Владимир Аренев - Время перемен

— По-твоему, то, что нам предстоит, так забавно?

— Ну а что мне, закусить губу и цедить слова сквозь зубы? Или, думаешь, я не помню, с какими сложностями мы столкнулись, когда попали в тот аналог Чистилища двадцать с лишним лет назад? Помню. Но закусывать губу не намерен, и слова цедить — тоже! И тебе не советую, ибо бессмысленно это.

— Может, ты и прав, — тихо согласился Резникович.

В комнате они обнаружили маленькую пресс-конференцию в самом разгаре. Надюша и Александр Сергеевич бомбардировали Элаторха вопросами, а тот вяло защищался, рассеянно отвечая и с растущим беспокойством поглядывая на дверь. И лишь когда в дом вернулись Резникович с Журским, дети наконец оставили эльфа в покое.

Максим перехватил взгляд Надежды и укоризненно покачал головой, в то время как его приятель объяснял Элаторху, что еще немного и они отправятся в путь. Потом они принялись укладывать вещи, а Журский одновременно еще и инструктировал молодых людей, как себя следует вести во время их с «Денис Федорычем» отсутствия. Были написаны и запечатаны в плотные конверты два послания «на всякий случай». Впрочем, добавил Максим, скорее всего никаких случаев быть не должно.

Наконец сборы закончились. Присев «на дорожку», как то велит обычай, все пятеро вышли на улицу, где и надлежало расстаться.

— Кстати, а где проход-то? — небрежным тоном поинтересовался у Элаторха Журский.

Тот кашлянул и гордо блеснул глазами:

— Я помню дорогу, но для этого, боюсь, нам придется попетлять.

— Я могу довести вас до того места, где мы встретились с ним, — подал голос рыцарь Сашка.

Максим подумал и резюмировал:

— Годится. Но ты, Надежда…

— Папа! Я уже не маленькая! И лучше прогуляться по лесу, чем сидеть одной в пустом и старом доме.

— И мне одному не так страшно будет возвращаться, — признался, покраснев, сэр Мочитель. И поглядел на быстро темнеющее небо.

— Ну что с вами делать…

Взрослые подхватили дорожные сумки, в которые они сложили предметы первой необходимости, одежду и прочее, и зашагали по улице. Рыцарь Александр Сергеевич быстро выбрался вперед и вел их, бряцая так и не снятыми доспехами. Зрелище, вероятно, получилось то еще, ибо сидевшие на скамеечках местные жители только головами качали, а детвора аж с ума сходила, крутясь вокруг Мочителя. Они явно видели его и раньше, но блестящие доспехи не могли не вызывать у ребятни искреннего восхищения.

Элаторх и Надежда чуть приотстали, и дочка Журского о чем-то тихо спрашивала эльфа, а тот так же тихо отвечал ей. Что же до взрослых, то они шли сейчас, захваченные в плен воспоминаниями двадцатипятилетней давности, и мало внимания обращали на окружающее.

Стайки детворы в конце концов распались и исчезли. Сообразив, что чудные незнакомцы направляются к мосту через Струйную и дальше, в лес, местные предпочли возвратиться по домам: приезжие, вероятно, собрались в Адзинцы, что за лесом лежат, но нам-то туда ни к чему.

В лесу рыцарь Александр Сергеевич неожиданно свернул с дороги и зашагал по какой-то тропке в самую чащобу. Судя по всему, здешние заросли были знакомы ему как свои пять пальцев, так что сэр Мочитель уверенно вел всю честную компанию в ему одному известном направлении.

— Не переживайте, — бросил он, заметив встревоженный взгляд Журского, — скоро будем на месте.

Однако когда рыцарь наконец остановился и повернулся к Элаторху, тот ничего не сказал. Было слишком темно, выражение лица принца скрывали многочисленные тени, но Журский догадался, что эльф растерян.

— Мы тогда нашли вас здесь.

— Да, — кивнул рыцарю Элаторх. — Но…

— Но то было днем, а сейчас ночь, — подсказал Резникович, доставая карманный фонарик. — И все-таки предлагаю осмотреться.

Желтый, болезненный луч света полоснул по черным ветвям деревьям, зацепил лица людей и наконец…

— Кажется, я знаю, куда идти, — мрачно заметил Журский.

Это был очень странный камень… — нет, скорее даже не камень, а каменный столб, чья форма намекала на явно рукотворное происхождение. Сашка только подивился: столько раз по здешним лесам бегал, кажется, каждое дерево знает, но такого ни разу не замечал. Зато, похоже, писателю и его другу столб был хорошо знаком.

— Стойте-ка здесь, — велел, вскинув руку, Максим Семенович. — Ну-ка, Денис, погляди, где проходит граница.

— Да до границы отсюда… — начал было Сашка. Но тут же замолчал. Потому что увидел ту границу, о которой говорил Журский.

Сперва он обратил внимание на несколько веток со странно расположенными листьями. Как будто те находились на краю некоего силового поля из фантастических фильмов — и отклонялись наружу. Даже наиболее тонкие ветки чуть-чуть загнулись, хотя причин для этого, вроде не было (к тому же в лесу сейчас — ни ветерка). Потом Мочитель присел на корточки и вгляделся в траву — и там заметил то же самое: стебельки своим расположением словно отмечали невидимую силовую линию. Границу.

В слабом свете фонарика это зрелище казалось ему нереальным, фантасмагорическим, но ведь и день сегодня такой же, наполненный событиями, в которые верится с трудом.

Максим Семенович тоже заметил границу. Он велел Сашке и Надежде оставаться снаружи «и ни в коем случае не входить внутрь круга!». Только теперь сэру Мочителю стало ясно, что граница образовывает некий круг с центром в районе столба.

Взрослые переглянулись.

— Ну что, — сказал Журский, — прощаться долго не будем, и так ведь, если наш черт был прав, скоро вернемся. Все, доча, веди себя здесь прилично и маме передавай привет. — (Сашка мысленно отметил несуразность: если они скоро вернутся, какие могут быть приветы маме?..) — И вам всего хорошего, молодой человек. Приглядите за Надеждой, ладно? Ну, пошли, — и они втроем зашагали к столбу, отодвигая ветки и обходя кусты. Перед этим Резникович отдал фонарик Сашке, так что теперь сэр Мочитель мог подсвечивать им. И поэтому очень отчетливо видел то, что там происходило.

Трое подошли к столбу (пока шагали, Элаторх опередил своих спутников и теперь первый оказался рядом с ним). Эльфийский принц протянул руку и бережно коснулся поверхности столба. Потом шагнул вперед, начиная движение вокруг него против часовой стрелки. За Элаторхом последовали остальные.

Столб был большой, высокий. Казалось, он разрезает ночь на две половины — а еще казалось, что он разрастается… но нет, все наоборот — когда эльф скрылся за столбом, тот начал съеживаться. Следующим был Резникович. Потом

— Максим Семенович, обернувшийся напоследок и, почудилось Сашке, подмигнувший им из темноты. Луч фонарика метнулся за ними, скользнул по столбу… но никого там не обнаружил. И Элаторх почему-то не торопился выйти с другой стороны…