Личный колдун президента (СИ) - Шкенев Сергей Николаевич

— Отправь три десятка в подвалы, пусть приведут из камер всё тамошнее отребье. Берите всех.

Сотник если и догадался, для чего нужны заключённые из подвалов, то не подал вида. Невинных овечек там всё равно нет.

— Как обычно в малый зал вести?

— Туда, — кивнул я. — Потом сразу же уводи полк.

Мозес зло усмехнулся и опять спросил:

— А смысл уводить людей, граф? Ты сам прекрасно знаешь, что замок окружён армией герцога Блумфонтейна, а от штурма его удерживает только магическая защита. Неужели думаешь, что я доставлю длинноносому ублюдку радость победы над гвардейским полком?

— У герцога сброд, а не армия.

— Того сброда тысяч пять, да ещё отряд под флагом ордена Светлой Надежды. Одни завалят мясом, другие ударят в спину. Пусть мы у них даже половину положим, но… Гвардия умрёт вместе с императором, но умрёт непобеждённой!

— Ладно, ваше право.

— Наша привилегия, граф!

Илия, не рискнувшая войти в караулку из-за головокружительно-ядовитых запахов, решительно шагнула в дверь. Блеснув удивительно яркими голубыми глазами, девочка торжественно произнесла:

— Гвардия заслужила эту привилегию, сотник Мозес Свальбард. По праву единственной наследницы императора Ермия Неистового жалую тебя баронским титулом. Умри с честью, барон!

— Повелительница… — сотник преклонил колено. — Если бы у меня была ещё одна жизнь, я бы посвятил её служению тебе.

Молодец, девочка! И как жаль, что у Мозеса не будет второй жизни.

Хотя-я-я…

— Барон, тащи этих висельников в малый зал и пришли два десятка к сокровищнице. Кажется, у меня появилась хорошая идея.

— Граф? — Илия вопросительно посмотрела на меня.

Ей ответил Мозес:

— Когда у графа Вольфа появляются хорошие идеи, то в ужасе разбегаются даже боги. Вот, помнится, в прошлый раз…

— Ты не мог бы заткнуться, барон? — вежливо попросил я.

— Молчу, — хихикнул сотник. — Но у нас тогда половина полка поседела, зато население Ридлии уменьшилось в три раза.

— Мозес…

— Всё, я уже ушёл.

Сокровищница загородной резиденции императора не поражала размерами и содержимым. Основная казна давно распределена по тайникам, чьё расположение известно совсем немногим, а здесь собран небольшой запас на чёрный день. Пять-шесть годовых бюджетов, больше и не нужно.

— Скажи мне, Ульдемир, — Илия горстями набирала из сундука самоцветные камни и складывала их в крепкие кожаные мешочки. — Почему деда так поступил? Неужели нельзя было сделать иначе?

В роду Ермия Неистового взрослеют быстро, и с шестилетней девочкой вполне можно говорить на серьёзные темы. О жизни и смерти, о долге и чести.

— Видишь ли… — я сделал паузу, не решаясь назвать наследницу императора просто по имени.

— Зови меня Илией.

— Спасибо. Так вот, Илия, твой прадед был великим человеком, и именно он и является Империей. Не будет его, не станет связующей силы, что объединяет провинции в единое государство.

— Неужели всё держится на нём?

— Да, это так. На страхе, на уважении, на присяге. На страхе больше всего.

— Но усобица ещё страшнее?

— Кто об этом думает? Аристократия рвётся к неограниченной власти, которую сейчас ограничивает император, а купцы и банкиры надеются, что без империи будут жить, как при Империи, только без имперских налогов и повинностей. Людям кажется, что без Империи жить станет легче — окраины перестанут кормить центральные провинции, те, в свою очередь, избавятся от необходимости тратить огромные деньги на общеимперские дороги и пограничные крепости… Люди просто не знают другой жизни — жизни без Ермия Неистового, и им кажется, что если уйдёт император, то всё изменится в лучшую сторону. Изменится в худшую, но кто же в это верит?

— Деда решил дать людям попробовать свободы?

— Обожраться этой свободой до несварения желудка. А когда свобода полезет из глотки обратно, наступит время вернуться тебе — единственной и законной наследнице.

— Но деда мог сразу посадить меня на престол, а тебя назначить регентом.

