Ангел-стажёр (СИ) - Ирина Буря
— Он по делам отлучился, — еще холоднее бросила я, делая нетерпеливый шаг к просвету в палисаднике.
— Тогда простите еще раз, — кивнул мне, наконец, он, и я мигом нырнула под кустарник.
В комнате я сразу же схватилась за телефон — и обнаружила в нем не один десяток пропущенных звонков. Не от Игоря, слава Богу — хоть он поверил моему обещанию! — но зато все остальные, по всей видимости, сочли своим долгом напоминать мне о нем каждые пятнадцать минут.
Кроме звонков, там оказалось еще и сообщение. От Марины — в одной короткой фразе она просила меня немедленно — немедленно! — связаться с Тошей, как только я появлюсь. У меня сердце упало: если бы речь шла о моем ангеле, она бы меня к Стасу направила, а Тоша — это Игорь…
— Слава Богу! — завопил Тоша, сняв трубку после второго гудка. — Слушай, у тебя совесть есть? Мы уже что только не передумали!
— Что случилось? — спросила я, собираясь с силами.
— Стас совещание собирает, — уже спокойнее ответил он. — Он что-то там узнал, но без тебя говорить отказывается. Он у Марины сидел, ждал тебя до последнего, а когда все же возвращаться пришлось, так у него, по-моему, пар из ушей шел. Давай, я сейчас попробую всех подключить?
Стаса пришлось ждать, но я была этому только рада — первым к нам с Тошей подключился Игорь, и я успела сказать ему самое главное из того, что собиралась. Что ничего страшного пока не случилось, что не существует ситуаций, из которых его отец не нашел бы выхода, и что я точно знаю, что его отец жив-здоров.
Не знаю, поверил ли мне наш столь чувствительный к неправде сын, но мы все же по телефону говорили и в последнем пункте я ни единым словом не соврала, а потом и Марина с Максом подключились.
Увидев их на одном экране, я прищурилась. Ай да молодцы темные — ничего не скажешь! Винни прямо за меня взялся, а Макс, значит, издалека зашел — настроить Марину, чтобы это она в меня вцепилась. И, судя по молниям у нее в глазах, ему это удалось.
— Мне нужно было подумать, — уклончиво ответила я на ее яростное: «Где тебя носило?».
— Подумать? — зашипела она. — А сидя на месте, нельзя было думать? Шататься Бог знает где обязательно было? Где с тобой что угодно случиться могло?
— Ты, как я вижу, лучше знаешь, какие опасности даже здесь существуют, — медленно проговорила я, сдерживаясь.
Ответить она не успела — на экране появился Стас.
— Значит, так, — без всякого вступления сразу взял он в руки бразды правления, — вот все, что удалось узнать на сегодняшний момент. Взяли его с опусами, причем не с одним. Похоже, о предыдущих кто-то доложил — его явно ждали на входе.
— Ну что, добилась своего? — перестала я сдерживаться, взглянув на Марину. — Раскрылись здесь у кого-то глаза? Переоценка ценностей произошла? Массивный приток сочувствующих нам случился? Или здесь в твоей идее увидели покушение на основы миропорядка, за которое не ты, между прочим, отдуваешься?
У Марины хватило совести отвести взгляд, но сказалось присутствие Макса — она тут же снова вся подобралась, как зверь перед прыжком.
— Татьяна, подожди, тут что-то не так, — вмешался Тоша. — За одни воспоминания и меня, и Стаса с Максом уже взяли бы — ведь ни один из нас под псевдонимом не писал…
— Вот и я этого не понимаю, — подхватил Стас. — У нас полная тишина по этому поводу. Ни брифинга по задержанию, ни комиссии по расследованию, ни опроса свидетелей. Насколько я понял, внештатники с него даже показания не сняли…
— Ты с ним говорил? — со вспыхнувший надеждой перебила его я.
— Очень коротко, — покачал он головой. — Он только успел сказать, что на личную связь пока выходить не будет — на тот случай, если к нему приставили целителя … особого направления.
Я охнула.
— Мои ребята держат вход к внештатникам под наблюдением. — Стас глянул прямо в камеру. — Пока никто из посторонних замечен не был. Но кто их знает — может, они и с этой стороны подготовились.
— Блок..? — впервые подал голос Макс.
— Поставил, — кивнул Стас, — и даже, как я понял, постоянно держит. Но мне внештатники не нравятся — уж больно они довольные, как коты, сметаны обожравшиеся. Я даже на все плюнул и прямо у них спросил, в чем его обвиняют. И знаете, что я услышал? В мелочной мстительности, порочащей высокое звание ангела.
— Что? — насторожилась я.
— Сам знаю, что бред, — махнул рукой Стас. — Ладно, теперь о другом. Нужно решить, Татьяна, что с тобой делать — боюсь, вытащат они из него как-то информацию о твоих талантах. У меня такие соображения: эвакуировать тебя нужно, вопрос только — через мой отряд после распределения или немедленно.
Игорь с Мариной истово закивали.
— Укрытие есть, — продолжил Стас, — и для мелких тоже, будете себе жить там инкогнито. Анатолий, как освободится, тоже к вам присоединится.
— Нет, — коротко ответила я.
Воцарилось молчание, но красноречивое — Тоша обхватил голову руками, Марина тяжело задышала, Макс пожал плечами, покачав головой, а Стас уставился на экран острым, недобрым взглядом.
— Что нет? — негромко спросил он таким тоном, что мне невольно вспомнились все рассказы о его легендарной репутации.
— Мы с Анатолием договорились, еще раньше, — объяснила я, — делать вид, что воспоминания мне не помогли. И судя по словам внештатников, он придерживается этой версии. Если я сейчас исчезну, сразу станет понятно, что она вымышленная, и тогда ему сканирования точно не избежать.
Макс вскинул на меня весьма заинтересованный взгляд, но тут же опустил глаза и принял непринужденный вид, оставив лишь тонкую улыбку на губах.
— Хм, — явно расслабился Стас, — честно говоря, мне легальный путь тоже больше по душе. У себя в отряде я сразу подключу тебя к нынешней операции, причем, работать будешь под прикрытием, значит…
— Нет, — повторила я, и продолжила, не дожидаясь его реакции: — Я не смогу оставаться под прикрытием всю вечность. Если мои таланты, как ты говоришь, представляют для кого-то интерес, рано или поздно возникнет вопрос, куда я делась, и тогда под сканирование попадешь ты.
— Я понятия не имею, где это укрытие, — раздраженно фыркнул он, — так что от меня никто ничего не узнает.
— Спасибо, Стас, — сказала я с чувством, — но нет.
— Мам, — раздался голос Игоря, и я поняла, что вот именно сейчас начнется самая тяжелая атака на мою решимость, — отца они уже захватили, если еще и с тобой
