Наталия М. Наталия - Хозяин Туманного замка

— Нет, Ириана. Просто, мало кто способен видеть заклинания на таком раннем сроке обучения. Но ничего ни хорошего, ни плохого в этом нет. Пока будем дальше отрабатывать то, что сегодня почти получилось. А дальше будет видно. И еще, пока рука не заживет, никакой практики, учи древнее наречие и, я распоряжусь, что бы тобой занялись историей, а на сегодня хватит. Иди отдыхай. Твоей рукой займется Учитель Орион, только чуть позже.

— Спасибо, Мастер. Простите.

— Иди.

Учитель Орион появился у меня в комнате только после ужина. Кстати, мною совсем даже не тронутого, по причине обоженной руки. Вначале притирания Мастера помогли, но потом боль усилилась. И теперь я обеспокоено ходило по комнате, пытаясь отвлечься от боли. Учитель, вошедший в мою комнату, удивленно посмотрел на меня. Да, вид у меня, конечно, был взъерошенный, сама знаю.

— Ну, здравствуй, Ириана — мягко обратился он ко мне. По обычаю я должна была бы ему поклониться, но я лишь кивнула в ответ. Мастер добился от меня послушания, а вот все остальные… — У тебя, кажется, рука обожжена, давай посмотрю. — Я подошла к нему, он попросил меня сесть на кровать, осторожно разбинтовал уже промокшую повязку. — Да, досталось тебе — удивленно проговорил он. — Больно?

— Приятно!

— Не сердись. Заживет!

— До свадьбы?

— Раньше. Намного. Но не так скоро, как бы хотелось Мастеру. Ожог сильный. Даже странно…

— Что?

— Ничего. — Учитель уже во всю стал лечить мою руку, осторожно чем-то, помазав, что-то приложив и забинтовав. — Где твой стакан? Принеси. — Я послушно принесла свой стакан с водой. Учитель всыпал туда что-то, перемешал и протянул мне. — Выпей.

— Зачем?

— Это обезболивающее.

— Не нужно. Я потерплю.

— Пей! Я, конечно, не Мастер, но Учитель — и слушаться меня твоя прямая обязанность. Так что пей! — Волей-неволей пришлось выпить. — Завтра утром я приду сделать перевязку, постарайся не тревожить руку лишний раз. Спасибо!

— На здоровье.

За ним закрылась дверь, а я почувствовала, что боль постепенно уходит, и на радостях легла спать.

Следующую декаду я лечила руку и усиленно занималась древним наречием, а еще начала изучать историю с Учителем Априлом. Если наречие мне давалось более или менее легко, то историю мне учить не хотелось. Во-первых, я не видела в этом никакого смысла, а, во-вторых, этот самый Мастер Април был совсем молодым человеком, по возрасту более походившим на ученика, и с такими же хамскими замашками, как и все другие ученики, с которыми я имела счастье сталкиваться. Но он был учителем, и я должна была его слушаться, а не хотелось. Хотелось, наоборот, насолить ему, не учить его предмет, делать все, только бы не сдаваться окончательно. Его это бесило, сильно. Он был готов разорвать меня на мелкие кусочки и постоянно кричал, но мне было весело, а, значит, хотелось продлить удовольствие. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы не вмешательство Мастера. Тот, как всегда, умудрился поставить все точки над «И», особенно не напрягаясь. Нет, его моральные выволочки, как ни странно, всегда давали положительный результат, что не могло не злить. Пришлось мне усиленно заняться историей. А в наказание мой любимый учитель задал мне самостоятельную работу о восхождении на престол Первого Императора. Пришлось идти в библиотеку, искать нужную книгу.

Она, по закону подлости, стояла на верхней полке. Нет, ну кто бы сомневался. Я долго думала, как бы ее достать, но тут, на мою радость, проходил кто-то из работников библиотеки.

— Любезный, вы не могли бы мне помочь?! — обратилась я к нему.

— К услугам госпожи ученицы — произнес до боли знакомый голос. Лимин. Это ты? — шепотом спросила я, озираясь по сторонам. Никого не было.

— Я. Ты как?

Нормально. А ты?

— В принципе, лучше, чем на улице. За своих только нервничаю. Даже не знаю, как они там.

— Мои вроде перезимовали.

— Да. Перезимовали, как и мои. Это точно. В городе началась очередная облава, но без Всадников Ночи, так что пока никого не нашли и не словили, но тем не менее, взялись за них основательно. Я бы ушел из города, будь я там.

— Плохо. А мы им даже подсказать не можем.

— Да. Мне придется здесь остаться. Навсегда!

— Тяжело?

— Сейчас уже нет. Тем более, наверное, это лучшее, что могло со мной приключиться, как ни тяжело это признавать.

— Хотела бы я так сказать о себе. Я хочу отсюда вырваться. Очень хочу.

— Не сможешь.

— Знаю. — Тем временем за стеллажами послышались шаги. Мы переглянулись и я громко попросила достать нужную книгу. Лимин принес лестницу, достал нужный том и занес его на один из столов, поклон и он испарился. Что ж. Будем писать научный труд, раз нет выхода.

Мастер снова занялся со мной практикой, правда, без прежнего энтузиазма. Он заставлял меня отрабатывать ставшие уже невыносимыми упражнения, которые, кстати, получались все лучше и лучше, но не давал ничего нового и мне запретил совать нос в следующие главы книги. Ну и не надо, хоть немного отдохну. К тому же, он загрузил меня другими занятиями. Обычной ботаникой, зоологией, историей, сантианом. По принципу, чем меньше у меня времени, тем меньше шансов, что я куда-нибудь вляпаюсь. В чем-то, он, конечно, был прав. К тому же мне это было необходимо. После разговора с лимином на душе опять заскребли тысячи кошек, не позволяя успокоиться и хотя бы на время забыть о моей компании, а так, загруженная необходимостью постоянно что-то учить, я немного отвлекалась. Тяжело было по ночам, я, вымотавшись за день, долго ворочалась с боку на бок, не засыпая, а когда мне все же удавалось немного задремать, я видела страшные сны. О лабиринте, страже Наместника, Всадниках Ночи, моих, лиминах. Хотелось выть волком, и убежать, но я не могла. Мне должно было учить то, к чему я никогда не стремилась.

Мастер, судя по всему, чувствовал мои упаднические настроения. Он недоверчиво смотрел на меня на всех занятиях, а потом, чаще всего, выдумывал очередное абсолютно ненужное задание. Теперь мне приходилось чаще бывать в библиотеке, нет, этому я как раз, была рада. Там можно было увидеть лимина, мы больше не разговаривали, но один его вид сообщал мне, что там, за стенами все нормально, и это успокаивало. Вскоре я погрязла в хандре. Нет, не окончательно, но до этого было недалеко. В один из редких выходных я ушла в сад, забралась в кусты и, усевшись прямо на еще холодную землю, тупо уставилась в небо. Из состояния полузабытья меня вывел чей-то разговор.

— У них сегодня праздник, день Горма. В этот день они поминают своих умерших и плачут о них. Этого я терпеть не намерен.