагнул в коридор. Там всё было по-прежнему — неярко светили лампы в белых плафонах, перекликались радиоголоса за стеной. Слева в торце, шагах в двадцати, виднелся выход во дворик, где недавно сидел Семнадцатый. Дверь была распахнута настежь, и в прямоугольном проёме плескался солнечный свет.

Но вернуться туда было нельзя.

Он направился в противоположную сторону. На ходу прислушивался к себе, пытаясь уловить изменения. Пси-восприятие, взвинченное процедурой с прожектором, уже возвращалось к норме. Но одно отличие всё же было — он теперь ощущал присутствие клиентки неподалёку.

Это не поддавалось внятному описанию. Он больше не получал визуальных образов, ему не чудились волны. И уж тем более он не смог бы воспринять напрямую мысли или чувства клиентки. Привязка не имела ничего общего с телепатической связью, о которой фантазируют в комиксах и дешёвых романах с идиотскими картинками на обложках.

Он просто знал, что в данный момент Зарницына в безопасности. И этого было ему достаточно.

На улице стояло такси — насыщенно-жёлтое, как спелая дыня, с круглыми фарами и обилием хрома на радиаторе. Шофёр, опустив стекло, листал «Спорт-ревю». Семнадцатый не полез в машину — остался на невысоком крыльце.

Здание интерната располагалось на восточной окраине, у городской черты. Улица здесь перерождалась в шоссе и уходила вдаль, к горизонту, через равнину с редкими холмами и рощами. Сложносочинённые конструкции облаков сверкали сливочной белизной, не приближаясь к городу.

Семнадцатый смотрел отрешённо, думая о своём. Да, к этому дню он давно готовился, ждал его с нетерпением. Мечтал о том, как закончит наскучившую учёбу и окунётся в жизнь. Но теперь, когда час настал, нахлынула щемящая грусть. Не верилось, что этот пейзаж он видит, возможно, в последний раз.

— Вот, держи свои вещи.

Наставник, выйдя из здания, поставил на крыльцо чемодан с блестящими пряжками. Улыбнулся едва заметно:

— Думал, выгоню тебя, не прощаясь?