Джон Толкин - Хоббит

– Хр! – проревел Великий Гоблин. – Не входило, говоришь? А что вы вообще делали в горах, и откуда пришли, и куда направляетесь? Мне угодно знать про вас все. Не то чтобы это сильно скрасило твою участь, Торин Дубовый Щит, мне про твой народ и без того много известно, но изволь говорить правду, или готовься кое к чему исключительно неприятному!

– Мы шли навестить наших родичей, племянников и племянниц, двоюродных, троюродных, четвероюродных братьев и прочих потомков наших пращуров по нисходящей, обитающих по другую сторону этих воистину гостеприимных гор, – ответил Торин, не зная в точности, что говорить, поскольку правда, разумеется, не годилась.

– Он лжец, о воистину великий! – воскликнул один погонщик. – Нескольких наших убило молнией в пещере, когда мы пригласили этих вот спуститься с нами, и они теперь мертвее мертвого! И пусть объяснит вот это! – Он поднял меч, который отняли у Торина, меч из логова троллей.

При виде меча Великий Гоблин взревел от ярости, а его телохранители заскрежетали зубами, застучали щитами и затопали ногами. Они с первого взгляда узнали меч. Он уложил сотни гоблинов в те давние времена, когда прекрасные эльфы Гондолина преследовали их по горам или рубили у стен. Оркрист, называли его эльфы, Гоблинобойца, а гоблины – просто Кусач. Они ненавидели сам меч, а еще больше – того, кто его носит.

– Убийцы и друзья эльфов! – взвыл Великий Гоблин. – Бей их! Лупи! Кусай! Дроби! Отвести их в темную яму, кишащую змеями, и никогда не выпускать на свет! – Он так рассвирепел, что соскочил с камня и, раскрыв пасть, ринулся на Торина.

В этот самый миг факелы в пещере погасли, а пламя – пф! – обратилось в колонну голубовато мерцающего дыма, из которой во все стороны посыпались ослепительно-белые искры.

Не описать, какие поднялись вой, нытье и вытье, скулеж, ворчанье и причитанье, ор, крики, брань, хрипы и всхлипы. Несколько сотен диких волков и кошек, поджариваемых на медленном огне, и то не могли бы так визжать. Искры прожигали в гоблинах дыры, а в заполнившем пещеру едком дыму даже они ничего не могли различить. Вскоре они в суматохе посбивали друг друга с ног и теперь катались по полу, кусаясь, брыкаясь и дерясь как одержимые.

Внезапно вспыхнул собственным светом меч. Бильбо видел, как клинок пронзил насквозь Великого Гоблина, который стоял, будто в столбняке. Тот рухнул мертвым, а гоблины-телохранители, истошно вопя, бросились спасаться во мрак.

Меч скользнул в ножны. «Быстро за мной!» – тихо и грозно прозвучал голос. Не успел Бильбо понять, что происходит, как уже бежал во всю прыть, последним в цепочке, вниз в еще более темные переходы. Крики гоблинов постепенно затихали вдали. Бледный свет вел беглецов вперед.

– Быстрей, быстрей! – требовал голос. – Скоро вновь зажгут факелы.

– Секундочку! – сказал Дори, который бежал предпоследним. Добрый гном помог хоббиту вскарабкаться себе на спину (мешали скованные руки), и все побежали снова, гремя цепями. Многие спотыкались, потому что не могли помогать себе руками. Они бежали, не останавливаясь, пока не оказались в самом сердце горы.

Тут Гэндальф зажег посох. Да, именно Гэндальф, хотя сейчас недосуг было выяснять, откуда он взялся. Волшебник снова достал меч, и лезвие блеснуло собственным светом. Когда рядом были гоблины, его распалял жар ненависти, и сейчас оно горело голубой молнией, радуясь, что убило великого повелителя подземелий. Оно без труда рассекло гоблинские цепи и окончательно освободило пленников. Имя ему Гламдринг, Сокрушитель Врагов, как вы, конечно, помните. Гоблины звали его просто Рубач и ненавидели даже больше, чем Кусач, если такое возможно. Оркрист также был спасен; Гэндальф выхватил его у перепуганного стражника. Волшебник вообще много что успевал предусмотреть и хотя, конечно, не мог предвидеть всего, часто выручал друзей в трудную минуту.

– Все здесь? – спросил он, с поклоном возвращая меч Торину. – Дайте-ка сосчитать. Раз – это Торин, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать… а где Фили и Кили? Вот они. Двенадцать, тринадцать, а вот мистер Бэггинс – четырнадцать! Ну, могло быть хуже, а с другой стороны, могло быть много лучше. Мы остались без пони и еды неведомо где, а позади – полчища разъяренных гоблинов! Вперед!

И они побежали. Гэндальф оказался прав: далеко позади в оставленных проходах послышались шум и яростные вопли гоблинов. Это прибавило беглецам прыти, а поскольку бедный Бильбо не мог бежать и вполовину так быстро – гномы умеют передвигаться с исключительным проворством, – его по очереди несли на закорках.

И все же гоблины бегают быстрее, чем гномы, а эти еще и лучше знали подземные переходы (которые сами же и вырыли), к тому же разозлились не на шутку; как гномы ни торопились, крики и вой слышались все ближе. Вскоре можно было различить шлепанье гоблинских ног, множества ног, чуть ли не сразу за поворотом. Позади мелькали факелы, а беглецы уже порядком устали.

– Зачем, о зачем я покинул хоббитскую нору! – сказал бедный мистер Бэггинс, подпрыгивая у Бомбура на спине.

– Зачем, о зачем я взял этого жалкого хоббита на поиски сокровищ! – простонал бедный Бомбур, который был очень тучен и весь вспотел от натуги и страха.

Тут Гэндальф переместился в хвост цепочки, а с ним Торин. Они только что обогнули крутой поворот.

– Кругом! – крикнул волшебник. – Меч наголо, Торин!

Ничего другого не оставалось; и гоблинам это пришлось не по вкусу. Они с разбегу выскочили за поворот, и в глаза им ясно и холодно блеснули Гоблинобойца и Сокрушитель Врагов. Передовые гоблины выронили факелы и лишь по разу вскрикнули, прежде чем рухнуть мертвыми. Те, что бежали за ними, продолжали вопить и, попятившись, сбили с ног задних. «Кусач и Рубач!» – орали они.

И все. Большинство гоблинов убежали туда, откуда пришли.

Нескоро самые смелые из них вновь отважились заглянуть за угол. К этому времени гномы уже давно бежали по длинным-предлинным темным переходам гоблинского царства. Когда преследователи это поняли, они потушили факелы, надели мягкие туфли и отрядили вперед самых проворных и зорких. Те помчались быстро, как ласки, и бесшумно, как летучие мыши.

Вот почему ни Бильбо, ни гномы, ни даже Гэндальф не услышали их приближения. И не увидели. А вот гоблины, бесшумно бегущие сзади, прекрасно их видели, потому что Гэндальф снова зажег посох, освещая дорогу.

Внезапно гнома Дори, который теперь снова нес Бильбо, схватили сзади из темноты. Он вскрикнул и упал; хоббит скатился с его спины, ударился головой о камень и провалился в беспамятство.