Олег Борисов - Палач

Глава 4

– У меня нет ничего для погонников, – процедил хозяин забегаловки, зло возя грязной тряпкой перед собой. – Ни пива, ни жратвы… Могу отрубей насыпать, этого добра в достатке.

Заглянувший на огонек с мороза палач удивился. Во-первых, его еще никто не награждал ехидным полицейским прозвищем. Как-никак, в определенном ведомстве Клаккер работал по контракту, умудряясь поддерживать неплохие отношения с кучей разношерстных криминальных элементов по всей Изнанке. Ловит здоровяк разнообразную гадость из Тени – и пусть себе ловит. То, что узнает, дальше по Городу не разносит, к руководству с докладами не бегает. Случай выпадет – стаканчик-другой с личным информатором пропустит, да и за свой счет налить не жмется. Вполне себе вменяемый головорез на службе правительства.

Это во-первых. А во-вторых, охотник за нечистью не мог припомнить, чтобы, продираясь через чужие подворотни, где-нибудь ненароком перешел дорогу плешивому коротышке, так нелюбезно встретившему припозднившегося посетителя.

– Я что, где-то на любимую мозоль наступил? – Клаккер попытался пошутить, но хозяин заведения дернулся, будто хлебнул уксуса.

– Вы все у меня – вот тут! – Покрытая облезлыми пятнами рука постучала по небритой шее. – Все тут, что унтера, что другие… Каждого корми, пои да еще скидку предоставь. Можно подумать, вы у меня близкие родственники.

– Ну, я никогда скидки не требую. – Бритый налысо бывший солдат попытался соорудить лучшую улыбку за день. На улице вовсю крутила метель, и хотелось чего-нибудь горячего и побольше. – Плачу серебром, не медью.

Грязный листок с кратким списком блюд демонстративно упорхнул под стойку, и коротышка процедил в ответ:

– Отруби. По золотому за миску. Только для тебя…

Клаккер постоял, перекатываясь с носка на пятку, и решил, что наглого урода лучше наказать деньгами. Тем более, что морду какому-то мелкому шулеру за непочтение бил еще вчера, и Шольц до сих пор срывается на крик, как только заметит высокую фигуру помощника. В следующий раз, так и быть…

– Сам отрубями давись, жлоб. Ноги моей больше в этом гадюшнике не будет.

Уже пнув входную дверь, палач замер в проеме, прислушавшись к отголоскам чужого дыхания. Где-то на грани, где явь и быль никак не могут решить, чьи это зыбкие сумерки заполнили окружающий мир. Развернувшись на каблуках, мужчина шагнул к еле освещенному углу и замер, разглядывая затянутый паутиной потолок. Потом приподнял руку и словно потянул что-то из воздуха, добывая нечто под свет фонарей. За прошедшую суматошную неделю охотник научился новым фокусам и с удовольствием выдергивал бродившую вокруг нечисть из невидимого для обычных смертных марева.

Рявкнул обрез, разметав картечью мелкие кости по всему залу. Аккуратно положив исходившую дымом гильзу в карман, Клаккер воткнул новый патрон и обернулся к взбешенному хозяину:

– Извини, намусорил. А с другой стороны, спас твою задницу от неприятностей. Забесплатно. Можешь благодарность в ратушу отправить. Я ее на гвоздик потом в сортире повешу. Буду читать и вспоминать добрым словом.

Не слушая чужое шипение, охотник вернул оружие на место и выбрался на улицу, напоследок от души шарахнув дверью. Испорченное было настроение легко сменило знак с минуса на плюс, и в новое здание службы Сыска Теней мужчина ввалился в отличном расположении духа.

– И творог не будешь? Ну, зажрался ты, брат.

Крохотная тварь приоткрыла глаз, посмотрела на подсунутую под самый нос ложку и смежила веки. Подумаешь – творог. Утром унтер приволок лично изловленную крысу, вот это – угощение. А творог… Как только люди могут есть эту белую гадость.

