Экзар - Воля и разум. Части 1 и 2

- А тебе какое дело? - безучастно спросил он. Все равно он уже мертв... Умер, так и не выполнив обещание.

- Нет, ну он обнаглел! - воскликнула девушка. - Давай, поднимай свою ленивую задницу!

- Пошла ты... - вяло огрызнулся он. - Я устал.

- Устал он! Псину пнули, она обиделась и забилась в конуру! - крик отразился от стен. - А о своем обещании ты подумал? Твой напарник вряд ли сможет все выполнить самостоятельно.

Псину? Знакомые какие-то слова...

- Чем я могу помочь? - устало прикрыл глаза он. - Я же уже мертв...

- И не надейся! - гаркнули у него прямо над ухом. - Накуролесил, а сам бежит! Тоже мне, мужчина...

Стоп. Что?

- Я жив? - неверяще приоткрыл глаза он.

- Тебе что, память отшибло? - лицо девушки было искажено злостью. Рывок, и он практически стоит на ногах, а она зажимает ворот его майки в правой руке. Бинты на руке начинают окрашиваться розоватым.

Это прикосновение словно послужило толчком, и воспоминания словно нахлынули на него. Неожиданно остановившийся бой - хотя какой там бой, так, избиение младенцев - фигура той школьницы, Юны, в проходе, странный разговор, ее речи о чтении мыслей...

- Ты! - рука послушно трансформировалась.

- Ну, я, - пожала плечами она. - Вспомнил?

- Где мы?

- В твоем внутреннем мире, - усмехнулась Юна... или же Карада? - Тут забавно, правда? А знаешь, что забавнее всего?

Он недоуменно огляделся по сторонам. Камера как-то неуловимо изменилась... Стоп. На стенах было множество трещин, и они складывались в изображения и надписи. На одной стене самыми глубокими трещинами были изображены все они, выжившие на первом этапе эксперимента. На второй - лицо доктора Кромбеля и какие-то строки. На третьей же и четвертой продолжались эти строки. И, главное отличие... Двери тут не было. Вообще.

- Может, ты и не знаешь, но во внутреннем мире каждая деталь символична, - вздохнув, начала объяснять его собеседница. - К примеру, замкнутое помещение означает стену между собой и всем остальным миром. Отсутствие дверей или окон в таком случае свидетельствует о сильном и постоянном ощущении безысходности. Обилие белого цвета говорит о внутренней пустоте. Трещины говорят об идущих деструктивных процессах психики. Зеркала или иные отражающие поверхности, сотворенные человеком, указывают на наличие шизофрении. Разнообразные же рисунки или надписи означают наличие ментальных закладок.

Стоп.

- Ты еще тогда говорила о закладках, - произнес он. Все верно, организация своего не упустит... - Чем они тебе так интересны?

- Слишком явно чувствуются, - пожала плечами она. - Значит, или сделаны донельзя грубо, или же на грани срыва. Сам смотри...

Действительно, лицо Кромбеля на стене и записи говорят сами за себя.

- Да, я не ошиблась, - подошла к стене девушка. Под ее взглядом трещины на стене начали зарастать, и вскоре были видны лишь блестящие квадраты плитки. - И правда, висят на соплях.

Уничтожать закладки врагу...

- Зачем?

- Что зачем? - она развернулась к нему, отрывая взгляд от зарастающих трещин на другой стене. - Зачем я снимаю тебе закладки? Если тебе будет так проще, считай, что я идеалистка, думающая, что ты не виноват.

- Лжешь.

- Лгу.

- Тогда зачем?

- Ну... - она взъерошила волосы. - Считай это чем-то вроде профессиональной этики. Может, если бы закладки стояли красиво и аккуратно, я и полюбовалась бы да оставила бы так, а это убожество грех не стереть.

- Опять лжешь.

- Да, опять лгу.

- И все-таки?

- Какой ты настойчивый... - девушка только тяжело вздохнула. - Личное это, личное. Такой ответ устроит?

Уже через несколько минут она стояла посреди комнаты с тремя чистыми стенами. Трещины оставались только на той, где они складывались в образы его товарищей.

- А это... - нерешительно произнес он.

- А это уже твое творчество, - ворчливо отозвалась собеседница. - Ты чем думал, прелесть моя, когда сам себе закладки устанавливал? Задницей? Или же... - по мере того, как его лицо вытягивалось, она бледнела. - Только не говори, что это было случайно. Нет, правда что ли? Ох... идиот...

- Можно это не убирать? - еле слышно отозвался мужчина. Девушка поперхнулась своей речью и на секунду задумалась.

- Пока можно и оставить, - наконец ответила она. - Все равно вреда особого нет. Ладно, тогда переходим к следующему этапу.

- Следующему?

- Ты вообще, слушал, что я тебе говорила? - тут он схлопотал легкий подзатыльник. - Я, по-моему, прямым текстом сказала, что у тебя проблем до кучи. И ладно всякие депрессии, это пройдет, а вот шизофрению лечить надо.

- Шизофрению?

- Хватит уже переспрашивать! - повысила голос девушка. - Да, шизофрения. Случай не запущенный, личность вторая еще не полностью сформировалась. Ярче всего видны только когнитивные нарушения, остальные признаки только наклевываются, именно поэтому ты сейчас тут один. А знаешь, из-за чего это? У твоих закладочек был защитный механизм, вот только сработал он криво да косо. Ты их самостоятельно почти сорвал, вот и получил то, что сейчас имеем.

Шизофрения... М-да. Перспектива стать сумасшедшим не радует совершенно. А вторая личность и вовсе ни к чему.

- Уберешь? - голос кажется хриплым от волнения.

- Придется постараться, - пожимает плечами она. Итак...

Ее бинты практически мгновенно окрасились в красный цвет, но зато стены, потолок и даже пол стали полностью зеркальными. В каждом квадрате плитки отражалось его лицо.

- Работа грубовата, да... Но наложилось на твой, с позволения сказать, щит, и стала фактически идеальной, - бубнила мозголомка. - Так, сейчас я задам тебе несколько вопросов, а ты отвечай честно. Что ты чувствуешь по отношению к обычным людям? Просто закрой глаза, прислушайся к себе, и только потом отвечай.

Что чувствует по отношению к обычным людям? У них есть все, чего нет у него. Свобода, семья, воспоминания и будущее, а они совершенно этого не ценят.

- Завидую им, - наконец произнес он.

- Ненавижу их, - раздался его же голос со всех сторон. Что за? Губы каждого из его отражений шевелились. - Ненавижу, ненавижу, ненавижу...

- Что за?

- Вторая формирующаяся личность, - голос девушки был будничен. - Видишь? А это только начало.

Боже...

- Ладно, дальше. Почему вы раз за разом устраиваете все эти гонки с упырями?

- Не знаю, - нахмурился он. Теперь он и вправду не понимал. - Развлекались, наверное

- Чтобы они все сдохли! - скалятся его отражения. - Пусть упырь убьет столько, сколько сможет, а потом я убью и его!

Нет, это не может быть реальностью. Это какой-то сон.

- Ты хочешь потом отпустить детей?

- Да, - ответ дался легко.

- Нет, - от отражений раздается безумный смех. - Пусть все умрут!