Алексей Кунин - Тихая стража. Дело о похитителе душ.

Выслушав Ройса и рассыпавшись в извинениях, советник сообщил, что "отважный" мессир барон, "пострадавший за отечество в этой ужасной войне с проклятыми мрунами", конечно же, как никто другой, имеет право на королевский суд. Однако таких земельных споров, участники которого требуют королевского правосудия, не доверяя местным лендлордам, не один десяток, а ведь есть еще споры, связанные с убийствами - Феликс вздрогнул - разводами, крупными наследствами... А дни королевского суда отнюдь не равны количеству дней в недели.

Услышав слово "отнюдь", Ройс, поначалу расслабившийся от монотонно журчащей речи советника и ароматного напитка, насторожился. Как оказалось, не зря. Морус объяснил, что бумаги по делу мессира барона будут переданы в земельный департамент коронной канцелярии, затем изучены тамошними нотариями, в случае необходимости затребованы дополнительные бумаги из канцелярии наместника провинции Пейрам, затем будет выяснено мнение другой стороны конфликта, затем изучены соответствующие прецеденты...

- Куда же вы, барон?! - с искренним огорчением в голосе воззвал Морус к спине Феликса, который, прервав монолог советника, посвященный хитросплетениям прохождения его дела по глубинам королевской канцелярии, молча встал с кресла и устремился к двери. - При известных обстоятельствах ваше дело можно ускорить, тем более как ветерану этой ужасной войны...

- Темный бы вас всех побрал, - выругался Феликс. Даже хлопнуть на прощание от души дверью не вышло: она была оборудована крепкими тугими пружинами. Видно, заказчик двери проникал в помыслы будущих посетителей.

Ройс вышел из здания канцелярии во двор и, яростно ругаясь, устремился к коновязи. Он и не рассчитывал, что попасть на королевскую аудиенцию будет легко, однако это... Пройти эти канцелярские редуты будет, наверное, посложнее, чем штурмовать холм, занятый головорезами Веселого Оркана.

- Да ты еще куда прешь?! - яростный возглас Ройса совпал с негодующим конским ржанием. Феликс, не видя перед собой никого и ничего, на полном ходу врезался во всадника, мирно направлявшегося к воротам во второй дворцовой стене. Конское ржание принадлежало его коню, вернее, кобыле, которая, видимо, по-своему выразила ответное возмущение Ройсу. Феликс понимал, что сам виноват в этом столкновении, однако бушевавшее внутри раздражение, копившееся все утро, требовало выхода. Кроме того, где-то на краю сознания маячила мысль о том, что всадник спокойно себе направляется к воротам, попасть в которые простым смертным, как уже убедился Ройс на горьком опыте, было нелегкой задачей. Но всадник, судя по всему, не нуждался в отдельном приглашении во дворец, а значит, был какой-то высокопоставленной шишкой. Феликс перешел в атаку.

- Смотри куда едешь, прах тебя побери! Живые люди что, для тебя уже мельче дождевых червей?! - Ройс, заслонив дорогу коню и схватив его для верности под уздцы, гневно уставился на всадника. Его лица, скрытое широкополой шляпй, он пока не видел.

- Эй, кажется, я к тебе обращаюсь! Или ты у нас слишком важная птица, чтобы ответить барону Лерна Феликсу Ройсу?

- Ройс?! Феликс? Вот так дела. - Сначала из-под шляпы до Феликса донесся смех, а затем вынырнуло лицо, смутно показавшееся Ройсу знакомым. - Ну что, неужели забыл? Видно, коротка твоя память, Мортус.

Феликс вздрогнул. Мортус - так его прозвали в армии. Он прищурился: округлое, жизнерадостное, как будто слепленное грубыми мазками лицо; смеющиеся карие глаза; крупный нос, чувственные губы...

- Койт?! Странный Койт? Темный меня побери, это действительно ты?!

- Кто же еще, как ни я. - Тот, кого Феликс назвал Койтом, спрыгнул с коня и шагнул к Ройсу.

