Башня. Новый Ковчег 6 - Евгения Букреева
Караев на этот выпад не ответил. Он медленно обошёл Мельникова и встал у того за спиной.
— Фамилия Ковальков вам о чём-то говорит?
— Конечно, — Мельников чуть повёл плечом. — Ковальков Егор Александрович. Хирург. Работает в больнице на сто восьмом. В данный момент находится с бригадой медиков на АЭС, согласно приказу Верховного.
— А что он должен был передать от вас Савельеву?
Мельников не вздрогнул, не повернул головы, но по едва уловимому напряжению, по спине, которая на краткий миг превратилась в струну, издающую вибрации, невидимые глазу, но воспринимаемые чутким нутром, — по всему этому Тимур понял, что попал в яблочко.
— Не понимаю, о чём вы.
— Что вы с ним передали? Письмо? Что-то на словах? Зачем отправили с ним мальчишку?
— Какого мальчишку?
Что-то странное почудилось в голосе Мельникова. Караев вернулся на своё место, к столу, заглянул в лицо Олега Станиславовича. Увидел растерянность в глазах. Он хотел уже назвать настоящее имя парня, но передумал.
— Веселов Алексей Валерьевич.
— Веселов? Ах, да, Веселов. Кажется, это медбрат из той же больницы, что и Ковальков.
— Да нет, Олег Станиславович, не медбрат, — Тимур приблизился к Мельникову, пытаясь разглядеть эмоции на его лице. — Веселов не работал медбратом в больнице на сто восьмом. Он вообще не работал медбратом. Нигде. У него было несколько другое поле деятельности. Причём поле в буквальном смысле. Картофельное. Или помидорное.
— Я ничего не понимаю, — пробормотал Мельников. — Чёрт…
Он осёкся и замолчал. Тимур видел по его глазам, что он лихорадочно пытается что-то сообразить. Это было хорошим знаком. Значит, всё правильно. Он на верном пути.
— Послушайте, — Мельников заговорил. Его речь звучала чуть быстрее, чем обычно, лёгкая нервозность заставляла путаться в словах. — Это, наверно, какое-то недоразумение. Я сам не вполне понимаю, как так получилось. И я… я не помню…
— Вот как? Вы не помните, кого вы включали в список медиков, отправляемых на АЭС? Странные дела. Причём, когда я спросил вас про Ковалькова, вы наизусть всё оттарабанили, кем работает, где работает. А про Веселова нет.
— Я не обязан знать в лицо и по фамилиям весь младший медицинский персонал, — раздражённо проговорил Мельников. — Вы ведь тоже, наверно, не всех своих солдат знаете.
— Всех — нет. Но вот тех, кого отправляю куда-то на ответственное задание, тех знаю. АЭС ведь — ответственное задание? Бардак у вас в секторе творится, Олег Станиславович. Вы включаете в список человека, которого даже не знаете.
— Полковник! — Мельников перебил его. — Тут моя ошибка, и я это признаю. Мне было нелегко собрать ту бригаду на АЭС, людей приходилось уговаривать. И Егор Саныч, Егор Александрович Ковальков, он поставил условие, что отправится туда только с этим Веселовым. Да, я не проверил, но мне было важно выполнить задание Верховного в срок, а времени было очень мало. Да, это моя вина, и поэтому…
— И поэтому вы отправили на АЭС Веселова, который, кстати, совсем и не Веселов. Потому что настоящий Веселов мёртв.
— Я ничего не понимаю.
— Сядьте, — приказал Караев и показал глазами на стул. Мельников покорно опустился на него, не сводя глаз с полковника. — А теперь послушайте, что скажу я. Вы, Олег Станиславович, заврались и зарвались. Воспользовавшись своим положением, вы работаете на заговорщиков, на Савельева, вы вредите, саботируете, пребывая в полной уверенности, что вам всё сойдёт с рук. Не сойдёт. Хотите, я расскажу вам про все ваши преступления? Выяснить это не составило труда. Вы отправили на АЭС Ковалькова с каким-то сообщением для Савельева, с каким мы пока не знаем, но обязательно выясним — у нас для этого есть средства, и я думаю, вы догадываетесь, какие. Вместе с Ковальковым вы, под видом умершего Веселова, отправили и Кирилла Шорохова, дружка Ники Савельевой. Далее вы организовали побег самой Ники и тут вы действовали не в одиночку, вам активно помогала ваша любовница, Анжелика Бельская. Она и вывела из квартиры девчонку, но случайно потеряла там серёжку — красивая улика, и так нам помогла.
— Какой Шорохов? Какая любовница? Я ничего не понимаю, — Мельников смотрел широко раскрытыми глазами. — Бельская? Анжелика Юрьевна? Вы бредите, полковник?
— Отнюдь. Доказательств у нас предостаточно, и…
На столе резко затрезвонил телефон. Караев быстрым движением снял трубку, поднёс к уху.
— Полковник Караев слушает!
— Товарищ полковник, — голос Жданова на том конце провода звучал взволнованно. — Звонили из офиса административного управления, Маркова Ирина Андреевна. У неё что-то срочное. Она просит вас подойти туда. Немедленно. У неё был такой странный голос…
Немедленно? Странный голос?
Его чутье ожило, заводило носом. Он перевёл взгляд на оторопевшего Мельников, быстро кивнул конвоирам — увести! — и, не дожидаясь, пока уведут, грубо подталкивая к дверям, ничего не понимающего Мельникова, коротко бросил в трубку:
— Передай в офис административного управления — буду через пятнадцать минут.
Глава 5. Ставицкий
— Ч-что я должен сделать? — Алекс отшатнулся от Некрасова, в ужасе уставившись на упакованный в стерильный пакет пластиковый стаканчик, который заместитель министра и по совместительству заведующий генетической лабораторией сунул ему в руки. Потом перевёл взгляд на Ставицкого и беспомощно заморгал.
— Ну как что, господин Бельский? Это самое. Неужто никогда такое не проделывали? Уж разрешите вам не поверить, — Некрасов громко расхохотался, потом повернулся к Сергею и развязно подмигнул. — Все пацаны в своё время этим балуются, особенно когда девчонки не…
— Александр Романович, перестаньте, пожалуйста.
Сергей недовольно поморщился, инстинктивно потянулся в дужке очков, но быстро опомнился, опустил руку. Некрасов, большой, краснолицый, от которого пахло потом и резкими духами, больше напоминающими освежитель воздуха, неимоверно раздражал его. Пошлые шутки, всегда ниже пояса, коробили и унижали, и каждый раз после общения с ним Сергей задавал себе вопрос: как, почему этот невоспитанный, грубый человек смог в своей лаборатории реализовать его мечту о счастливом и гармоничном обществе. Или почти смог — во всяком случае первичные результаты внушали немалую надежду.
— Перестаньте, Александр Романович, — ещё раз повторил Сергей несколько раздражённо (впрочем, Некрасов этого не заметил или сделал вид, что не заметил) и, повернувшись к Алексу, уже мягким, отеческим тоном произнёс. — Я понимаю твоё смущение, Алекс. Процедура некоторым образом… гм, деликатная, даже интимная, возможно, не самая приятная…
— Ну тут с какой стороны посмотреть, — Некрасов не выдержал, перебил Сергея на полуслове, опять подмигнул на этот раз Алексу, ещё больше вгоняя юношу в краску. — Определённого расслабления всё же можно достичь…
— Александр Романович, я прошу вас!
— Молчу-молчу, — Некрасов замахал руками, да так интенсивно, что задел пластиковый стаканчик, который Алекс держал перед
