Путешествие в... - Гросов
Сидение прекратилось через полтора часа, плюс минус, пол сапога. По склону, вниз, двигалась цепочка из пяти бойцов. Ден наблюдал, непонятно что будут делать. Было скучно и страшно. Первый в цепочке присев за камень у скалы-ориентира, помахал рукой, подождал, помахал еще. После пятого раза Ден встал так, чтобы боец его видел, а враг нет, и помахал в ответ. «Первый» поднял кулак вверх, Ден повторил сигнал. Первый лег на землю, затем, встал и лег. Понятно, пора прятаться. Ден шепнул Ивану:
— Укройся, — и лег меж камней.
«Первый» достал из-за спины трубу, что-то покрутил на ней, и упер одним концом в землю. Ни выстрела, ни дыма, ни других спецэффектов Ден не заметил, а вот рвануло рядом знатно. Дена подняло в воздух, и с размаху вернуло на землю. Отбив ладони и колени о камни, Ден оглох, в глазах двоилось, все органы внутри поменялись местами. Очень неприятное чувство. Сверху посыпалось каменное крошево, и напоследок накрыло облаком пыли. Хрипя и кашляя, подполз к Ивану, проверил, вроде живой. Но повезло меньше чем Дену, голова в крови, губы и нос разбиты. Шляпы нет, глаза закрыты, но дышит и даже кашляет.
Арбалет Ден потерял, сидел, держа наготове арбалет Ивана, ждал помощи. Иван был без сознания, на голове шишка, и пару ссадин. Кровь не текла, Ден налепил на раны мазь из аптечки. Из-за камней вышел Василий. Осмотрел Дена, потом Ивана, кивнул. Ден видел, как шевелятся губы, но ничего не слышал. Силы закончились, он не мог даже поднять руку. Мастер мешал и раздражал. Голова кружилась, хотелось лечь и поспать. Но стоило немного прилечь, начинало тошнить, головокружение превращалось в невыносимую пытку. Подошел Всеволод, запрокинул Дену голову, и разжав зубы, высыпал какой-то порошок. Дал выпить воды из фляги. Сознание выключили.
Ден размышлял. Потолок был белый. В небольших трещинах, и не идеально ровный. Дежавю. «Интересно стоит считать себя умным, если, раз за разом, попадаешь в одну и туже задницу? — философствовал Ден — но сходили удачно, все живы, и почти целы». Вспомнил, как Всеволод хвалился, что метко попал из «такого старья».
— Слышишь Эд, — обратился Ден к своей шизе, в корне не согласный с точностью попадания, — Нам чуть яйца, из корабельной пушки, не отстрелили, меткие моряки.
При слове «яйца», Эд начал внутренне облизываться на Дашу, супругу Всеволода.
— Эд даже не думай, наш морячок, такой префоманс может не простить, а лишний раз конфликтовать я с ним не буду. — Ден завистливо вздохнул, глядя на Дашу. Дарья кормила Ивана с ложечки, не смотря на военные артефакты, и другие способы угробить здоровье, у него тряслись руки, и сам он есть не мог. Ден подозревал, что Ваня симулирует, чтобы за ним подольше поухаживала такая красавица, но доказать не мог. Похоже, Даша подозревает нечто подобное, вон как хитро улыбается, но продолжает помогать, золотая женщина.
Противников было трое. Допросить смогли одного.
— Повезло вам, идиотам, было бы их больше, постреляли вас как крыс в тире, — Всеволод, резал правду матку — Но, если бы не полезли, разведчики ушли бы незамеченными. А это плохо. Следили за группой Семена, в составе которой был и Ден. Но обнаружили и форпост. Посчитали легкой, а главное, богатой добычей. Собирались вернуться позже, за хабаром.
Прибыла группа военных, пойдут в рейд, нужно найти заказчика. Форпост числится на балансе вояк, и теперь это войсковая операция. Семен, с еще двумя бойцами идут с ними, нужно все увидеть своими глазами, допросить, если будет кого допрашивать, и доложить Бате. Ден теперь мастер группы, и с раненым и женщинами из форпоста идут на Большую землю. Всеволод проводит, потому что: «веры вам, тупоголовым, нет».
Через три дня вышли к городу на Большой земле. Операция «русская рулетка» была завершена.
Отчет о проведенной операции, для Бати, писал на бумаге. Ну как писал. Диктовал. Писала Василиса. Всю ночь писали. Оплатой за работу выступили сладости, продуманно, купленные Деном в городе. «За еду работаю, — плакалась Вася, грызя глазированную в сахаре грушу — а долго еще писать? Мы еще в шашки не доиграли». Почувствовав слабину, Ден попробовал протащить эротический массаж, для себя любимого. Но не оценил женское коварство. Вася спросив:
— А что это? Покажи. — и улеглась на кровати.
Изучив урок, и мило хлопая глазками, попросила повторить, потому что она не запомнила последовательность действий. «Да, и после пятого раза не запомнила», — продолжая махать ресничками, утверждала Вася. Ден начал сомневаться в своем педагогическом таланте, пока мельком не увидел бесенят в чьих-то наглых глазищах. Взвизгнув от удара по мягкому месту, Вася спряталась в гардеробе, и вышла только в обмен на две конфеты. Ден был доволен, торговались отчаянно, он победил. Но видя хитрую улыбку, понял, что какие-то детали он упускает, не обозревает картину в целом. На всякий случай, Эд предложил отобрать конфеты, и после эпичной битвы, поверженный Ден сдался на волю победителя.
Отчет написали только к следующему вечеру.
— Отец, мне понятно кого хотят устранить. Не понятно, с какой целью. — Ден второй час сидел в кабинете Бати. Батя молчал. Не желал сознаваться в какую игру «больших бульдогов», влип Ден. Эду не было скучно, он по-прежнему, не платя за подписку, смотрел сериалы. Порно было просмотрено, и признано ерундой. Хотя Ден был уверен, что это основной контент интересующий Эда. Но нет, этот ретроград, смотрел, не третьеразрядные боевики с Чак Норрисом и Сталлоне, а «серьезные» триллеры, и комедии.
— Эд, ты меня снова пугаешь, а ведь уже начал к тебе привыкать, ты был родным и понятным, и вот опять. — Ден начал совещание кабинета ЦК партии, пока Батя думал, что делать дальше — и что такого интересного в тех фильмах.
— Там дерутся и они тупые — поддержал светскую беседу Эд.
Ден вздохнул, бросив взгляд на кислое лицо Васильевича, и он решил помочь:
— Кто-то, неизвестный тебе дядечка, скромно сидящий в столице, решил посадить своего человека. Вместо тебя. И не придумал ничего лучше, чем повергнуть тебя в горе, устранив меня. Чтобы ты,
