Оксана Панкеева - О пользе проклятий
– И с девушками водиться не давали, – засмеялся Ромеро.
– Глупый ты, – как-то совершенно беззлобно откликнулся Кантор. – Если бы мне не давали водиться с девушками, я бы сейчас с ними водился так же, как ем мороженое. И в таких же количествах.
– Не хочешь говорить – не надо, – пожал плечами Эспада. – Но зачем же так шутить? У тебя такие правдоподобные шутки получаются, что вот Ромеро, например, может вполне принять за правду.
Кантор засмеялся и потянулся за второй вазочкой.
– А что, я произвожу впечатление тяжело больного человека?
– Иногда, – серьезно сказал Торо. Он хотел еще что-то добавить, но Эспада вдруг резко вскочил, чуть не опрокинув стул, поймал стул на лету и пододвинул к столу.
– Прошу вас, – сказал он. Кантор оглянулся. Азиль, как всегда, подошла совершенно бесшумно. Даже он не услышал.
– Спасибо, – сказала она и села, с откровенным любопытством разглядывая мистралийцев. Эспада оглянулся и утащил стул от соседнего стола. Господа за соседним столом неодобрительно проследили за уходящим стулом, затем остановили взоры на прическе Эспады и дружно уткнулись в тарелки, сделав вид, что ничего не заметили.
– Здравствуй, Азиль. – Кантор снова улыбнулся и поставил мороженое на стол. – Как поживаешь?
– Неплохо, – ответила она. – А ты? Еще не надумал?
– Почти, – кивнул Кантор. – Но не сегодня. Ты познакомишь меня со своей подругой? Я ее только что видел здесь, в зале.
– Здесь? – Азиль завертела головкой, разыскивая подругу. – Точно, вон она. Да здесь вся библиотека… Надо ей сказать, чтобы домой уходила.
– Почему? – удивился Кантор. – Что-то не так?
– Ты же видел Казака? Ты его знаешь?
– Немного. А ты видела, что он сделал?
– Видела. Есть у него такое милое заклинание собственного сочинения. «Стань собой».
– Ой-ой… – тихо сказал Кантор. – представляю, что начнется в кабаке, когда все станут собой… Это пока трезвые еще ничего, а как выпьют… А ты что же не уходишь?
– Мне это не страшно, я всегда остаюсь собой. А вот Ольгу надо спровадить, а то будет скандал. Я вижу, чепчик она уже сняла, значит, началось.
– А при чем тут чепчик?
– Она его не любит, – улыбнулась Азиль. – Носит, потому что положено, и ругается все время по этому поводу. А она по сути своей – бунтарская душа, и, став собой, она начнет бунтовать против всего, что ей не нравится. И будет скандал.
– Постой, – попросил Кантор. – Познакомь меня с ней, и мы вместе уйдем. У нас еще есть время?
– Есть. – Азиль снова оглядела его товарищей. Внимательно и пристально.
– Выбираешь? – спросил Кантор. – Или просто так заглядываешь? Нравится кто-то?
– Выбери меня! – не удержался Ромеро. – Я очень хочу!
– Хоти в тряпочку! – осадил его Кантор. А нимфа, с улыбкой посмотрев на него, сказала:
– Нет, ты мне не нужен. – Потом перевела взгляд на Торо и сказала: – А тебе не нужна я.
И остановила взгляд на фехтовальщике.
– Ты мне нравишься. Хочешь, я приду к тебе сегодня?
Эспада слегка оторопел и вопросительно посмотрел на Кантора.
– Что ты мнешься? – улыбнулся Кантор. – Соглашайся.
– А где?
– Ради такого случая сними отдельную комнату. У тебя деньги есть или тебе дать?
– Есть, конечно… А что я еще должен делать?
– То же, что и обычно. Что ты, как маленький.
– Просто я никогда не встречался с нимфой.
– Не бойся. Я подойду к тебе чуть позже, – засмеялась Азиль и повернулась к Кантору. – Ты умеешь танцевать фламмо?
Кантор прислушался к музыке и в очередной раз одарил присутствующих ослепительной улыбкой.
– Какой же мистралиец не умеет танцевать фламмо?
