Тамора Пирс - Выбор Шутника

– Я слышала, что они бывают разные, – пробормотала Али, завороженно глядя в небо. – Как низко со стороны магов было изгнать их, не спросив вас, – она вспомнила, что читала об этом в каких-то папиных донесениях. – Но они же вернулись, – сказала она равнодушным голосом, стараясь не выдать своего интереса. – Так, значит, они служат королям Риттевонам? Ты же сам сказал, что они королевские посланцы.

Улазим перестал улыбаться, его губы сжались в тонкую нитку. Он перегнулся через борт и плюнул в воду.

– Ты слишком легкомысленно болтаешь о серьезных вещах, Али. Маги Короны поймали пятерых кударунгов, заперли в неволе и заставили размножаться. И теперь король использует их как посланцев, но к нему они пришли не добровольно, как приходили, бывало, к нашим королевам. – Он обернулся к Али и посмотрел на нее в упор горящими глазами. – На Ломбине больше рэка, чем луаринов, – сказал он, – будь осмотрительнее. Рэка на самом деле не такие смирные и покорные, как думают луарины.

Он развернулся и пошел прочь, оставив Али одну размышлять над его словами.

Корабли Балитангов причалили в Димари, главном порту Ломбина, около полудня. Семья и горстка приближенных ушли в дом отдохнуть. Слуги и рабы принялись выносить пожитки с кораблей и укладывать их на заранее купленные слугами повозки. Несколько повозок уже было нагружено провизией. Рядом с ними стояли стреноженные коровы и клетки с птицей. Герцог позаботился о будущем заранее, сказала Чинаол Верону, начальнику домашней стражи, луарину. В долине, где располагался Танаир, жизнь тяжела, урожаи скудны. Герцог закупил много припасов впрок, чтобы его семейство не обременило местное население. Один из торговых караванов острова уже был нанят, чтобы привезти дополнительные припасы в Танаир, по окончании летних поездок. Семья герцога не только не создаст дополнительных трудностей местным жителям, которые веками возделывали танаирскую землю, но и будет способствовать плодородию этих земель.

– Что же это за Танаир? – спросила Али повариху, запихивая в телегу ящик с кухонными принадлежностями. – Я слышала, что это долина, но есть ли там какой-нибудь город или река…

– Замок Танаир – это башня со служебными пристройками, – ответила Чинаол со смехом, – два двора – внутренний и внешний. Снаружи – деревня. В долине есть еще две деревни: Инти и Похон. В танаирском народе есть толика луаринской крови. В жителях Инти – тоже. Инти находится на дороге, ведущей к Западному океану. В похонцах луаринской крови нет ни капли. Так вышло, что луарины, или полулуарины входили в Похон, но ни один не вернулся. Так что с некоторых пор луарины обходят эту деревню.

– Очаровательно, – пробормотала Али. Чинаол вздрогнула и сверкнула на нее глазами.

– Похонцы – благочестивый народ. Они отрезаны от внешнего мира и до сих пор не осознали, что луарины пришли в эту страну, останутся в ней и будут размножаться. Впрочем, когда им посчастливится увидеть наших леди, они переме… А, проклятье, эти недоумки сейчас пораздавят весь мой перец! И швыряют, и швыряют, смотрите-ка, люди добрые! Эй, вы! – заорала она на двух грузчиков, которые забрасывали корзины в повозку. – Это же вам не дрова!

«Интересно, – подумала Али, продолжая нагружать кухонную телегу. – У Чинаол чуть не вырвались какие-то важные слова. Почему жители Похона перестанут ненавидеть луаринов, когда увидят «леди»? Каким образом Сарэй и Дов способны заставить кого-то изменить свои взгляды? И почему этого хочет Чинаол? Как будто читаешь книгу, в которой не хватает каждой второй страницы. Надо бы узнать побольше про рэка и их дела».

На следующее утро хозяева, слуги, стражники, воины, рабы и животные вышли из Димари, служившей границей гор Турнше. Этот горный хребет закрывал Танаир с востока. В первый день они ехали через поросшие буйной растительностью населенные земли. Они принадлежали луаринам и возделывались руками рэка. Люди работали на самом солнцепеке, и мужчины, и женщины. Они были одеты только в саронги на завязках, лишь немного защищавшие кожу от грязи. Это была одна из самых плодородных местностей острова. Куда бы Али ни взглянула, она видела рисовые поля. Кое-где сквозь зеленую дымку виднелись растения. Потом они проезжали кокосовые и бамбуковые плантации. Али не спускала глаз с Эльсрена и Петранны, беспокоясь о том, чтобы они не вывалились из крытой повозки, обитой войлоком, в которой им предстоит провести почти все путешествие. Да уж, не позавидуешь тем рэка и полурэка, что работали на полях. Когда надсмотрщики приближались к кому-нибудь из них с поднятой плетью, Али отворачивалась. Если бы не Балитанги, она вполне могла разделить судьбу этих рабов, изо дня в день работающих в грязи по колено и получающих удары плетью.

Почти весь мир существует на рабском труде. Торталл этого не поощряет, там с этим строже, чем в Таза-не, Галле и Тире, но некоторые все равно ухитряются держать рабов. Они проезжали огромные рабовладельческие фермы Марена. Но никто не обращал на происходящее никакого внимания. Али не привыкла к таким зрелищам. Ей казалось, что здешние рабы напоминают каторжников, которые трудились на дорогах Торталла, или в каменоломнях, или в шахтах. По крайней мере, те люди совершили преступления, прежде чем их приговорили к тяжелым работам.

Когда повозки Балитангов проезжали мимо ферм, рэка, не боясь надсмотрщиков, выпрямлялись и провожали их взглядами. Темнокожие, более светлые полукровки, прикрывали глаза от солнца рукой и молча наблюдали, как мимо проходит караван. Свободные рэка, на шее у которых не было рабского ошейника, одетые в яркие разноцветные саронги и легкие платья, выходили на обочину и молча стояли вдоль дороги, глядя на проезжающих. Они не двигались с места, пока повозки, окруженные двадцатью воинами под командой Верона, не проезжали с грохотом мимо. За караваном наблюдали из окон деревенских домов, с деревьев, с крыш, с мостов и со скал на реках. И никто не произносил ни слова. Каждый возвращался к прерванному делу, как только скрывался из виду последний стражник.

Али ужасно хотелось расспросить их, но это было невозможно. Она неотлучно находилась в повозке с Эльсреном, Петранной, личной горничной герцогини Пембери и целительницей Рихани. Такая несвобода ее ужасно расстраивала. Дедушка Майлс всегда говорил, что слишком много информации не бывает. Али всем сердцем была согласна с дедом. Она не сможет спокойно уснуть, пока не узнает, что у рэка на уме.

Они провели ночь в деревне, в избах, и как только забрезжил рассвет, снова отправились в путь. На следующий день – то же. На третий день дорога углубилась в плотные джунгли. Казалось, тебя с головой завернули в толстое, теплое и влажное одеяло. Неба не было видно за тесно переплетенными ветвями деревьев. Рано утром от земли поднимались испарения. Солнце начинало греть, и почва отдавала влагу. Здесь рэка выходили к дороге по тропинкам, ведущим в их деревни. Чем дальше они углублялись в джунгли, тем реже попадались рэка в саронгах или рубашках. Многие довольствовались всего лишь набедренной повязкой; у таких при себе были сельскохозяйственные инструменты, или топоры с пилами, или оружие для охоты.