— Бесполезно, мы бы и года не удержались. Ты уверена, что от твоего имени враги будут приходить в ужас так же, как от имени Ермия Неистового. А враги найдутся — соседи начнут испытывать на прочность новую владычицу, аристократия решит, что маленькой девочке не место у власти, и закончится всё тем же, но большей кровью.

— Я не согласна.

— Я тоже.

— Но ты мог бы…

— Я так и собирался сделать. Но император посчитал, что моё вмешательство вообще всё уничтожит, поэтому и приказал отправиться в другой мир.

— Деда мудрый, — вздохнула Илия. — Ведь если бы не я, ты бы никуда не пошёл?

Отвечать не буду, всё и так ясно.

— А вот вы где, — новоиспечённый барон Мозес Свальбард стукнул кулаком по обтянутой кольчугой груди. — Приказание выполнил, висельники доставлены. Что дальше?

— А вот, — я указал на открытые сундуки. — Распределишь между гвардейцами в равных долях. Ну что смотришь удивлённо? Да, я не знаю точно куда нас выбросит портал и не обещаю, что все попадут в одно место. А так хоть какие-то средства на первое время будут.

— На первое время? — хмыкнул Мозес. — Тут с продажи любого камня можно безбедно жить до конца своих дней.

— Это если повезёт, — согласился я. — Но вдруг нас забросит к дикарям, не знающим ценности самоцветов? Или там этих камней, как гальки на морском берегу?

— Тогда какая разница, один камешек, или пятьдесят штук?

— Разницы нет, но оставлять герцогу Блумфонтейну как-то не хочется. Так что золото с серебром тоже заберём.

— Понял, — кивнул Мозес. — Мы тут быстро…

Илия держится хорошо для своего возраста, хотя побледнела до прозелени и балансирует на грани обморока. Даже некоторые из гвардейцев чувствуют себя хуже, впечатлённые ритуалом. Ну да, смертную магию немногим дано увидеть собственными глазами — тьма не любит свидетелей. Не буду вдаваться в подробности, но хлещущая из перерезанных глоток кровь смутит кого угодно.

Следующая жертва… Работорговец и пират, на его совести не меньше сотни смертей.

Следующая жертва… Смотритель детских приютов, продававший подопечных в бордели.

Следующая жертва… Судебный маг, сколотивший состояние на поставке лжесвидетелей.

Следующая жертва… Похожая на фею из детских сказок миловидная девушка. За феей числится восемь убийств, соучастие в двадцати с лишним разбойных нападениях и три доказанных случая работорговли.

Хорошая плата тёмным богам за помощь в открытии портала. И такие тут все — невинные овечки в подвалы Тайного Кабинета не попадают, что бы там ни говорили недоброжелатели.

Вздрогнул весь замок, возвещая о падении защиты. Всё, Великий Император Ермий Неистовый умер. Вечная ему память.

— Поднять щиты! — скомандовал барон Свальбард, когда по стенам поползли трещины, а с потолка посыпались мелкие камни. — Плотнее!

Скутумы гвардейцев образовали над нашими головами купол, по которому тут же застучал каменный дождь. Времени практически не осталось.

— Последнего сюда! — крикнул я. — Кол готов?

Старший сын герцога Блумфонтейна смотрит со страхом и ненавистью одновременно. Год назад он отравил отца и мать Илии, отомстив за сделанный когда-то не в его пользу выбор. Тут и орден Светлой Надежды приложил руку к уничтожению наследника императорского престола, но до святош пока не добраться. Мстительный сучонок ответит и за них тоже — сядет на кол, и пока живёт, портал будет держаться.

— Поднимайте!

От такого зрелища Илия всё же потеряла сознание. Так даже лучше.

— Крепите кол!

Животный крик младшего Блумфонтейна отразился от растрескивающихся стен, обрёл материальность, и в центре зала появилась яркая зелёная точка. Она быстро разрасталась, превратившись в мерцающий овал пяти шагов в поперечнике. Получилось? Да!

Как и договаривались, Мозес начал эвакуацию с пострадавших от воздействия магической защиты молодых гвардейцев. Нет, не из человеколюбия… просто их не так жалко, если что-то пойдёт не так и портал схлопнется в первые же мгновения. Со сложными конструктами такое случается.