Фирменное блюдо - Сергей Александрович Арьков
Просмотрев фотографии, герой взялся за письмо. Читал вслух. В письме княжна долго, страстно и путано благодарила героя за ночь любви, а так же умоляла его вернуться и забрать ее с собой. Уверяла, что согласна стать его рабыней, стирать его портянки, косить траву для его коня, лишь бы только ночью он о ней не забывал. И так далее, и в том же духе.
Прочитал герой письмо, бережно сложил лист вчетверо и сунул обратно в конверт. Фотографии оставил, видимо, для более детального изучения.
Распечатал второе письмо – та же история. На этот раз царевна, тоже известная красавица и скромница, достигшая в порядочности небывалых высот. Фотографии оказались убойные. Один старый браконьер как глянул на них, так и рухнул замертво. И было от чего. Потому что царевна такое там проделывала со скипетром своего папеньки, что ни пером, ни в сказке. Письмо оказалось содержательное. Царевна умоляла героя навестить ее хоть разок, за что сулила тысячу золотых монет вперед, и две взад, то бишь, поутру.
Авторами третьего письма оказались две сестры – купеческие дочери. Их герой осчастливил в прошлом месяце. Сестры спешили поделиться радостной новостью. Совместными усилиями они ловко отравили папеньку, и все его добро перешло к ним. В связи с этим проказницы заявили, что с нетерпением ждут героя в гости, дабы весело и богато провести время. Фотографии прилагаются. Судя по ним, девчонки уже активно не скучают.
К тому моменту, когда третье письмо было дочитано, все посетители таверны изошли на черную зависть. Одному разбойнику, кривому и горбатому, даже коза не ответила взаимностью, а тут и княжны, и царевны, прямо в очередь выстраиваются. Одним, значит, на половом поприще приходится себя крепко в руки брать, а другим такая обильная лафа. Несправедливостью попахивает! Ну а несправедливость, это такое возмутительное явление, которое любая честная душа желает сиюминутно устранить любыми подручными средствами. И вот кривой и горбатый лесной головорез начал привставать со стула, дабы завести с незнакомцем разговор с последствиями. Сперва хотел попросить закурить, потом узнать, сколько время, ну а там все само собой завертится, как всегда. Но не успел он толком оторвать зад от стула, как воин, до того увлеченно разглядывающий фото очередной поклонницы, сделал неуловимо быстрое движение, словно отогнал назойливого комара. Горе-забияка захрипел и начал оседать. Из горла его торчала фотография обнаженной красотки, пробившая трахею и глубоко ушедшая в плоть. Из раны тугими струями била теплая кровушка, брызгая и на стол, и на пол и на прочих посетителей. Борец за справедливость содрогнулся в последний раз, и тряпичной куклой повалился под лавку.
Ненавязчивая демонстрация крутости впечатлила всех. Адепты «Черного клана», тоже начавшие привставать, дабы поддержать почин разбойника, резко передумали и уселись обратно. Браконьеры отвернулись от незнакомца так стремительно, что один даже свернул себе шею. Наемники хмурились, и просчитывали шансы.
– Эй, человек! – громко позвал герой, распечатывая очередной конверт.
Дважды звать не пришлось – человек откликнулся сразу и весьма расторопно. К столику бога войны подбежал худой, как щепка, парнишка лет семнадцати, покрытый в три слоя могучими бурыми прыщами.
– Чего изволите? – спросил человек, трусливо кланяясь дорогому гостю. Гость уже встал заведению довольно дорого – не успел сделать заказ, а первый труп готов. Ясно дело, такой серьезный и успешный господин похороны не оплатит, так что придется вновь за свой счет придавать усопшего земле. Поскольку утилизацией почивших клиентов в таверне занимался прыщавый человек, он едва не застонал, предчувствуя урожайную развязку вечера. Один труп уже есть, но то ли еще будет. Один труп за вечер, это несерьезно. Даже в обычные дни, когда число посетителей невелико, и то обязательно двух-трех укокошат, а сейчас все столики заняты, народу столько, что подло в спину зарезанному некуда упасть. Да еще этот стриптизер с замашками ниндзя. Парнишка едва не застонал от отчаяния, предвидя впереди титанический труд. Говорил ему хозяин – нарой могил впрок, пока погода хорошая. Нет же, поленился. Вырыл три, и забил на это дело. А теперь под дождем в грязи копаться. Это еще ничего, если пять-шесть штук, а если дело до братской дойдет, тут просто конец света. Где ему, слабосильному да болезному, этакий котлован осилить?
Гость отложил фотографию на стол (паренек глянул на фото и едва не прослезился от безнадежного вожделения), и, не спрашивая меню, сказал прямо и в лоб:
– Принеси-ка мне, хилый, фирменное блюдо.
В таверне воцарилась гробовая тишина. Казалось, посетители перестали даже дышать. Прыщавый паренек от неожиданности так испугался, что вместо членораздельной человеческой речи породил собачье гавканье.
– Желаю «Золотой беляш»! – властным голосом потребовал храбрец. – Немедленно желаю!
Паренек застыл на месте, зажмурившись от ужаса. Вот сейчас в их сторону полетят стрелы, болты, ножи, бомбы и заклинания, и хотя нацелены они будут в безрассудного героя, что-то перепадет и на его скромную долю. Случайно, разумеется, но разве это первый случай, когда в трактире кого-то завялят за компанию? Один клиент вот как-то поперхнулся сосиской в тесте, а второй ему боевым пудовым молотом по спинке постучал. Хотел как лучше, а в итоге раздробил позвоночник и поломал все ребра. Случайность. Трагическое стечение непреодолимых обстоятельств. Но разве тому, кто станет их жертвой, от этого легче? Лучше уж умереть, хотя бы зная за что, чем вот так, за компанию, поймав спиной нож, предназначенный другому.
– Я хочу «Золотой беляш»! – повторил герой, и в голосе его зазвучал металл.
Прыщавого служку спасло лишь одно – многолетний стаж работы в данном заведении. За пять лет службы официантом и могильщиком у него настолько развилось звериное чутье, что он умудрялся учуять заварушку за секунду до ее начала. Этой секунды до сих пор хватало, чтобы сберечь шкуру.
Официант нырнул под стол как раз в тот момент, когда пущенный чьей-то меткой рукой нож со свистом взрезал воздух, несясь точно в цель – прямо в висок дерзкого посетителя. Герой, однако, тоже был стреляный воробей. Легко качнулся назад, пропуская нож мимо, затем стремительно вскочил на ноги, выхватил меч и зарубил ближайшего к нему браконьера, который спокойно сидел и пил пиво. Затем изящным движением отбил мечом стазу два арбалетных болта и отравленную иглу, а на десерт и вовсе потряс всех,
