Главный наследник НЕ скрывает свою силу. Том 1 (СИ) - Оро Призывающий "Оро Призывающий"

Я моргнул. Обычное действие, но для того, кто не моргал около десяти минут – целое событие. Кайф!.. Не сдерживаясь, я моргнул ещё раз.

Девушка-медик этого, впрочем, даже не заметила – её взгляд метался по палате в поисках места, куда можно было бы спрятать засохший букет. Сделать этого она не успела; сбоку раздались новые шаги, и в палату зашли ещё двое.

– Это ещё что? – недовольный женский голос был самоуверенным и резким. – Вы что, даже не потрудились менять воду в вазе?

Ещё три цокающих шага по гладкому полу – и обладательница голоса появилась в поле моего зрения.

Я понятия не имел, как одеваются жители этой планеты, что считается роскошью, а что – нищетой, но всё-таки бриллиантовое колье – в любом мире бриллиантовое колье. Никто не станет просто так натягивать на себя связку сверкающих камушков, если только те не подчёркивают статус и влияние.

Да уж, дамочка что надо (хотя и красивая, надо признать). Кривясь так, будто ей было неприятно здесь находиться, она задела меня взглядом… ого! Вот это презрение!

Будучи джентльменом удачи, я нажил множество врагов – и, уж конечно, перевидал всякие взгляды. Но есть злость врага, ярость пополам с уважением – а есть брезгливое презрение, когда на тебя смотрят как на кусок гнилого мяса. Такую я видел у немногих – у своего брата, например…

Или вот у этой особы, скривившейся, как от отвращения. Интересно, чем несчастный паралитик заслужил такие чувства с её стороны?

– Простите, госпожа Распутина… – забормотала девушка в белом халате, запинаясь и отступая назад. – Мы не успели…

– Знаешь, сколько стоят услуги хорошего флориста?

Дама, похоже, была раздражена до предела, и теперь просто срывала злость на первом, кто попался под руку.

– Наина, – шаг – и в поле моего зрения оказался ещё один человек. – Пожалуйста… не устраивай скандалов хотя бы здесь.

Наина презрительно фыркнула и протянула девушке новый букет, точно такой же, как предыдущий, только свежий.

– Поставь. И чтобы я больше такого не видела. Имидж рода Распутиных – это не засохшие цветы.

Мужчина – высокий, крепкий, с седыми висками – остановился у кровати, взявшись двумя руками за её спинку и пристально глядя на меня. Точнее, на парня, чьё тело я сейчас занимал. Он ничего не произносил, но по морщинам, пробежавшим по его лицу, было ясно – он сейчас испытывает непростую гамму чувств.

Мои зрачки замерли. Выдать ему тот факт, что я в сознании, в мои планы не входило.

Новый импульс. Мне стало чуть легче дышать; по крайней мере, теперь я мог управлять этим процессом. Я же говорил, что будет быстро. Главное – ресурс!..

– Вы здесь вообще проветриваете? – продолжала скандалить Наина. – Почему здесь пахнет какой-то больницей?

Девушка в белом халате не успела ответить – мужчина посмурнел и развернулся.

– Потому что это больница, Наина, – отрезал он. – Я, кажется, попросил.

– Михаил, – наморщилась Наина. – Ты говоришь так, будто тебе совершенно не важен статус рода.

Она пересекла палату и распахнула окно, впуская свежий воздух. Снова мимолётный взгляд в мою сторону – и снова та же ненависть в глазах.

– Мне важен статус рода, – тяжело отозвался Михаил. – Но статус рода не пострадает от засохшего букета. Прошу, успокойся хотя бы ненадолго. Дай мне побыть с сыном.

Ну, да. Нужно было быть слепым, чтобы не увидеть этого. Лицо парня в зеркале было намного моложе, к тому же бледным и худым – но сходство было очевидным. Вот Наина, кстати… совсем не похожа – даже разрез глаз другой.

После того, как я очнулся в этом теле, у меня ни в чём не было уверенности или гарантии. На какой я вообще планете, Земля это или что?..

Ладно. Сначала – исцелю себя, затем – разберусь с остальным.

– Миша, – тем временем, Наина попыталась улыбнуться; в голосе зазвучала слащавость, насквозь фальшивая. – Ты ходишь сюда каждую неделю, и ничего не меняется.

– Потому и хожу, – отрезал Михаил. – Это… моя вина. То, что случилось с ним. Я виноват, Наина.