Дверь скрипнула, и в просторный кабинет ввалился охотник, захватив с собой с улицы отзвук мороза. Если бы кто попенял, что Клаккер последние полгода никуда не может входить медленно и важно, он бы удивился. Один раз ему на загривок с лепнины свалилось что-то клыкастое, сдохшее только после дуплета в пузо. И теперь палач в любое помещение попадал почти с разбегу, готовый еще с порога крутануться в сторону, паля изо всех стволов.

– Балуешь? Он скоро шире тебя станет, – беззлобно поддел начальника здоровяк, сбрасывая теплый полушубок в угол. Наступившие морозы вынудили повесить любимый брезентовый плащ в стенной шкаф. Теплая одежда не позволяла больше скакать по городу ошалевшей обезьяной, но охотник простегал изнутри овчину металлической сеткой в несколько слоев, благо богатырское здоровье позволяло таскать это подобие зимней кольчуги. И теперь походил на вставшего на задние лапы белого медведя, медлительного, но при этом все равно смертельно опасного.

– Довыкаблучиваешься.

Получив весомую добавку к зарплате, господин старший обер-крейз раздался вширь еще больше, превратившись в форменный шар на ножках. Его любимец, отъевший пузо на бесконечных подношениях, в последние дни даже пытался игнорировать ежеутреннюю прогулку по коридорам здания, цепляясь лапами и зубами за решетку распахнутой клетки. Но моциону был присвоен статус незыблемых устоев, и рассерженный крок каждое утро производил неизгладимое впечатление на посетителей, заполнивших приемную. Угроза «четвертую, мерзавца» утратила первоначальный смысл и использовалась для плавного перехода с повестки дня на список экстренных задач.

– Где весь день носило? Три жалобы с рыбных рядов, по чердакам кто-то кошек какой день гоняет.

– Был там, родственничек нашего зубастика шалил. Прибил, когда он морду высунул.

– И это все за шесть часов работы? – Шольц демонстративно приподнял пухлую папку с донесениями, источавшими канцелярскую скуку. – У нас теперь не один район под присмотром, а весь Город.

– Ты больше макулатуру от горожан листай, в черта лысого поверишь. Мелочи набежало с последней метели, вот народ и шарахается от любого скрипа в подворотне. Я с унтерами инструктаж каждую неделю провожу, серьезные проблемы пока можно по пальцам одной руки пересчитать. Трясун в рабочих бараках, цепанувший прачку, да паучина, чуть пацаненка-разносчика в Заречье не сожравшая, – вот и все неприятности на сегодня. Ну и спасибо твоим фармацевтам, порошок создавшим. Очень он жизнь облегчил.

– А то, кто у нас двоих мозгами владеть обучен? – Довольная улыбка поселилась на лице сыщика и не желала покидать его.

Действительно, идея с созданием «горного зелья» оказалась исключительно удачной. Получив задаток полновесным золотом, гильдия аптекарей сумела выделить сложный химический компонент, на который обитатели Тени реагировали, как люди на острый перец, попавший в глаза. Стоило сыпануть в мутное пятно с засевшей гадостью блестящей пыли, как нечисть вываливалась из промежуточного отражения в наш мир, дезориентированная и способная лишь махать лапами вокруг первые пару-тройку секунд. За столь краткий миг вооруженный человек вполне успешно вышибал мозги любой твари. Разобравшись, какой неиссякаемый денежный поток удалось открыть, повелители склянок назначили умеренную плату и стали гнать вонючую дрянь килограммами, сразу фасуя в бумажные коробочки. Полицейские управления закупали товар огромными корзинами, и теперь самый завалящий унтер не выходил на дежурство без двух-трех «подарков» в карманах. С опасными тварями порошок не работал, а вот мелочь по разным закоулкам прочистили очень неплохо. Тем более, что новый бургомистр платил без задержек за каждую реально добытую голову, поэтому между нижних полицейских чинов даже началась молчаливое соревнование: кто больше заработает за неделю к основному жалованью. Служба Сыска Теней, в свою очередь, исправно собирала всех желающих, проводя обучение и вручая отпечатанные на туалетной бумаге методички. Старший обер-крейз всерьез собирался прикрыть Город зимой от любых крупных неприятностей.