– Потанцуешь со мной?
– Ну, конечно!
Они одновременно подхватились со стульев и вприпрыжку направились в центр зала. Эспада проводил их взглядом и спросил:
– Ну что, вы уйдете или останетесь?
– Мне-то все равно, – пожал плечами Торо. – Не думаю, что я настолько двуличен, чтобы бояться этого заклинания. И мне до смерти интересно, что же еще кроме танцев отмочит Кантор, став собой.
– Не знаю, – вздохнул Эспада. – Не знаю, что отмочит Кантор, а вот мне надо уходить поскорее, потому, что меня начинает одолевать сильное желание вызвать кого-нибудь на поединок.
– И чего я сюда пришла? – ворчала Клара – Что интересного в том, чтобы поесть, выпить и поплясать? Я вообще плясать не люблю. Лучше бы я почитала книжку дома. Или пошла в гости к Жаку. Он такое рассказывает… Он стольким интересным вещам научился от переселенцев, с которыми он работает. Я тоже хочу работать с переселенцами. Это интересно.
– А я хочу замуж, – вздохнула Лаура. Ее кавалер тоже обреченно вздохнул.
– А я не знаю, чего хочу, – сказала Ольга. – Зато точно знаю, чего не хочу. Не хочу ходить в этом траханом чепчике и в этом платье. И не хочу, чтобы каждая засранка, которой бог ума недодал, хихикала тут непонятно над чем. И вообще думаю, не надрать ли ей задницу.
– Ты имеешь в виду Зиану? – уточнила Клара. – Она, конечно, вредная, но драться некрасиво. И ругаться такими словами тоже. Пусть себе пляшет со своим младшим писарем. А ты не хочешь потанцевать?
– Я не умею, – вздохнула Ольга. – Я ваших танцев не знаю. А Зиана, кстати, танцует, как корова. Я бы на ее месте и не выходила позориться. Ты посмотри на Азиль.
– Ну, нашла с чем сравнить. По сравнению с ней мы все коровы. А посмотри, какой у нее кавалер!
– Да, он красивый, – согласилась Ольга.
– Не сказала бы, чтобы он уж такой был красивый, но танцует здорово. И как Азиль не боится с мистралийцами связываться?
– А ей-то чего бояться? Она же, наверное, затем и подошла к ним, чтобы найти себе мужчину на ночь. Да и в любом случае, кто же обидит нимфу?
– Всякие бывают люди, – наставительно заметила Клара.
Музыка сменилась, и пары стали возвращаться на места. Азиль со своим кавалером направилась почему-то к их столу, издали махая рукой.
– Ольга! – крикнула она, приблизившись. – Подойди сюда.
«Значит, это все-таки он, – подумала Ольга, выбираясь из-за стола. – И она хочет нас познакомить».
– Привет, – сказала она, кивая подружке.
– Здравствуй, – улыбнулась нимфа. – Вот, познакомьтесь. Это Ольга. А это Кантор.
Ольга решительно протянула руку для рукопожатия, расположив ладонь так, чтобы у нового знакомого не возникло сомнений и он не попытался поцеловать даме ручку. Мистралиец спокойно пожал ей руку, не высказав никаких сомнений, и улыбнулся.
– Я очень рад. Только не зовите меня так. Это имя… для узкого круга.
– А как вас звать? – спросила Ольга.
– Как хотите.
Ольга еще раз посмотрела на нового знакомого, перебирая в уме красивые испанские имена. Почему-то ей показалось, что его нужно непременно назвать испанским именем, то ли потому, что для нее мистралийцы говорили по-испански, то ли из-за его экзотической внешности. Смуглый, черноглазый, с прямыми и длинными волосами, тоже жгуче-черными, Кантор чем-то напоминал выходца из Латинской Америки. А его мистралийский национальный прикид делал его похожим на персонаж из какого-то костюмного фильма. Кантор был облачен в узкие черные штаны с очень широким поясом, украшенным бляхами, короткую черную же куртку нараспашку и такую же черную рубашку с распахнутым воротом. Дополняли образ черный же шейный платок и длинная висячая сережка в ухе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});