Скучающие в безделье стражники у ворот, все это время оживленно наблюдавшие за перепалкой, грозившей перейти во что-нибудь более интересное, вроде дуэли, с удивлением и немалой долей разочарования глядели как всадник, соскочивший с лошади для того, чтобы преподать, по их мысли, урок нахальному провинциальному аристо, вместо этого заключил его в крепкие объятия.

Глава 9

... - Ну а потом я около года проваландался в группе магов, надзирающих за размещением пленных мрунов в резервационных лагерях, особенно в двух северных, где разместили хургаров. Крепкие ребята, должен признать, мало что их берет. Потом Радгаст уговорил меня заехать в Сфион: собирался сделать из меня какую-то магическую шишку, хе-хе. Но через год мне это наскучило и я подался в путешествие. Посетил Мальтею, потом около года провел в Арде, под Хребтом: там есть чему поучиться магам стихий. Потом через Текту, Лиссу и Закатные горы добрался до Пандавии. Два года там провел, работал по контрактам на разных ребят, начиная от местных туземных царьков и заканчивая пиратскими баронами с Голодных островов. Интересное время было, но пару раз я еле выбрался из передряг, поэтому, в конце концов, решил, что жизнь дороже и отправился в империю. По дороге заглянул в Мирр, отработал пару заказов местных воротил, а потом, полгода назад, влип в одну историю, в которую оказался замешан, не поверишь, ваш дражайший король Стефан. В общем, он предложил мне место при дворе, не королевским магом, нет, это место прочно занято дражайшим мессиром Алитусом. А я вроде королевского советника выступаю. Да, вот так. Что-то в горле пересохло. Эй, красавица, принеси-ка нам еще кувшин этого мерсийского. Отличное вино.

Встретившиеся друзья разместились в небольшой уютной таверне под названием "Прилив", расположенной в портовом районе города. Инициатором выбора стал Койт, заявивший, что там подают отличное мерсийское вино, а также его любимые ровелы - блюдо из различных видов гадов, еще утром плававших в море.

Феликс Ройс, по прозвищу Мортус, и Койт Мелвилл, по прозвищу Странный Койт, впервые встретились в Лейсфальде, городе, лежащем на полпути между столицей Нолдерона и Хребтом мира. Мруны неудержимым потоком шли на север, к Хребту, а небольшая армия лорда Сеттби в то время была способна лишь держаться в стороне, нападая на мелкие отряды, отбившимся от остальной массы.

В тот раз полуплутонг латников, под командованием Ройса, прочесывал руины, оставшиеся от некогда шумного торгового города, в поисках выживших горожан, когда они наткнулись на сотню мрунов, неожиданно, будто из-под земли, возникших перед солдатами. Впоследствии оказалось, что из-под земли в буквальном смысле, поскольку мруны высыпали из большого подвала, находящегося под развалинами дома местного виноторговца, дегустация вин которого и привела к задержке этой стаи.

Как бы то ни было, отряду Феликса, втрое уступавшему в численности нападавшим, пришлось худо и неизвестно чем бы все закончилось, если бы в разгар боя к зажатым возле развалин одного из домов латникам неожиданно не подоспела помощь. Позади наседавших на солдат мрунов вдруг возникло дрожащее марево. Булыжники, щедро усыпавшие улицы, начали медленно подниматься в воздух и кружиться над разбитой мостовой, выстраиваясь в кольцо. Камней становилось все больше, а их движения все быстрее и быстрее. Постепенно, камни сложились в широкую крутящуюся воронку, в один миг обрушившуюся на увлеченных боем мрунов. Каменный шторм бушевал в их рядах меньше двадцати секунд, после чего булыжники, внезапно опять обретшие вес, рухнули на землю. Однако этого времени хватило, чтобы отряд нападавших понес невосполнимые потери: на земле, бездыханно или корчась от боли, лежало больше полусотни тел. Латники, застывшие на месте, как только каменный вихрь обрушился на противника, и заворожено наблюдавшие за хаосом, воцарившимся в их рядах, подстегнутые криком Ройса, понимающего сейчас только одно: враг понес огромные потери и напуган, бросились на мрунов и довершили дело, начатое летучими камнями.