Мария Сакрытина - Разбуди меня

Хмыкнув, Повелитель щёлкнул пальцами, заклятье-щит, (без которого не обходился ни один уважающий себя демон в Нуклие, начиная с Повелителя и кончая секретарём посольства) исчезло с двери — и тут же в комнату ввалились запыхавшаяся волшебница и советник. Бледная, благоухающая розами и бергамотом, Сиренити тут же завопила:

— Руадан! Пожалуйста, помоги! Я не умею лечить таких, как вы! И никто из нас как следует не умеет. Помоги мне!

Не слушая вялые протесты советника, Руадан схватил с кресла плащ, быстро одел, не застёгивая, и схватил дрожащую Сиренити за плечи. Встряхнул и, глядя замершей девушке в глаза, решительно произнёс:

— Сначала ты спокойно объяснишь, в чём дело. Потом — я помогу тебе. Поняла?

Волшебница расслабилась и кивнула.

Диан вытянулся на кровати и здорово напоминал покойника, только дышал тяжело и часто. А ещё из приоткрытого рта, не останавливаясь, текла струйка ядовито-зелёной жидкости, портя патетичную картину умирающего красавца.

Вокруг принца суетились целители, терпко пахло зельями, воздух наполнял густой и практически осязаемый разноцветный туман. Аристократы-волшебники дисциплинированно стояли по стеночкам, наблюдая за действом. Все трагично молчали — за исключением братьев принца. Оба замерли у кровати — Войлд кусал губы, бормоча ругательства на родном языке, бледный Рэйвен сжимал и разжимал кулаки, хрустя пальцами.

— Ну! — не выдержав, прорычал он. — Вы можете ему помочь или нет?!

Один из целителей обернулся, бросив на демона возмущённый взгляд.

— Ваша Светлость, мы делаем, что можем, но…

Дверь в спальню со стуком распахнулась.

— Все — ВОН! — отсюда! — рявкнула Сиренити, влетая в комнату и чудом умудряясь затормозить перед кроватью принца.

Среди аристократов послышался неодобрительный гул.

— Ваше Величество…

— Я сказала — ВОН! — не оборачиваясь, повторила девушка, отшвыривая ближайшего к ней целителя. — Всех касается!

Вслед за волшебницей в комнату проскользнул Руадан, странно спокойный и невозмутимый, особенно в сравнении с бушующей королевой. Молча прошёл к кровати, склонился над принцем.

— Ваше Величество…

Сиренити резко обернулась. Её глаза странно сверкнули — и тут же и целителей, и аристократов, как ветром сдуло. Только дверь осторожно закрылась — а в комнате остались нежелающие уходить хумары, да Повелители. Руадан, присев на краешек постели, водил над Дианом рукой. На лице у короля демонов то расцветала, то исчезала расслабленная, ехидная усмешка.

— Куколка, открой окно, — тихо произнёс он. — Тут дышать нечем.

Сиренити рванулась к конку, быстро распахнула, чуть не сорвав гардины. Глубоко вдохнула чистый воздух и закрыла глаза. Потмо резко обернулась.

— Вот бездна! — вырвалось у неё.

Руадан поднял голову.

— Есть предположения, чем его отравили? Похоже на Нолон, но он действует не так… явно. Это что-то новое. Как думаешь, куколка?

Сиренити поморщилась, заметив, с каким изумлением следят за их разговором братья принца.

— Шишлик. У меня есть противоядие, но я не знаю, какую дозу…

— Что туда входит? — оборвал её Руадан.

Волшебница нахмурилась.

— Агатовая вода, отжим зёрен исы, лантеновый спирт…

Пока она перечисляла, демон задумчиво смотрел на Диана, продолжая водить над принцем рукой.

— Отмерь три седьмых для волшебника. И добавь три листа чебреса и семь капель ихитидовое масло.

— А…

— Закрепит эффект, — пояснил Руадан.

Девушка кивнула и, не глядя ни на кого, пулей вылетела из комнаты.

Повелитель закусил губу. Его рука засветилась красным и тут же дыхание Диана выровнялось.

— Ваше Величество, — осторожно начал Рэйвен, подходя ближе к кровати.

Руадан посмотрел на него.

— Вам повезло, господа, — с усмешкой произнёс он. — Даже не представляете насколько… С ним всё будет нормально, — добавил он, глядя на Диана. — Но появись мы на час-полтора позже и…

О том, что помогать принцу-консорту без просьбы Сиренити он не собирался, Руадан, конечно же, умолчал. Сама королева это понимала и так, а мнение остальных демона не интересовало.

Дверь в комнату снова со стуком распахнулась. Рявкнув на кого-то в коридоре, в спальню ворвалась Сиренити, держа в руках поднос с хрустальным бокалом. В бокале булькало и, кажется, даже попискивало нечто студёнистое ярко-сиреневого цвета. Опустившись у кровати на колени, Сиренити протянула поднос Руадану. Тот внимательно изучил сиреневое содержимое. Потом, положив одну руку на лоб Диану, приблизил бокал к лицу демона, что-то бормоча. Так и не приходя в сознание, хумара выпил зелье. Сиренити, хмурясь, наблюдала. Происходящее очень напоминало волшебнице транс, вызванный гипнозом. Она понимала, что Повелитель демонов должен был изучать основы ментальной магии волшебников, как и она сама изучала стихийную, но её применение демоном видела впервые. Подсознательно Сиренити уже строила планы, как с выгодой использовать полученное знание, пока инстинктивно отмечала заклинания, знакомые магам, преобразованные на манер демонов, схему и формулу магии, затраченную Руаданом силу…

Противоядие подействовало почти мгновенно: краска вернулась на лицо принца, исчезла напряжённость в позе, даже ресницы затрепетали, будто Диан пришёл в себя. Руадан, не убирая руки с лба принца, что-то тихо пробормотал. Диан глубоко вздохнул — и задышал часто и ровно, как во сне.

Повелитель повернулся к Сиренити.

— Ну вот и всё, куколка, — произнёс он, улыбаясь.

Девушка кивнула, произнося дежурные слова благодарности и непроизвольно отмечая про себя, что под глазами демона появились мешки, лицо осунулось, волосы потускнели.

И прекрасно понимала, что точно также Руадан отмечает любое изменение в её лице. А ещё, возможно, он слышит тихую мелодию скрипки, переплетающуюся с гитарой.

Гитара была музыкальным инструментом Повелителя.

Я стояла на краю обрыва, глядя, как метрах в пятидесяти внизу ревёт море. Солью и свежестью пах воздух, по розовому небу бежали облака, солнце пряталось у горизонта, алея, точно смущённая красавица. И кокетливо выглядывая то одним золотистым лучиком, то другим.

Море, камни, небо и солнце — пели. Музыка — гармоничная, красивая, полная магии — чудесным узором висела в воздухе. Музыка создавала ландшафт, добавляла краски. Музыка делала это место реальным. Мой маленький островок покоя.

Я закрыла глаза и вплела в музыку свой голос — такой же красивый, такой же гармоничный и полный магии. Я пела древний гимн закату, простой и незатейливый. Но он больше всего подходил этому месту и времени. Тем более, что солнце, наконец, скрылось за горизонтом, а воздух наполнился сиреневыми сумерками.