Интенсивность (ЛП) - Кеньон Шеррилин

Сам Амброуз Малачай стоял перед своей женой и ее братом. Впервые за всю историю Насару и Арелим ехали на битву с Малачаем и его генералами во главе, как и последние Сефироты. Братья и сестры в доспехах.

Все силы добра и света выстроились против демонической армии Киприана. Изначальное зло и ночная тень были готовы и жаждали наконец-то забрать их всех в могилы.

— Помни, — шептала мать Киприана ему на ухо, готовясь к войне, — твой отец не так силен, как кажется. Одно лишь твое присутствие ослабляет его с каждым твоим вздохом и дает тебе силу, чтобы ты мог сразить его. Кроме того, половина его армии считает, что он их предал. Они легко восстанут против него.

Потому что они понятия не имели о рождении Киприана, или что их мать несла хаос в их жизни, маскируя его под отца. С их помощью он достаточно долго играл с Амброузом. А дураки и понятия не имели.

Даже его отец.

Не сумев различить их, овцы слепо следовали его приказам. Их просто одурачили. Он обманул их всех и все время смеялся над ними.

Просто они и подумать не могли.

При всей своей силе, Амброуз Малачай был недальновиден. Он был слеп, если дело касалось тех, кому он мог доверять и называл семьей и друзьями, а мать Киприана была древней богиней высшей силы и мщения. Она давным-давно обещала Киприану этот день расплаты.

Вот он и настал.

«Настал…»

Настал, чтобы он мог увеличить свою силу, а его отец умереть от его руки ради мщения за нее.

Таково было проклятие Малачаев. Отец погибал, когда сын достигал определенного возраста и убивал отца, чтобы занять его место.

Жить мог лишь один Малачай.

Сегодня умрет Амброуз, и возвысится Киприан.

«Прими свою судьбу».

И Киприан радостно ухватился за шанс в тот день на поле, когда он убил Амброуза.

Теперь в прошлом он делал все, чтобы тот день настал.

Так или иначе, но Николасу Готье было не остановить его.

Глава 1

Идея была глупой, но Ник специализировался на глупых идеях. На самом деле, когда Бог раздавал способности, Ник отходил даже не на секундочку, а на три-четыре. А может и на пять.

Спросите любого, и он согласится.

Особенно его мать и друзей, а еще его девушку, которая в настоящий момент пялилась на него, как будто он потерял три последние извилины.

А, может, так и было.

Хотя рядом с Коди они не очень-то хорошо работали. Эти ее джинсы, которые обтягивали ее хорошенькую задницу, мягкие футболки, которые она так любила, высасывали последнюю кровь из подростковой каджунской головы и не давали ей работать в полную мощь. Так что будь он даже ученым-ракетчиком в НАСА, все равно рядом с ней был бы идиотом.

Так он хотя бы немного себя успокаивал.

— Ник, да ты шутишь, — Никода Кеннеди скрестила руки на пышной груди и захлопала шикарными зелеными глазами, будто говоря: «Сынок, ты такой кретин».

Ну, так и было, пусть так и останется. Как можно быть такой привлекательной, сомневаясь в его умственных способностях? Но это так.

Он любил ее. Каждый сантиметр ее загорелой нежной карамельной кожи, которая соблазняла его больше, чем он хотел признать. Он мог провести всю жизнь, целуя эти ангельские губы. Ну, если только его не застанет мама. Парням не нужны подобные лекции.

А что уж говорить о ее нежных каштановых кудрявых волосах, в которые ему хотелось зарыться лицом…

Вот уж точно, он дурак, если дело касается Коди.

И он был готов умереть ради ее безопасности. Сделать все, что угодно: забежать в горящее здание, лавировать в автомобильном потоке или слушать гневные матушкины звонки. Даже встретить бешеных демонов и Апокалипсис, вооруженный лишь его хиленьким остроумием.

— Я должен сделать это милая, это дело принципа.

— Это жуткая глупость!

Он дотронулся до подбородка и проказливо улыбнулся.

— Нет, это вопрос чести.