Он вновь повернулся ко мне, и его пристальный взгляд уставился мне в лицо. Что он хотел в нём обнаружить?.. Какие-то признаки сознания?..

Я уже чувствовал кисть правой руки. Чувствовал, но пока не шевелил ей зря – нечего. Увидят – переполошатся, позовут докторов… а мне внимание ни к чему.

Хлопнула дверь – это девушка в белом халате поспешно вышла, не желая быть третьей лишней в семейной ссоре двух важных господ.

– Миша, – Наина говорила вкрадчиво, вроде бы примирительно, но в то же время твёрдо. – Дело ведь даже не в том, что ничего не меняется. Дело в том, что… ничего не изменится и дальше.

– Знаю, – глухо произнёс Михаил, не поворачиваясь к ней.

– Не сочти меня бестактной, но… может быть, пора отпустить прошлое?

Мужчина лишь прикрыл глаза, никак не реагируя на предложение.

– Прошло девять лет, Миша. Девять лет.

Что ж, теперь понятно, почему тело такое немощное.

– Девять лет, как он умер. Мозг умер почти сразу, Миша – а то, что ты видишь перед собой, лишь тело, в котором искусственно поддерживается жизнь.

Наина старалась придать голосу успокаивающие нотки, но я всё же слышал в нём затаённые ненависть и презрение.

Хотя по факту она права. Как я и говорил, тело до моего появления было лишь пустой оболочкой без души.

Михаил вновь со вздохом развернулся к женщине.

– Наина, – выдохнул он. – Ты хочешь поссориться?

Та лишь пожала плечами.

– Ты прав – статус рода действительно не понесёт ущерба от засохшего букета. А как насчёт главы, который живёт прошлым и тратит ресурсы рода Распутиных на того, кто, по всем врачебным заключениям, давно уже труп, дышащий за счёт аппарата?

– Он мой сын, Наина, – отозвался Михаил. – Мой. Не твой. Ты не понимаешь. А его… то, что с ним случилось тогда – то, что я его не спас – моя самая тяжкая ноша.

– Я понимаю, – возразила Наина. – Думаешь, если бы подобное произошло с Дмитрием, я чувствовала бы себя иначе? Но нужно найти силы прекратить это.

И снова в голосе – фальшь. Неужели Михаил не слышит её? Ха!.. Хотел бы я знать, как там всё было девять лет назад. Готов спорить, что красотка Наина имеет к этому отношение, так или иначе.

Михаил снова замолчал, глядя на меня; Наина скрестила руки на груди и ждала. Я тоже ждал, но совсем другого – пока тёплое покалывающее чувство, которое уже охватило всю верхнюю половину моего тела, дойдёт хотя бы до колен. Тепло расползалось медленно, но верно.

Как говорится, в любом деле главное – начать, а там пойдёт само. Я запустил собственное исцеление, оставалось лишь ждать.

– Ты не хуже меня знаешь, что мы не можем делать всё, что захотим, – голос Наины звучал жёстко. – Мы – не какая-то чернь. Мы – Распутины. За тем, чем мы заняты, тем, как мы живём, следит вся Земля…

Всё-таки Земля. Что ж, одной загадкой меньше – я-таки прибыл по месту назначения. Правда, немного промахнулся телом.

– Нельзя допустить, чтобы глава самого могущественного рода России жил в прошлом, уделяя мёртвому сыну больше времени, чем…

– Он не мёртв! – взревел Михаил, разворачиваясь к женщине; плечи его вздрогнули, и он повторил уже тихо, – Он не мёртв, Наина.

– Практически мёртв, – безжалостно отрубила та. – Ты мой муж, и я как никто понимаю твои чувства. Но… чуда не произойдёт. Ни сейчас, ни завтра, ни ещё через девять лет.

Михаил снова молчал, прикрыв глаза.

– Чудес не бывает.

Волна тепла достигла коленей.

Пора.

– Простите, – я приподнялся на локтях. Тело тут же заломило лёгкой болью. Ох, за девять лет этот паренёк знатно себе всё отлежал!.. – Я невольно подслушал ваш разговор… ну, вы не особо стеснялись.

Михаил и Наина, остолбенев, глядели на меня как на взрыв сверхновой. Я сел на кровати и свесил ноги вниз; волна тепла почти уже дошла до ступней.

Отбросив одеяло, я поднялся на ноги и спокойно подошёл к окну. Михаил и Наина всё ещё не шевелились, шокированные произошедшим.