Небесный Кузнец: хентай, сэмпай, турнир и Тай (СИ) - Шмаков Алексей Семенович

Так было и с Торико, последней моей попыткой начать отношения.

Но сейчас речь не об этом. Сато откуда-то узнал, что к нам в порт ещё вчера прибыл линкор Ямато. Гордость императорского флота и его флагман. Корабль должен будет простоять в порту ещё сутки, дожидаясь подхода, ещё одной легенды завершившейся совсем недавно войны. Первый и пока единственный в мире, авианосец специальной постройки — Хосё. На палубе которого были размещены новейшие аэропланы — Мицубиси 1MF, он же палубный истребитель тип 10.

Хосё придёт в наш порт в сопровождении трёх крейсеров старой модели, которых сменит один Ямато. Дальше они пойдут до базы Йокосука.

Где Сато смог добыть эту информацию было для меня загадкой. Но узнав об этом, он просто загорелся идеей запечатлеть корабль на бумаге. И даже не спрашивая моего мнения, потащил меня в порт. Там нас завернули обратно. На время стоянки Ямато порт закрылся для свободного посещения гражданскими. Я уже было обрадовался, но Сато был непоколебим в своём желании, увидеть линкор.

Совсем рядом с портом велась стройка. Впервые в Ниигате строили дома высотой больше десяти этажей. Хоть многие жители города и были против подобных монстров, но это решало проблему нехватки жилья, и поэтому правительство префектуры приняло решение возводить высотки.

Вот на один такой, ещё не достроенный дом меня и потащил Сато. На время стоянки Ямато все работы были отменены, другого объяснения, почему здесь не оказалось ни одного рабочего, я просто не вижу.

И вот забравшись на самый верх мы сейчас стоим и наблюдаем за линкором. Он просто огромен и даже с большого расстояния можно отлично разглядеть все его детали.

Видно, как палубу драит одинокий, скорее всего, в чём-то провинившийся матрос, периодически отбиваясь от атакующей его чайки. Чем-то ей очень приглянулась его шапка и теперь она пыталась её украсть.

Эта картина мне понравилась намного больше, чем сам корабль. Пусть я и не могу разглядеть черты лица матроса, но я могу представить, как он злится на своих командиров, на чайку, на солнце, которое до сих пор нещадно палит, хотя уже близится вечер. Разобраться в чужих эмоциях для меня было очень легко, в отличие от своих собственных.

Пропуская мимо ушей болтовню Сато, я достал свой альбом для рисования, взял карандаш и, открыв чистый лист, начал изображать великую баталию, на палубе не менее великого корабля.

Увидев, что я не обращаю на него внимание, а уже принялся за работу, Сато, что-то буркнул и то же полез за своим альбомом.

— Вы посмотрите, снова эти отбросы нарисовались на нашем пути. — раздался за нашими спинами до боли знакомый, надменный голос.

— Шёл бы ты отсюда, пока мы не нарисовали что-нибудь на твоём лице. — тут же прекратив рисовать ответил Сато. — И прихвостней своих не забудь забрать, а то от вас слишком сильно воняет крысами, с которыми вы якшаетесь на своей помойке.

Как я уже говорил, он был слишком эмоционален и сейчас уже готов был броситься в драку. Тем более с Коджо Танакой и его бандой мы сталкиваемся уже не в первый раз. Они уже очень давно точат на нас зуб. С тех самых пор, как возомнили себя группировкой якудза и попытались подмять под себя наш район, решив трясти деньги с лавочников и простых прохожих. А так как у нас проживают в основном пожилые люди, то и сказать слова против этим придуркам никто не мог. На полицию не было никакой надежды, подобные банды просто делятся с ними награбленным и те не обращают на них внимания. Пока никого не убили могут смело заниматься своими делами.

Тем более отец Коджо раньше служил в полиции и у него до сих пор осталась там куча знакомых. Сам он после этого подался в один из кланов якудза, слишком вольно почувствовавших себя после начала войны. А теперь и его сынок решил пойти по стопам отца.

Когда мы с Сато узнали о появившейся банде, таких же малолеток, как и мы сами, то сразу загорелись идеей освободить наш район. Тем более это вполне было нам по силам. Пару дней, понаблюдав за действиями банды Коджо, мы смогли собрать о них достаточно информации, чтобы понять, что нам они не противники.