Закатив глаза, она тяжело вздохнула, наверное, потому что провела с ним весь обед без перерыва, и он не мог ее винить, ведь большинство людей издавали подобные звуки, когда находились рядом с ним так долго. Особенно его мать и его древнегреческий босс Кириан Хантер.

И, конечно же, Темный Охотник Ашерон и демонический охранник Ника, Калеб. Они оба клялись, что он может вывести из себя Иова[1] с Ганди[2].

Коди зарычала.

— Ладно. Иди и делай, упрямое каджунское чудовище. Все равно никто не может отговорить тебя от глупостей, если они взбрели тебе в голову. Но если у тебя разболится живот, не хочу об этом слышать. Потом не выпрашивай у меня лекарства. Мне плевать, какой ты милый и сексуальный. В этот раз не позволю надавить на жалость, ведь ты и сам знаешь, что лучше этого не делать. Можешь страдать молча. Один, — она отошла, чтобы он смог пройти. — Раз уж ты считаешь, что можешь съесть больше демона Чаронте… валяй.

Ник цыкнул на нее и скользнул на пустой раскладной стул, кивнув Сими, которая уже ожидала его с десяткой тарелок с бенье.

— Я готов. А ты, мисс Сими?

Демон-готка, затянутая в черный кожаный корсет и в фиолетовой юбке с оборочками, широко улыбнулась.

— Да я родилась готовой, мальчик полудемон! Сими уже достать свой соус барбекю и ей не терпится начать. Поехали!

Ник пододвинул тарелку и стакан молока.

— Лады! И позор тому, кто первым попросит пощады! Все! Буду есть, пока не оторвется пуговица на джинсах и не станет смертельным оружием! — он хрустнул костяшками.

Коди продолжала весьма впечатляюще рычать на другой стороне стола.

— Что происходит? — спросил Калеб. Он подошел и встал за Коди на тротуаре, напротив Площади Джексона, у кафе «Дю Монд», где сидели Ник и Сими, которые уже дали старт и начали жевать.

Коди махнула на них рукой.

— Соревнуются, кто кого переест. Можешь себе представить?

Калеб рассмеялся.

— Он идиот, если хоть на долечку секунды решил, что может соревноваться с Чаронте.

— Как будто я не знаю?

— И ты все равно с ним встречаешься? Молодец, женщина. Ты превзошла саму себя. Вчера, а точнее в твоем случае, годы спустя в будущем, ты была бессмертным воином, спасала человечество от демонических орд, уничтожая их. А теперь ты нянька Малачая. Ты не просто упала со своего пьедестала, Высочество, а еще и ударилась о земли и разлетелась на кусочки, как Шалтай Болтай.

— Ну, спасибо.

Калеб поднял руки вверх.

— Я не осуждаю, сам не лучше. Кроме того, я нашел женщину, готовую выйти за мою сварливую демоническую шкуру. После этого я уже не буду критиковать мужчин ни в чьей жизни. Моя Лил быстренько положила этому конец.

Ник проглотил бенье целиком и посмотрел на своего телохранителя, который, как предполагалось, был еще и его лучшим другом. По крайней мере, в теории это так и было, в чем и клялся Калеб. Хотя в такие дни он в этом сомневался.

Калеб Малфас был ростом в шесть футов, его темные волосы были точно такими же, как у Сими, а кожа была цвета карамели, как у Коди. Больше всего, если не считать едких замечаний, обычно направленных на Ника, которые тот никогда не держал при себе, его раздражал голливудский внешний вид подельника, из-за которого он ощущал себя каким-то неполноценным. Хотя это всего лишь фасад. Пусть Калеб казался высоким красавчиком, на самом деле он был оранжевым, клыкастым демоном.

Без своего человеческого «костюма» он был тем еще уродом.

— Тебе не надо разрушать деревни, являться и пугать народ в домах, пытать проклятых? Это я не о себе. Это же Новый Орлеан, тут хватает осужденных, кроме моей маленькой каджунской натуры. Оглядись, уверен, для твоего яда найдется гораздо больше достойных целей. Так ведь?

— Ага, но гораздо веселее пугать малыша, который боится клоунов, — Калеб злорадно улыбнулся.

Ник возмущенно дернулся, потому что знал, на что намекает Калеб, и ему это совершенно не нравилось.