Максим Субботин - Пламя теплится

Из груди рвался переполненный ужасом стон, но девушка душила его, боясь сорваться. Она отчаянно понимала, что стоит дать слабину и тогда взять себе в руки будет почти невозможно. Поддашься страху всего раз, и он проглотит, отнимет разум.

Тонкий луч света по-прежнему метался из стороны в сторону, выискивая в темноте виновника последних страхов.

И он его выискал.

Среди опрокинутых столов и стульев зажглась пара глаз. Как ни странно, но располагались они очень низко к полу, будто их обладатель передвигался ползком. Вслед за этим раздался оглушительный рык и глаза погасли. Нечто приземистое и массивное проворно метнулось в сторону, спасаясь от непривычного света.

Существо не думало таиться. Дезире отчетливо слышала, как оно с грохотом прокладывает себе дорогу среди остатков мебели и оборудования. Девушка попыталась не выпустить его из видимости, удержать в луче света, но ничего не вышло. Червеобразное тело передвигалось на удивление проворно, обходя ее по дуге.

Сердце Дезире выпрыгивало из груди, руки дрожали, словно на сильном морозе. Она чувствовала, что если промедлит еще немного, то сойдет с ума. Отчего-то страх перед сумасшествием перевешивал даже боязнь смерти. Собственный крик слился с очередным ревом чудовища. Вырванная из оцепенения, девушка сумела сделать пару неверных шагов, а потом развернулась и опрометью бросилась бежать. Направление она выбрала интуитивно – противоположное тому, откуда доносилось шуршание и рев неведомого существа.

Бегать в полной темноте, пусть даже и с фонарем, оказалось делом непростым. Несколько раз девушка поскальзывалась, врезалась в косяки дверей, натыкалась на предметы мебели. Шишки и ссадины множились как по волшебству… очень злому и болезненному волшебству. Она бежала изо всех сил. Собственное дыхание оглушало, в висках неприятно пульсировало, словно отмеряло последние мгновения жизни.

Проскальзывая в очередную дверь, Дезире мельком заметила красующуюся над ней надпись: «Склад Љ 7».

По губам девушки скользнула вымученная улыбка, однако она тут же была сметена внезапным ударом. Ненадолго потеряв концентрацию, Дезире плечом врезалась в дверной косяк. Удар был такой, что из груди выбило весь воздух. Вскрикнув, она кубарем покатилась по полу, по пути сбивая пустые коробки.

Девушка лежала, обхватив себя руками и пытаясь вздохнуть. Легкие горели от нехватки воздуха и потому первые его глотки показались блаженством. Тупая боль пульсировала в такт биению сердца, однако была вполне терпимой. Дезире знала, что завтра, скорее всего не сможет подняться с постели, но сейчас ее это не волновало. Перед внутренним взором нестерпимо жарко горело единственное слово: склад.

Немного отдышавшись, она попыталась приподняться. Однако взбунтовавшееся тело ответило на это приступом тошноты. Комната раскрасилась цветными огнями, завертелась. Прошло несколько минут, прежде чем Дезире смогла вновь воспринимать действительность. Держалась за ушибленное плечо, она вслушивалась в лабиринт лабораторий. Шороха не было. Это не могло не радовать. Либо чудовище отстало, либо даже не пустилось в погоню. Но поторапливаться следовало в любом случае.

Ругаясь сквозь зубы, Дезире начала подниматься. Она опиралась здоровой рукой сначала об пол, потом о стоящие вдоль стен стеллажи. Еще пару раз ей становилось плохо – приходилось отдыхать, судорожно цепляясь за опору. Голова все еще кружилась, а в ушах протяжно звенело.

«Что ж, дурная голова ногам покоя не дает»,– припомнила девушка старинную пословицу людей. Правда, в ее случае голова была скорее невезучая.

Наконец, ей удалось подняться. Удивительно, но при падении она не выронила фонарь. Теперь его луч скользил по ящикам и стеллажам.

– Ничего себе! – восхищенно выдохнула Дезире.

Стеллажи оказались забиты упаковками с лекарствами различной фасовки. Похоже на этом складе хранились малые партии экспериментальных или же выпускающихся в небольших количествах препаратов. На каждой полке свои бирки с наименованиями и сериями. Большинство названий Дезире видела в первый раз, о некоторых лишь слышала.

Не теряя больше ни секунды, девушка неловко скинула рюкзак, выудила из него «Всполох». Затем переложила фонарь в поврежденную руку, а здоровой начала нещадно вспарывать прозрачные и матовые упаковки. Их она выбирала скорее по наитию, нежели осознанно. Лучше всего было взять хотя бы немного от каждого образца. А потому девушка старалась пропускать полки с родственными, как ей казалось, лекарствами.

Покончив с этим, Дезире принялась горстями кидать в рюкзак упаковки с таблетками, порошками, а так же ампулы и пузырьки. Несколько названий она точно раньше слышала, вот только где? Возможно, что именно их Марна упоминала в качестве лечения для глаз, но уверенности в этом не было. Вскоре рюкзак наполнился под завязку.

– Вот и все тут, куда теперь? – размышляя вслух, произнесла девушка.

Теперь она окончательно потеряла всякое понятие о направлении. Можно было закрыть глаза и ткнуть пальцем в любую сторону. Хотя нет, не в любую. Обратно Дезире не пошла бы и под дулом пистолета.

Решение возникло само собой… Девушка снова услышала знакомый шорох – еще тихий, но постепенно звучащий все громче.

– Значит, просто отстал, зараза!– процедила она и со стоном взвалила ощутимо потяжелевший рюкзак на здоровое плечо. Выбор был сделан. Дезире двинулась в противоположную от нарастающего звука сторону.

Бежать, как раньше, стало невозможно. Левая часть тела ныла при каждом шаге. Казалось, что виски стали небольшими наковальнями для трудолюбивых кузнецов. Приходилось часто останавливаться, переводить дух. Лямка рюкзака уже спустя несколько минут сделалась жесткой и грубой.

Шорох за спиной не приближался. По крайней мере, так казалось Дезире. За собственными шаркающими шагами и тяжелым дыханием она ни в чем не была уверена. Теперь, имея в рюкзаке образцы лекарств, было очень обидно сгинуть среди всех этих мертвых нагромождений.

Девушка, как могла, пыталась представить себе расположение лабораторий. Но ничего кроме образа полутемного лабиринта в голову не приходило. Как вообще можно было ориентироваться между однообразными, когда-то стерильными клетушками?

«Должен быть главный коридор», – промелькнула запоздалая мысль.

– Вот дура! Достаточно было сразу держаться его и теперь бы не пришлось плутать! – злость на саму себя распирала.

Сколько еще получится продержаться, пока силы окончательно не иссякнут? Разумеется, оставался нетронутым паек. Но разве его хватит надолго? Пару дней она протянет, а потом станет легкой добычей той шелестящей твари, что продолжала неспешную погоню.