Всего в банде состояло восемь человек и только двое из них были владеющими. Сам Коджо и его заместитель Дзиро. Но и они владели силой на уровне пятой ступени. Техники, что они создавали, запугивая жителей нашего района, были самыми простыми. Чтобы справиться с подобным, совсем не нужно быть владеющим, достаточно просто уметь хорошо драться.

Я умел хорошо драться, а Сато вообще является сильнейшим бойцом из всех, кого я видел за свою жизнь. Благодаря восхитительной готовке бабушки Яманако и нашему рётэю, я повидал многих бойцов и могу совершенно точно сказать, что Сато справился бы с любым из них. Его скорость и техника боя были просто потрясающими.

Как говорил мне сам Сато, так сражаться его научил отец, который сейчас преподавал в академии Инамори. В которой обучались лишь отпрыски самых сильных родов и кланов, со всей префектуры Ниигата. Я тоже подумывал о поступлении в эту академию, после окончания средней школы.

Но помимо владения боевыми искусствами Сато являлся носителем очень редкой силы — щитовика. Как он сам говорил, его щиты выдерживают атаки до третьего ранга включительно. А вот владеющий второго ранга, уже с лёгкостью собьёт щит Сато, всего парой ударов.

Но против банды Коджо, его щиты подойдут просто отлично. Если до них вообще дойдёт дело.

В прошлую встречу, для того чтобы прогнать их из нашего района, нам даже не пришлось прибегать к использованию силы владеющих. Обычных кулаков оказалось вполне достаточно.

— Хироши, ты бы заткнул пасть своему псу, а то мы можем очень сильно разозлиться и тогда, вместо того, чтобы просто вас избить, произойдёт несчастный случай, в котором вы совершенно точно очень сильно пострадаете. Придётся твоей старухе раскошеливаться на целителя, а потом ещё и нам денег отстёгивать, чтобы мы больше не трогали её внучка. Ну и заодно, не разгромили её забегаловку. — Сказав это, Коджо рассмеялся.

Его смех тут же подхватили остальные члены банды. Судя по голосам сейчас их было одиннадцать человек. После нашей последней встречи они приняли к себе ещё троих?

Эх, зря он смеётся. Если бабушка Яманако узнает, что кто-то назвал её рётэй забегаловкой, она превратит этого человека в дымящуюся кучу дерьма. После чего украсит эту кучку свежей зеленью и отнесёт родственникам этого глупца в качестве изящного блюда, традиционной японской кухни. Но самое страшное, она заставит их, это есть. За свой рётэй бабушка готова вцепиться в глотку, даже императору.

— Ты кого назвал псом плешивая задница?! — тут же сорвался с места Сато, но я успел ухватить его за руку в последний момент.

Для Сато этого было вполне достаточно, чтобы он понял, что не стоит пока соваться в драку. Порой мы понимали друг друга даже без слов. Особенно хорошо это было заметно во время каких-либо испытаний, с которыми нам приходилось сталкиваться.

Сейчас мы ещё не знаем, на что способны новые члены банды, поэтому так опрометчиво кидаться в драку просто глупо. А для этого, я должен хотя бы посмотреть на них, но только после того, как закончу рисунок.

— Что тебе нужно Коджо? — спросил я, не став отвечать на провокацию, лысого, как коленка главаря банды.

Я ещё даже не повернулся в их сторону. Мне оставались последние штрихи и великая битва с грязью, чайкой и собственной ленью отправиться в комнату фантазий, где лежат абсолютно все мои рисунки с того, момента, как я впервые взял в руки карандаш и исчеркал лист бумаги. Бабушка Яманако собирала и хранила малейший клочок бумаги, на котором я что-нибудь рисовал. Со временем я сам начал делать точно так же.

Как объяснила мне бабушка, в любой рисунок человек вкладывает частичку своей души, поэтому нужно абсолютно все их собирать и хранить в одном месте. Если этого не делать, то душа художника постепенно истощается и может настать момент, когда у него внутри будет лишь пустота. В этот момент он утратит возможность творить.