Война (СИ) - Кондратюк Глеб

Когда до рассвета оставалась не больше часа, два товарища снова встретились.

— Кажется на сегодня пронесло? — спросил Ур, начав очищать еще один фрукт ножом.

— Рассвет ещё не наступил, — сказал орк.

— Скоро будет.

Между старыми друзьями завязался разговор, который быстро ушел в мирное русло. Начали всплывать всякие смешные истории или интересные случаи из их жизни. Ур весело смеялся и поглощал один фрукт за другим. Был у него пунктик на этот счёт. Наг всегда ел фрукты из родной части империи. Иногда орк даже удивлялся: откуда он их столько берет на окраине?

Однако было в этом разговоре что-то странное. Всё время нечто на границах сознания ёрзало и пыталось обратить на себя внимание. Гатхарв чувствовал в этом что-то неправильное. Взгляд его сместился на ближайшую башню. Разглядеть на ней часового он не смог. Было слишком темно.

А почему было темно? Там ведь должны быть фонари?

Тогда до него дошло, что уже почти все камни погасли, а те, что еще нет, практически не испускали света. Почему они потухли так быстро? И какого хрена на башне никого не было!?

Слова выживших из Лима сразу всплыли в голове.

«Его обнаружили уже вырезающим город»

Орк взревел, поднимая тревогу, но не расслышал собственного голоса. Он повернул голову и увидел, как Ур, всего минуту, назад весело уплетающий свои фрукты, медленно сползает вниз, а знакомая секира, вонзенная в спину, торчит из груди.

Первый удар обрушился на него сзади и опрокинул на холодный камень городской стены. Следом за этим нападавший схватил его за сплетенные волосы и начал бить лицом о камень. После десятка ударов орк получил передышку. Несмотря на боль и головокружение воин оперся на предплечье приподнимаясь, а второй рукой попытался дотянуться до палаша. В следующий момент он снова закричал, только теперь уже от боли. И в этот раз он расслышал свой вопль у себя в голове. Боль столь чудовищная, что не поддавалась описанию заполнила его сознание. Оно покидало тело. Убийца пытался вытянуть все воспоминая, чувства и знания, саму суть орка из его тела. Кто-то старался вырвать его душу.

И у него получилось.

— Так вот ты какой, — хмыкнул Элим, оглядывая вытянутую душу.

В его руках появился изумрудно-прозрачный короткий меч с широким, заточенным с двух сторон клинком. Рукоять достаточно удобно лежала в руке, а массивная гарда не позволяла ладони соскользнуть на лезвие.

Элим уперся одно ногой в парапет стены. Свободная ладонь с пространственным кольцом на пальце, схватила появившуюся из него флягу.

Мужчина сделал несколько крупных глотков. Крепкий алкоголь обжег горло.

На стене не осталось ни одного живого разумного. За пару минут он изрубил каждого.

Первый Перерожденный глядел на дремлющий город внизу.

Сегодня наверняка будет самый мрачный день в его истории. Последний день.

Человек одним залпом допил остатки напитка во фляге. Облизнул губы и спрыгнул вниз со стены.

Глава 391

— Горит, — доложил один из разведчиков группе высшего руководства Альянса.

— Значит почти всё уже закончилось, — определил Пётр, — сколько до города?

Разведчик оглядел глайдеры на которых сюда добрался небольшой отряд, состоявший из глав Альянса и их охраны.

— Полчаса. Может чуть больше.

— Ты был внутри?

Разведчик покачал головой.

— Вы сами знаете, что нужно быть умалишенным, чтобы сунуться туда, когда он там.

— Это верно, — Пётр повернулся к остальным, — предупреждаю, зрелище будет крайне нелицеприятное.

— Думаешь после Дусмара что-то может удивить? — спросил Петер.

— Поверь мне, на такое смотреть тяжело, — предупредил глава одной из двух передовых дивизий.

Прошёл уже почти месяц с тех пор как Элим спустился в подземелье, и бойцы передовых отрядов успели насмотреться на зверства, учинённые самым сильным человеком в мире. В подчиненных подземной Империи землях имелось два города, во главе которых стояли Адепты. После истребления пары-тройки десятков местных деревень, Первый Перерожденный переключился на цели покрупнее. До наступления темноты стоял город, а на рассвете он уже весь пылал.

