Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландлорд

Пальцы мои медленно нащупали рукоять молота. Меч, лук, доспехи — все осталось в комнате, Зайчик на конюшне, а Бобик ждет меня на коврике у порога. Стоит свистнуть — здесь окажутся через десять-двадцать секунд. Только не понятно, как прорываться через эту толпу...

На стене, что опоясывает дворец, лучники и арбалетчики стоят так плотно, что задевают друг друга. Будет сигнал, могут с одного залпа усеять двор трупами. Вот с ними справиться гораздо труднее... Или, точнее, вообще пока не знаю как. Одна надежда, что по мне будут нарочито промахиваться.

На эшафот, где пока мы с палачом, поднялся человек в судейской мантии, за ним герольд в парадной одежде и с трубой в руке. Все поглядывали с нетерпением на короля, он уже в кресле, Барбаросса помедлил, как в театре, наконец ему подали платочек, он изящно взмахнул в воздухе.

Судья тут же взглянул на герольда, тот протрубил, толпа затихла и даже перестала шевелиться. Судья развернул широкий свисток бумаги, откинулся всем корпусом назад, явно дальнозоркость, заговорил громко и внушительно:

— К смертной казни через повешение приговаривается сэр Ричард Длинные Руки за убийство маркиза Плачида, совершенное им вчера в лесу в присутствии восьмерых свидетелей!.. Сэр Ричард лишается баронского титула и пожалованных ему земель, а также всего имущества, которое у него есть с собой или в других королевствах...

Ну это уж дудки, подумал я злобно. Руки коротки забрать мои владения хоть в Амальфи, хоть где еще. Вы пока еще не император, король Барбаросса, а один из множества мелких королишек, которых хоть задницей кушай...

Судья заканчивал дочитывать приговор, палач поставил низенькую табуреточку под петлей и взялся за нее руками, готовый услужливо помочь надеть мне на шею. Я сжал пальцы на рукояти молота.

Послышались возбужденные голоса, в толпе начали оглядываться, почтительно расступаться. По проходу быстро шел архиепископ Кентерберийский, за ним с десяток священников не самого мелкого ранга. Архиепископ быстро взбежал по ступенькам, на него смотрели встревоженно, он встал перед Барбароссой и заговорил быстро и гневно. Барбаросса отвечал, нахмурившись, затем поманил архиепископа и что-то начал нашептывать на ухо.

Судья свернул бумагу в рулон, кивнул палачу.

— Приступай!

Палач обратился ко мне:

— Ваша милость, может быть, вам все-таки связать руки и надеть повязку на глаза? А то не все могут смотреть в глаза смерти...

— Прочь, не завязывать глаз, — ответил я высокомерно фразой из какого-то фильма. — И вообще погоди, там что-то творится.

— Да это их дела, а у нас свои...

— Да знаю, — ответил я. — Но если ты поспешишь, то тебе и отвечать придется, что поспешил. Вон смотри, снова смотрят на нас...

Архиепископ в самом деле выпрямился и смотрел на эшафот. Барбаросса хмурился, двигал бровями, это я рассмотрел, затем повелительным движением длани послал сэра Стефана и его людей со своего помоста на наш.

Палач перестал суетиться, а сэр Стефан бегом взлетел к нам, крикнул, сияя:

— Сэр Ричард! Его Величество изволит сказать вам несколько слов... Благодарите архиепископа за его заступничество!

— Благодарю, — ответил я. — Ладно, пойдемте. Посмотрим, что король скажет в свое оправдание.

Стражники за его спиной переглянулись, посмотрели на меня с уважением. Сэр Стефан поклонился и отступил, давая мне дорогу. Так мы и пошли, я как знатный лорд, а сэр Стефан и стражи, как моя свита, за мной.

Подойдя к покрытому кумачом помосту, я не стал кланяться, просто выпрямился и посмотрел королю в глаза. Он с трудом выдержал мой взгляд, я видел, как заиграли его желваки, а голос прогремел, как и прежде, тяжелый и властный:

— Сэр Ричард, вы безмерно провинились перед законами моего королевства!

Все молчали, король тоже молчал, я наконец разомкнул зло сжатые губы.

— В чем же?

— Вы присвоили, — прорычал он, — поистине королевскую власть! Только я, король Барбаросса, имею право осуждать на смертную казнь! Да и то, если дело касается знатных людей, собирается совет лордов!

— Это демократично, — признал я. — Хотя в данном случае это все лишь от слабости королевской власти. Проще говоря, король здесь хиловат...

Вельможи бросали на меня свирепые взгляды, кто-то картинно бросал ладонь на рукоять меча, но во дворе даже не шевелились, ловили каждое слово короля. Сэр Стефан смотрел на меня с мольбой в глазах.

— Значит, — прорычал Барбаросса еще громче, — ты признаешь свою вину?.. Это хорошо. Это правильно...

Я не успел и пикнуть, что никакой своей вины не вижу и, понятно, не признаю, как архиепископ снова наклонился к уху Барбароссы и что-то прошептал настойчиво. Барбаросса нахмурился, подвигал в раздражении мохнатыми бровями, на мой взгляд, слишком уж гримасничает, как провинциальный актер, который побаивается, что выражение его сложных чувств останется незамеченным.

— Добрейший епископ подсказывает, — прорычал он, — что можно заменить твою смертную казнь на одно королевское задание. Выполнишь его — получишь помилование...

Лорды задвигались, заговорили, послышались сдавленные проклятия и угрозы, кто-то демонстративно вытаскивал до половины меч из ножен и со стуком задвигал. Архиепископ сказал успокаивающе:

— Тихо-тихо, доблестные лорды! Вы еще не слышали, что изволит предложить Его Величество.

Я молчал, не знаю, импровизация это или успели распределить роли, а Барбаросса сказал громче:

— По вашей вине, сэр Ричард, сейчас на южных землях моего королевства вассалы отказываются признавать мою власть.

Я спросил только:

— По моей?

— По вашей! — прогремел Барбаросса. — Все знают, что земли барона де Бражеллена были пожалованы вам. Но вы не отправились туда. Вассалы де Бражеллена остались без сюзерена. Власть сумела подгрести его вдова, эта мерзкая тварь, эта злобная стерва... Теперь окрестные рыцари собираются под ее знамена. Многие уже в ее замке... То ли ждут нападения моих войск, то ли сами готовятся к выступлению... Так вот мое задание, сэр Ричард! Вы отправляетесь в замок барона де Бражеллена, похищаете его вдову и привозите ее сюда. Как только она окажется в моей тюрьме, там боевого пыла поубавится!

Глава 8

Наступила мертвая тишина, даже лорды, родня маркиза Плачида, затихли и смотрели на короля выпученными глазами. Наконец один проговорил севшим голосом:

— Ваше Величество...

— Слушаю, — рявкнул Барбаросса.

— Ваше Величество, но что помешает сэру Ричарду попросту выехать за ворота вашего города и забыть о нас вообще?

Барбаросса прогремел:

— Его слово!

Архиепископ кивнул, голос его прозвучал мягко и благожелательно: