Олег Карачевский - Меч Света

Как всё было, уже и не скажу. Ни то ни другое не отражает Сути. Не потому, что я пытаюсь донести какую-то странную истину…. кхм… "истину"… Ха-ха! Нет! Я — ПРОСТО НЕ ПОМНЮ!!! Совсем! Вообще!

Помню, как мы спозаранку сорвались с места. Наспех скатали спальники. И пошли. Как во сне…

Мне тогда казалось, что вполне можно было бы ещё доспать немножко. Тогда бы мы пошли значительно быстрее! А так….

— АнСар! Ты бы так до самого полудня проспал! — засмеялся Тарфельд. Он выглядел как никогда бодрым, свежим и полным сил на подвиги.

Как раз к полудню я и проснулся. Сколько мы так отмотали — совершенно не помню. Ведший нас Тарфельд тоже сказал, что не обращал внимания. Потом ещё и добил нас длинным монологом про то, что расстояние, время и местонахождение — просто эгрегор. И мы вполне можем быть на другом континенте.

Форла пригрозил ему своей перчаткой. Он как раз был ближе всех и сжал руку в кулак.

Тарфельд запнулся. И дальше молчал.

В полной тишине как оказалось проснуться было значительно проще. Вместе с Сознанием просыпалась и Паранойя. Мы то и дело оглядывались по сторонам и вздрагивали от малейшего шороха или гудения тетерева.

— Как давно мы во вражеском стане? — спросил я.

Все переглянулись. Видимо я задал общий вопрос.

Тарфельд засмеялся.

— Если Пятка спокоен — мы ещё не пришли.

Все оглянулись и посмотрели на Пенту. Тот давно шёл хмурый.

Вскоре нам предоставилась возможность умыться. Мы как раз переходили небольшой ручей. Он тёк по каменистому чуть заиленному руслу. Каждый не упустил возможности восполнить фляги.

Дрёма спала с первыми каплями воды. Но вместе с ясностью пришло и осознания усталости. Мы уже почти пол дня брели в полусне. Тарфельд только всех подгонял. Видно было, что отряд тоже подустал, но никто не хотел высказывать слабости. Особенно перед белолюдом. Потому никто не запросил пощады и мы пошли прочь от воды, хотя очень хотелось скинуть сапоги, носки, и окунув ступни в поток так и забыться в блаженной дрёме….

Мне было ещё хорошо. У меня были мои сапоги-скороходы, да и щель впереди светила мне почти как Ярл.

Первым сдался Хярла.

— Тарф! Стой! На кой мы будем годны в бою если выбьемся из сил! Давай присядем где-то!

Тот только рассмеялся.

— Подожди! Тут недалеко я знаю отличное место для отдыха!

И мы пошли дальше. По буеракам и буреломам. То поднимаясь по склонам холмов и оврагов, то сбредая вниз. До нужного места мы шли почти час. Это по меркам Тарфа было недалеко. Это была небольшая просторная пещера, в которой мы укрылись от жара Ярла, палившего как никогда.

Тут-то все и растянули ноги.

Тарфельд нам тут же заявил, что до его места ещё идти и идти, но его уже никто не слушал.

Как следует переведя дух мы снова пошли в путь. Ноги были словно ватные.

В тот же день мы ввязались в передрягу. Нам посчастливилось первыми заметить дозор врага. Тарфельд прижал меня к земле. Мы не рыпались и даже не двигались, пока не смолкнул звон мечей и пение стрел. Всю работу проделали его братья. Меня пустили только посмотреть на трупы. Это был один чёрный ратник и дюжина воинов в простых доспехах, которые можно было встретить даже в Липреоне. От осознания, что на наши поиски вышлют обычных людей этого мира, которым всего лишь задурили головы или взяли в заложники семьи… Мне от того было не по себе.

— АнСар! Тут уже либо они, либо мы.

— А никто не будет нас выслеживать просто по трупам?

Тарф махнул рукой.

— Да кто отряды-то будет считать в Мире полном чудищ!

Все с укоризной на него посмотрели. Мол, ты и нас что-ли считать не будешь? Но тут же вспомнил, что они с ним братья. А родственники — на особом счету.

Тем не менее, у меня всё равно было ощущение, будто я — прав. Пятка-то и дело на меня посматривал. То же что-то чуял. Но свои пять грошей вставить пока не решался.

И правда. Следующая засада была просто произведением искусства. Мы с Пяткой её почуяли только в последний момент. Да если и почуяли, то продолжили идти как ни в чём не бывало. Точнее… Точнее…… Точнее это он почувствовал, а я левым ухом услышал, как он дёрнулся.

Все будто только за ним и следили. Отряд мигом отпрянул за деревья. Засвистели стрелы. То есть… в нас засвистели стрелы. У нас луки в чехлах ещё были.

Все залегли. Кто в траве, кто под деревом. Отряд мигом вооружился. Кроме Пятки и Перчатки. Последний всё равно предпочёл обнажить меч. Пента же кивнул Тарфу и показал куда-то пальцем. Тот кивнул Хярле. Форла вскинул руку. В неё тут же засвистели стрелы. Одна даже ударилась об латную перчатку. Хярла вскинул лук левой рукой и выстрелил. Послышался зойк. Снова засвистели стрелы. На этот раз с обоих сторон. Каждый из алиров по очереди вскакивал и стрелял туда, откуда видел полёт стрел. Слышались новые и новые зойки. Пента координировал общие усилия и то туда, то туда тыкал пальцами. Все стреляли по его указке.

Тарф вскинул руку. Ладонь держа горизонтально. Все мигом кивнули и сменили позиции, разбрелись во все стороны. Ну… это мягко было сказано. Они практически мигом исчезли. Остались только мы с Тарфом, который жестом мне приказал оставаться на месте. Не тут-то было. Мигом повскакивали все окружающее кусты. Ага. Это были орки. Они были в грубых железных доспехах. Каждый ростом чуть ли не по два метра. И все с истошными криками бросились на нас.

Тарф выхлестнул свои две сабли и зарубил ближайшего орка. Я выпрыгнул из рюкзака, перевернулся через себя и выхватил из ножен меч. Надо мной прохлыстнуло оружие орка.

Я наотмашь рубанул по ногам. Потом уже мой меч запел свою песню. Я схлестнулся сразу с тремя. От их усеянных зубцами лезвий я уклонялся. Они были…. нет. Не замедленны. Я еле успевал. Они были словно в тумане. Я рубанул наотмашь в плечо одного. Тарф мигом прикончил двух других. Я снова рубанул справа и оттял своему орку голову. Из артерий брызнула кровь. Она опьяняла меня, будто затекала прямо мне в….

Гадость. Дальнейшую битву я помню плохо. Их было душ из сорок. Таких как я и представлял себе, когда читал о них в книгах. Тут же была суровая и вонючая реальность. Да. Та самая. Очень вонючая. И очень грязная. Уж кто, кто, а кое у кого не было и в помине обычая мыться или чистить зубы. И да. Если кому-то перерезать кишки, из них вытекает жидкое говно. Которое тоже воняет. Из песни слов не выкинешь. Перед смертью к тому же многие из орков обделываются и ругаются гномьими ругательствами вперемешку с собственными, которых я уже й не знал. Это только в сказках все умирают с честью и падая на землю мигом закрывают глаза и отдают богам душу. В мясорубке не будешь отвлекаться, чтобы добить врага. Он будет долго и мучительно вопить, пытаясь заправить обратно свои кишки.