Мёртвый и пустой.

Элим не знал жалости. Он всегда вырезал всех жителей атакуемого населенного пункта. Неважно будь то отец, мать, дети или старики — всех ждала смерть. Причем смерть, достаточно жестокая. Основатель Оплота буквально рвал на куски почти всех, до кого дотягивались его руки.

Пётр и его подчиненные летели с максимально мрачными лицами, что не укрылось от остальных. Неужто предстоящее зрелище будет настолько «впечатляющим»?

Фёдор и Пётр вместе со своими людьми являлись передовыми силами Альянса. Во время последней войны они сражались едва ли не больше остальных, выискивая все вражеские укрытия на подконтрольной им территории и территориях, граничащих с ними.

Теперь они практически не сражались. А немногие столкновения нельзя было назвать сражениями. Людей было больше, и они были качественно сильнее противников. Большая часть местного населения пала от руки одного единственного существа.

Примерно через полчаса глайдеры вылетели на открытое пространство перед городом, расположившимся между двумя горными цепями. Город был затянут чёрным дымом. Запах горелого мяса очень скоро настиг движущихся к поселению людей. Уже на подлёте до них донёсся ужасный вопль из города, сковавший всё внутри каждого. Этот крик был настоящим воплощением боли и страданий.

Глайдеры остановились у стены.

— Мы останемся тут, если вы не против, — сказал один из людей Петра.

— Не против, — ответил мужчина, — я и сам с вами остался бы.

Мужчина вздохнул.

— Я уже говорил, что он вам не обрадуется?

— Раз сто, — ответила Мэган, уже не с таким энтузиазмом смотревшая на стену. Очередной крик заставив всех ещё раз подумать: а так ли нужна им встреча с Элимом?

— Плохая эта идея. К тому же мы пришли в самый отвратный момент.

— Это какой?

— На… казнь главы города.

Пётр и сразу несколько человек задрожали: однажды застали сие действо. Такое поведение не могло не смутить прибывших сюда глав Альянса. Пётр и его группа были очень известными бойцами Оплота, люди под их командованием были подстать командирам. Крепкие и суровые ребята. Трудно представить, что простое упоминание чего-то может вызвать у них такую реакцию.

— Ладно. Раз боги глухи к моим молитвам, придется глянуть на это ещё раз, — произнёс Пётр обреченным голосом и первым полетел на стену.

Вслед за ним взмыли в воздух Ян, Ли Цзиньлун, Кнуд, Том, Меган, Ирэн, Мадаки, Петер и два десятка сопровождавших их бойцов. Вся стена оказалась залита кровью и внутренностями убитых стражников. Тела были раскурочены самыми разными и жуткими способами. Кого-то рассекло несколькими ударами, кого-то свернули в самом неестественном положении просто физической силой, от некоторых и вовсе остался обугленный скелет.

Но все это померкло с чудовищным пейзажем, представшим перед людьми, спустившимися со стены в город. Все улицы оказались завалены трупами. Они лежали целыми штабелями, убитые десятками или даже сотнями одним заклинанием. Были здесь и сожжённые, и насаженные на ледяные или каменные колья, и порубленные ветряными лезвиями…

Список можно продолжать до бесконечности.

— Это всё… он сделал? — спросил пораженный Том.

Мужчина видел следы от заклинаний десятков сущностей. Мощных заклинаний. Одно дело, когда человек может вызвать множество мелких заклинаний, большинство из присутствующих так могли, но использовать десятки заклинаний разных сущностей, способных уносить сразу сотни жизней?

Это уже нечто за пределами разумного.

— Да. Всех мирных жителей он убивает сам. Духи дерутся только с теми, кто способен сражаться, — объяснил Пётр, после того как из центра города послышался очередной вопль.

— На него не похоже, — высказался Петер.

— Наоборот, — не согласился Том, — как раз в его духе. Самую грязную работу взял на себя.