Руслан Михайлов - Изгой. Трилогия

– Ежели о железе говорить, господин, то, может, эти стальные образины мне с лагерем помогут? – Лени кивнул мне за спину, где неподвижно застыла уже спешившаяся четверка ниргалов.

Мрачные и безмолвные, они одним своим присутствием нагнетали страх. Впрочем, за последние шесть дней – а именно столько дней назад мы покинули поселение – я уже успел привыкнуть к ниргалам и даже начал их жалеть. Ведь я знал, какое ужасное зрелище скрывается за непроницаемыми железными масками шлемов. Да и сам процесс насыщения чего только стоит. Ничем не передать этот хлюпающий звук и глухой кашель, когда каша попадает не в то горло.

– Ниргалы, помогите Лени разбить лагерь! – повысив голос, крикнул я железным истуканам, и они тотчас пришли в движение. Вернее, только трое из них зашевелились и синхронно разошлись в стороны. Четвертый остался стоять на месте, словно не услышав приказ.

– Ну‑ну, – прищурившись, пробормотал я. – Опять та же самая история.

С тех пор как я вышел за стены поселения и двинулся по ущелью, ниргалы постоянно находились поблизости от меня, окружив с четырех сторон. Заботливые телохранители, по другому не скажешь. Вот только телохранители ли? Или лучше сказать – стража?

Ниргалы послушно таскали хворост для костра, сторожили наш покой ночью, ухаживали за лошадьми, помогали Тиксе перетаскивать обломки камней и переворачивать валуны. Но при любом раскладе со мной всегда оставался один ниргал, неотступно следующий за мной по пятам.

– А ну‑ка, – хмыкнул я и крикнул: – Тебя это тоже касается! Помоги остальным с обустройством лагеря!

Стоящий передо мной ниргал мгновенно перешел к действию и направился к видневшемуся поодаль кустарнику. Не успел я обрадоваться, как из заснеженных зарослей вышел другой ниргал с охапкой сучьев в руках и зашагал ко мне, небрежно бросив дрова у будущего костра. Встал на то же место, где до этого стоял его собрат, и неподвижно замер.

– Очень интересно, – протянул я, глядя на ниргала.

– Корис! Корис! – Окрик оторвал меня от размышлений и заставил повернуться на шум.

По пояс проваливаясь в сугробы, ко мне спешил Тикса, возбужденно размахивая в воздухе осколком камня. Добравшись до меня, гном радостно сунул мне под нос осколок и что‑то залопотал на своем языке. Внимательно изучив маячивший перед лицом камень, я пришел к выводу, что он ничем не отличается от всех виденных мною ранее камней. Булыжник как булыжник. Видел и покрасивее.

Видя, что я не разделяю его радости, Тикса возмущенно подпрыгнул и зажестикулировал сразу обеими руками. Теперь в опасной близости от моего носа заплясал еще и солидных размеров молоток, в котором я без труда опознал личный инструмент мастера Древина – тот постоянно таскал его за поясом, и я уже успел изучить его в деталях. Очень сомневаюсь, что Древин отдал его коротышке добровольно. Как пояснял старший из братьев, этот простой на вид молот ему вручили вместе с поясом мастера строителя, и он им очень дорожит.

– Тикса! Да ты никак у мастера Древина молоток спер! – укоризненно воскликнул я, уличающе ткнув пальцем в инструмент.

Уловив в моих словах имя Древина и правильно поняв, на что я указываю, гном проворно спрятал руку с молотком за спину и, состроив невинную физиономию, попытался отпереться от обвинений:

– Древин? Нет упер! Нет! Подарок!

– Подарок, говоришь? – хмыкнул я. – Ты учти, по возвращению Древин тебе ноги вырвет.

– Подарок!

– Да какой там подарок, господин, – крикнул от разгорающегося костра Лени. – Слушайте его больше! То‑то я думаю, чего это дядька Древин по всему поселению бегал и с причитаниями под каждый камень заглядывал!

– Тикса! – вздохнул я. – Как ты мог? Он ведь тебя правда прибьет.

Поняв, что провести меня не удалось, Тикса избрал другую тактику.

– Ха! Древин толька ходить, молоток таскать! И все! – Тикса напыжился, выпятил грудь и заложив руки за спину, принялся расхаживать из стороны в сторону, изображая Древина. Получилось так смешно, что я не удержался от смешка, а обрадованный гном продолжил свою обличительную речь: – Молоток нет работа! А Тикса – молоток работа! Тюк‑тюк‑тюк. – Тикса показал на примере, как именно он работает молотком. Тут он мог не стараться – за прошедшие четыре дня это непрестанное тюканье меня уже задрало. Стучит, ровно дятел, только не по дереву, а по камню.

Обреченно махнув рукой, я подытожил:

– Все равно ноги вырвет. Ладно, а камень, зачем мне под нос суешь? Что это?

– Это? О‑о‑о! – В экстазе гном закатил глаза.

– Очень понятно, – кивнул я и шикнул на согнувшегося от хохота рыжего. – Ты уже в третий раз приносишь мне камни и описываешь их как о‑о‑о‑о, ы‑ы‑ы‑ы и а‑а‑а‑а. Но понятней от этого не становится. Тикса, ты язык наш учишь?

– Учишь, учишь, – закивал Тикса, ткнул пальцем в невзрачный камень, затем в переброшенную через мое плечо сумку. – Карта писать! Очень место карашо!

– Да отмечу я твою находку на карте, отмечу, – согласился я. – Пусть потом Койн твои оханья и аханья расшифровывает. Одна надежда, что это железная руда.

– Железо? Нет железо! – замотал бородой гном. – Лучше!

– Да? – с сомнением спросил я, снимая с плеча сумку и доставая оттуда свернутую карту. – Ну‑ну. Иди дальше ищи. Может, и железо сыщем.

Философски пожав плечами, Тикса всучил мне обломок и вновь умчался на склон примыкающего к поляне каменистого холма. Еще через пару мгновений оттуда донесся стук молотка. Тикса продолжил свои изыскания.

Вытащив из седельной сумки одеяло, я расстелил его поверх нарубленного ниргалами елового лапника и уселся, скрестив ноги. Разложив на коленях карту и определив, где мы находимся, отметил его цифрой. Достал из сумки свою книгу для заметок и набросал несколько скупых строк.

– Господин, дозвольте спросить, – не выдержал Лени, с интересом поглядывающий в мою сторону, не забывая подбрасывать в шипящий над огнем котелок горсти снега.

Оторвавшись от книги, я вопросительно взглянул на рыжего кашевара, и тот поспешно спросил:

– Господин, вот вы так прилежно отмечаете все на карте, заметки делаете. Похоже, мы здесь надолго? Ведь король помер! Теперича можно и обратно вертаться! За то, что вы последнего отпрыска из династии ихней прибили, вам теперь еще и спасибо скажут, и в ножки поклонятся!

– Ага, поклонятся, – засмеялся я. – Лени, со смертью короля стало только хуже. Сейчас там такая резня начнется, что подумать страшно. Трон свободен, правящая династия мертва, и некому предъявить свои права на престол. Что отсюда получается?