Елена Кароль - Виолетта. Жила–была… лич

— Имя, детка…

— А ха–ха, не хо–хо?! — Снова вспылив, сузила глаза.

— Ну как же… — Ничуть не испугавшись, гоблинша цыкнула, словно именно этого ей не хватало, чтобы меня опознать… — Ви, а ты ничуть не изменилась… только зачем личину–то напялила?

— Так… смотрю разговор уходит не туда… — Пару раз сжав и разжав кулаки, помрачнела, хотя казалось куда уж больше. — Вам с посмертием или как?

— Не пугай… пуганая уже. И не боись… не выдам. Как смогла–то? — И снова ни капли испуга, лишь искренняя заинтересованность. — Мы уж думали ты все… того. Как не смогла сразу, так и все… надежды–то не было…

Говоря странными незаконченными предложениями, тетушка словно начала разговаривать сама с собой, полностью уйдя в себя и не обращая на меня никакого внимания. Если честно, то я немного потерялась. Какого лешего??? Что я и озвучила.

— Бонна Гриппарзина! Какого лешего тут происходит?!!

— Тшшш… не кричи, детка. — Вынырнув из разговора с самой собой, гоблинша погрозила мне шишковатым пальцем. — Давай так, приходи, как стемнеет, часиков в одиннадцать… как раз Эдуардо и Микаэло подойдут…

— Не могу, ночью я занята. Еще четверо суток минимум. — Поджав губы, поморщила нос. — Давайте коротенько. Если честно, то ощущаю себя идиоткой.

— Да… знакомое чувство. Я первые годы ощущала себя обманутой и опустошенной… — Отведя глаза, гоблинша рассказала настолько невероятную историю, что мои брови самовольно уползли на лоб, да так там и остались.

— Да быть не может!!!

— Думаешь, я вру?

— Я… — Сжав пальцы в кулаки снова, раздраженно рявкнула. — Да я вас за такое!!!

— Тю… детка, ты думаешь это угроза? Впрочем знаешь, я наверное буду тебе даже благодарна… — Усталая улыбка, больше похожая на оскал и она печально качает головой. — Даже мы многое не знаем… но я уверена, что все, что выпало на нашу долю, это всего лишь элемент одной большой мозаики… И теперь, глядя на тебя, я уверена, что именно ты была ее центральным фрагментом. Когда не получилось с тобой, они принялись крушить и куролесить… многие тогда пострадали, вот только мало кто об этом знает. Я ведь не просто так об Эдуардо и Микаэло вспомнила… они ж нынче призраки… причем не вольные, а под принуждением. Помнишь Эдуардо?

Эдуардо… знакомое имя, но… Покопавшись в памяти, нахмурилась.

— Завхоз?

— Да, детка.

— В призраках???

— Да.

— Нафига???

— Многие знания — многие печали…

— Но в призраках–то зачем??? — Не знаю уж, что во мне перемкнуло, но почему–то логика буксовала. Понять замыслы этих… гадов(!) я не могла.

— Можешь задать вопрос непосредственно Ректору… — И снова тонкая улыбка, но на этот раз с сочувствием, но видя мой изумленный взгляд она сжаливается и поясняет. — Он до сих пор пользуется его знаниями и изворотливостью. Мало того, на нем такая сильная привязка, что Эдуардо не может ему отказать, как пытался, когда был еще живым.

— Бред… А Премиус?

— А что Премиус?

— Он ведь с инквизиции.

— Да??? — Изумление гоблинши было настолько неподдельным, что оставалось только заскрипеть зубами. Твою… извращенную фантазию!!!

— Вы не в курсе. — Уже не спрашивая, а просто констатируя факт, откинулась на спинку стула. Нет, права тетушка, нам необходимо предметно поговорить. Очень предметно. — Слушайте, может вы ко мне?

— Никто из нас не имеет возможности выйти за территорию Академии.

— Жаль… тогда только к концу недели. Днем?

— Призраки не смогут.

— Не принципиально. Мне бы для начала в общем и целом… а то чувствую себя глухой и слепой. Триста лет прошло, а такое ощущение, что я в другой мир попала! Где законы? Где устои? Где инквизиция, мать ее?!!

— А вот с этим как раз все весьма и весьма загадочно… — Прищурив мутно карие глаза, гоблинша решила меня просветить. — Лет пять назад у них сменился начальник. Не из наших он…

— Что значит не из наших?

— А то, что последние пятьсот лет в начальниках у инквизиции были исключительно выкормыши нашего "славного" Ректора. — Хрипло засмеявшись, гоблинша смогла удивить меня очередной раз. Вот так–так… теперь понятно даже все то, что казалось невозможным.

— И кто это безумец? — Не стала добавлять, "решивший перейти дорогу самому Атроранвиэлю", но это было понятно и без слов.

— Из драконов он…

— ДРАКОНОВ??? — Не была бы мертвой, заработала бы инфаркт. — Как???

— Знаешь детка. Для немертвой ты слишком эмоциональна… — И снова тонкая усмешка и она вроде как осуждающе качает головой. — Как–как… вот как–то так. Прислали. Сказали — нате. Вариантов никто не предоставил. Так у него и в подчиненных теперь исключительно оборотни, да горные орки. Замы — драконы. Так что помяни мое слово — еще лет десять и нашему ушастому хана… знаешь, как я жду этого дня? Этот выкормыш пресветлого леса настолько зажрался и распоясался, что рано или поздно это было неминуемо. Жаль только, что поздно… для многих наших поздно…

Вот так–так… еще каких–то десять лет и было бы поздно уже для меня. Как же вовремя меня разбудили–то!

Проговорив с тетушкой еще около часа и выяснив еще несколько скользких моментов, не забыла спросить и еще кое–что важное.

— Гарантии, что вы не расскажете ему обо мне?

— А ему нынче не до нас. Третий год как за него взялись плотно, так и не до нас… лишь запрет на общение с инквизицией и кое–какие ограничения с прочими живыми. — Ехидно подмигнув, бонна добавила. — Вот только на тебя подобное не распространяется. Ты как мы. И даже "круче", много "круче"…

Хихикнув, гоблинша на этом не остановилась, а все продолжала похрюкивать и подхихикивать в кулак, словно стеснялась рассмеяться громко. Да уж… я вообще ни разу не видела, чтобы она смеялась. Так что…

В общем, без комментариев.

— Мне есть смысл ставить на вас свой запрет?

— А и давай. А черт его знает, что этому хрену в его ушастую голову придет. Три года не трогал, а сейчас как начнут его за яйца брать… давай детка, подстрахуйся, а мы–то уж тебе поможем, чем сможем.

Проведя несложный, но магически серьезный ритуал по запрету посторонних мыслей и слов обо мне, весьма тепло распрощалась с гоблиншей и пообещала подойти завтра с утра — к тому моменту она подберет всю интересующую меня литературу и перенесет сюда — в ее каморке я смогу позаниматься без проблем и лишних глаз и ушей.

По поводу подземных этажей я пока интересоваться не стала — мне бы уже с имеющимися данными разобраться. Нет, кто бы мог подумать?! Запрещенная черная магия в стенах Академии!!! Причем под нее были подвязаны чуть ли не половина преподавателей! И ведь не все несогласные в итоге увольнялись! Кое–кто сначала умирал, а уже затем в виде нежити уезжал из города и уже в течении следующих нескольких дней терялись на просторах нашей необъятной страны.