Александр Анфилатов - Изумрудная долина (СИ)

Грязных и изрядно побитых пленных шпионов войо приволокли на бастион и связанными поставили на краю парапета. Ловкие руки людей Меченого набросили им на шеи петли и приготовились столкнуть со стены по первой команде Ярослава.

В рядах войо образовалось затишье, вероятно, дикари не подозревали о случившейся менее суток назад поимке шпионов. Пауза затянулась, а когда до них всё же дошло, что у людей есть пленные, разразился скандал. Воины без команды покидали ряды, разражались бранью, бежали к стенам, чтобы их могли лучше слышать люди. Некоторые, понабравшись модонских слов, вероятно от своих более образованных собратьев, усиленно выкрикивали оскорбительные слова.

— Грязные свиньи! — неслось с одной стороны.

— Трусливые черви! — неслось с другой.

— Убей! Убей! Убирайтесь вон!

Некоторые из самых отмороженных делали попытки сразу прирезать Питошно из мести за схваченных людьми братьев. Они, с копьями и мечами, как безумные бросались на пленников в стремлении немедленно прикончить. Вождям пришлось самим защищать пленных от неминуемой смерти. Несколько наиболее преданных и трезвых на голову воинов щитами прикрывали людей, пока другие отвязывали их от кольев и тащили за рассыпавшиеся ряды войо. В свою очередь Ярослав собрал на башне своих арбалетчиков и лучших лучников с приказом, если будет реальная угроза смерти пленным, осыпать болтами тех, кто посмеет прикоснуться к людям. Но вожди войо спасли людей от разъяренной толпы своих собственных воинов, и необходимость в обстреле отпала. Когда Питошно увели в лес, Ярослав убрал со стены и своих пленников.

Последовала затяжная пауза. Войо отвели строй воинов ещё дальше от стен и прекратили метать стрелы. Все чего‑то ждали.

Случай помог Ярославу убедиться, что перед ним не профессиональное воины, а родовое ополчение. Несмотря на хорошую выучку индивидуальных бойцов, противники совершали тактические ошибки, не говоря об умении вести осаду. Несколькими месяцами ранее вуоксы при штурме крепости на Яре показали более грамотные действия.

В первую очередь, город и крепость не были окружены плотным кольцом осады. Войо даже не пытались проникнуть за никем не занятые стены города. По этой причине четвертый взвод капитана Петровича спокойно продолжал работы в непосредственной близости от крепости на берегу залива и в городе. После трех–четырех часов вырубки кустарников и деревьев и перевозки готовых стволов в крепость были сложены большие кострища, и высокие языки пламени взметнулись в небо. Реакция войо на столбы дыма, поднимающиеся из‑за стен, оказалась крайне болезненной. Воины раздражённо кричали, вожди суетились, стараясь унять смутьянов, требовавших немедленных действий. Командиры не спешили отдавать команду на штурм и положить под стенами воинов. Перед ними стояла задача любым способом избавиться от пришлых, а не просто доблестно вступить в бой. Однако и бездействовать они не могли. Пассивность вызывала в единоплеменниках недовольство и подозрения в трусости.

Ярослав умиленно наблюдал со стены, как полсотни воинов, построившись ровными рядами, отправились вокруг стен помешать работам в городе. Войо упорно старались изображать правильный строй, на деле не умея им пользоваться. Являясь охотниками, эти жители лесов прекрасно освоили искусство войны в джунглях, но на ровной, открытой местности действовали хоть и со знанием дела, но без какого‑либо опыта. Поэтому действовали схематично, используя строгие построения, когда в них совершенно не было нужды. Глядя на пять десятков воинов перед стеной, Ярослава подмывало желание вывести сотню модонов, полсотни своей конницы и втоптать в землю игрушечное каре войо. Но по здравому размышлению он понимал, что потери не оправдывают результатов, что пойдя на штурм, войо потеряют на порядок больше воинов, а осаждать не смогут больше недели, ведь кому‑то надо охотиться и кормить семьи. Потому лучше ждать и ждать.

Войо выломали одни из построенных людьми городских ворот и подожгли створки.

Дым поднимался от дальнего конца ближайшей из городских улиц. Не считая себя героями, четвертый взвод в полном составе бежал в крепость. Войо не заставили себя долго ждать, буквально по пятам преследуя людей, но в ворота ворваться не успели, створки захлопнулись, а со стен посыпался град стрел. Потушив кострища, противник укрылся в близлежащих руинах, не собираясь более покидать город.

Вновь потянулись часы ожидания. Используя свободное время, люди стали обустраивать крепость. Чистили помещения, возводили навесы и крыши, выбирали годные черепицы из куч мусора. Всем находилось занятие, а объемы работ от времени не только не уменьшались, а росли.

Войо претило долгое бездействие. Видя, что уже в самой крепости люди вырубают лес и жгут костры, вероятно, некая искра благоразумия проскочила в далеко неглупых головах вождей. После полудня от сидящих на земле войо отделились двое и с перевернутыми вверх подтоком копьями направились к стенам. Воины имели дорогое оружие, что говорило о высоком статусе в племени. Подойдя к стенам вплотную, старший сообщил на чистом модонском языке:

— Великий вождь войо Навси–ла–рад–амон желает говорить с Дхоу людей.

Ярослава не было на западном бастионе, и остряки из землян подняли на смех воинов, посоветовав вначале сходить умыться. Те или не поняли сказанного, или остались глухи к явным оскорблениям, потребовав: «Сообщить Дхоу людей предложение вождя войо». Необычное происшествие вызвало оживленный интерес в крепости. Никто не ожидал подобного поворота событий. Все готовились к бою или долгой осаде, а тут на тебе — переговоры, пар–ла–мен–те–ры…. На стене собралась большая часть переселенцев, отовсюду были слышны крики с советом как поступить. Большинство оказалось настроено против, предчувствуя подвох и попытку выманить Ярослава из крепости.

Шестопёр крикнул со стены послам:

— Пусть ваш вождь приблизится, Дхоу будет говорить с ним со стены, — он успел освоить местный язык

Воины отрицательно замахали руками:

— Пусть Дхоу не боится, войо не нападут на него, отряд воинов будет отведен к опушке леса.

Обсудив сложившуюся ситуацию, Ярослав решил‑таки вступить в переговоры и выслушать, что скажет вождь войо. Станислав и Шестопёр предложили взять большую охрану, но Ярослав придумал иначе. Вывести на поле всадников и продемонстрировать всю мощь людей.

Получив согласие, послы удалились, а отряд войо несколько отошел к лесу, но всё же не настолько далеко, чтобы нельзя было подозревать в злом умысле. Между тем в крепости готовились к демонстрации: собрали три десятка лучших модонских воинов с самым лучшим вооружением и большими щитами. Двадцать всадников землян экипировали в самые тяжелые доспехи. На Хитреца одели попону и стальное оголовье. Женю–Трубу снарядили в полный доспех, да так чтобы выглядел внушительно. При своем двухметровом росте и субтильном сложении сейчас он казался массивным, сильным воином намного старше своего возраста. Сам Ярослав одел обычный хауберк[2] с шишаком, оседлав Казбека.