Терри Брукс - Пламенеющий Ангел

Спустя пару минут появилась Харпер Скотт. Девочка терла заспанные глазки, озираясь вокруг.

— Мамочка?

Нест подошла и взяла ее на руки.

— Мамочка принимает ванну, пампушка. Скоро придет. Хочешь пока попробовать сахарного печенья?

Большие темные глаза малышки остановились на ней с самым серьезным видом. Она кивнула. Нест усадила ее за стол, налила молока в детскую чашечку и достала противень с первой партией печенья, разложив их на тарелке. Слегка остудив одно, дала его Харпер, которая осторожно взяла его, держа в обеих руках.

«Ох, дитя, дитя!»

Пятнадцать лет назад она спасла жизнь Беннетт Скотт, когда пожиратели выманили испуганного полусонного ребенка к холмам. Когда Пик и Нест обнаружили ее, она уже была на краю обрыва.

Это было так давно, подумала Нест, глядя, как Харпер ест печенье. Беннетт тогда была немногим старше, чем сейчас — ее дочь. Так сложно поверить, что та девочка уже взрослая. Нест вспомнила, как тогда смотрела на нее Беннетт, и как она смотрела на нее час назад, когда Нест усаживала ее в старую ванну. Как смогла Беннетт так потерять себя? О, все, конечно, легко объясняется употреблением наркотиков и жестоким обращением с ней взрослых, и все-таки… Нелегко забыть, какой ты была раньше.

К тому времени, когда Харпер доела печенье, появилась Беннетт, завернутая в старый махровый халат, оставленный для нее Нест. Она обняла Харпер и села рядом с ней полакомиться печеньем. Ее бледная кожа казалась прозрачной при свете лампы, темные глаза были как будто бездонными. Под халатом на руках и ногах виднелись следы уколов. Нест увидела их, и в ее голове мгновенно вспыхнули ужасные образы.

Беннетт улыбнулась.

— Ты была права насчет ванны. Мне стало намного лучше.

Нест улыбнулась в ответ.

— Отлично. Теперь вымой Харпер. Возьми все, что тебе понадобится из одежды. В холодильнике запеканка на ужин. Просто разогрей ее. Я должна пойти по делам с церковной молодежной группой. Вернусь часов в восемь-девять.

Она закончила с печеньем, выключила духовку и помыла противни. Посмотрела на часы. Аллен Крупперт и его жена Кэти заедут за ней на своем большом «сабербане» в шесть тридцать. Так что у нее есть время занести тарелку печенья Петерсонам.

Она позвонила по телефону, чтобы узнать, не начали ли они обедать. Еще не начали.

— Я вернусь, — сказала она Беннетт, укладывая печенье. — Не волнуйся насчет телефона; автоответчик включен. И если хочешь, поспи. Тебе это не помешает.

Она вышла в холл, надела парку, шарф и перчатки и вернулась за печеньем.

Стоило выйти за порог, на нее тут же обрушились колючие иглы мороза. Тучи разошлись, и блеснул лунный свет, освещая голые ветви деревьев, окруженные серебристым сиянием. Темнота была глубокой, безмолвной. Нест выдохнула облачко пара, втянула голову в плечи и поспешила через задний двор к дому соседей.

Едва она прошла несколько шагов, как увидела пожирателей. Они собрались в дальнем конце двора, бесформенной массой облепив изгородь, лишь желтые глаза помаргивали — словно вспыхивали светлячки. Она чуть замедлила шаг и посмотрела на них. Уже много месяцев Нест не видела столько пожирателей рядом с домом. Она кинула взгляд в другом направлении от изгороди и увидела не меньшую кучу этих тварей на границе дома и гаража — ползущие бесформенные тени в ночи.

— А ну, убирайтесь! — грозно прошипела она.

Несколько пожирателей убежало. Большинство же начали прятаться. Она озадаченно огляделась. Слишком уж их много. Интересно, знают ли они о Джоне Россе: может быть, именно его скорый приезд притягивает их?

Или дело в демоне — он нынче утром навещал ее?

Но дела подождут, решила она и поспешила через замерзшую лужайку к соседскому дому.

И не заметила темную фигуру в тени кедров.

Глава 7

Финдо Гаск ждал, пока Нест пересечет лужайку в направлении к дому Петерсонов, потом — пока большой «сабербан» не покинет переулок. Он неподвижно стоял в темноте, невидимый в своем черном сюртуке и черной же шляпе, с черной книжкой, прижатой к груди. Вечер был холодный, и весьма, влажное тепло солнечного дня образовало морозную корку инея, покрывающую землю серебристым ковром, похрустывающим под ногами, словно идешь по морскому побережью, где рассыпаны мириады ракушек. Даже асфальт перед домом Фримарков сверкал под светом уличных фонарей.

Когда Нест Фримарк забралась в «сабербан» и выехала на улицу, Финдо Гаск подождал еще немного. Он был терпелив и осторожен. Стоял и наблюдал, как облачко пара вырывается изо рта. Любой человек просто-напросто замерз бы, простояв больше часа на таком морозе. Но демоны слабо реагируют на температуру, ибо их тела — не более чем скорлупа, они не являются их настоящим домом. Почти все человеческое в Финдо Гаске исчезло так давно, что он уже и думать забыл, как это было. Жара или холод, боль или удовольствие — все стало для него едино.

Время шло. Ему пришлось потрудиться, чтобы узнать об уходе Нест Фримарк нынче вечером. Нельзя допустить, чтобы эти усилия пропали даром.

Он продолжал следить за ее домом, заинтригованный движением внутри. Там горел свет, значит кто-то оставался в доме. Его старое морщинистое лицо озарило подобие улыбки. Кто бы это мог быть?

Когда тишина и темнота снова воцарились в округе и не осталось вероятности, что Нест Фримарк может вернуться за чем-либо, Финдо Гаск покинул свое убежище, взошел на парадное крыльцо и постучал.

Дверь отворилась, на пороге стояла молодая женщина в махровом купальном халате. Она была совсем маленькая, худая, с темными волосами и глазами. Именно ее глаза привлекли внимание демона, в них было столько боли, разочарования и боязни предательства, а в глубине — скрытый гнев и безошибочно угадываемая потребность. Он мгновенно понял, кто она такая, какую жизнь ведет и как ее можно использовать.

Она стояла, выглядывая из-за внутренней двери, не делая попыток пригласить его в дом.

— Добрый вечер, — поздоровался Финдо, улыбаясь лучшей из своих человеческих улыбок. — Я — преподобный Финдо Гаск. — Он произнес это, как будто предполагая, что она могла ожидать его прихода. — Нест уже готова пойти со мной?

На лице девушки отразилось замешательство.

— Нест нет дома. Она уже ушла.

Теперь настал его черед сконфузиться. И ему это удалось!

— О, правда? Уже ушла? Что, ее кто-нибудь подвез?

— Да, минут пятнадцать назад. Она уехала петь псалмы с церковным хором.

Финдо Гаск покачал головой.

— Должно быть, произошло недоразумение. Можно мне воспользоваться вашим телефоном и позвонить?