Жених из гроба (СИ) - Оксана Олеговна Заугольная

И мы все посмотрели на Клементину. Даже Клема отвлекся от вылизывания своей шерстяной части и уставился на нее.

— Я… я… н-н-е! — бедная законник чуть не плакала. — Я только за Бриена замуж хотела, правда! Он же не только богатый, но и красивый!

А теперь она и правда расплакалась.

— Не, вы как хотите, а я ей верю, — я просто терпеть не могла, когда другие девчонки плакали. Это напоминало мне, что я сама плакать не умею. От этого я начинала злиться и ругаться, пусть и мысленно, но припекало мне совершенно по-настоящему. — Мне кажется, виноват кто-то из родственников поближе к денежкам. Например, дядюшка Гримий.

— Дядя Остий, — вздохнул Даррен. — Белка, следующий по очереди на наследство дядя Остий!

— Ну нет, — заупрямилась я. — Мне этот ваш дядя Гримий совершенно не нравится! Сидит на готовеньком на королевской службе и вдруг придется уходить! Никто такого не захочет!

В приоткрытую дверь столовой влетел тот самый плюгавенький мужичок, ко

торого я уже видела лапающим Клементину.

— Гримий умер! — срывающимся голосом произнес он.

Глава 8

Что скрывает темнота?

'Пытки придуманы ради блага всего человечества,

Ведь волшебные существа беспрестанно лгут.

Они не способны сказать ни слова правды,

Если только их пятки не поджаривает

священный огонь или раскаленный металл'.

Ифигения Астаросская.

«Трактат о пытках во имя рода человеческого и науки».

Я так и села. Прямо на пол, мысленно благодаря многочисленные юбки.

— А вы тогда, простите, кто? — как можно вежливее сформулировала я вопрос, изгнав из него все экспрессивные выражения и всех бесов.

На помощь мне неожиданно пришла Клементина.

— Гримий и Остий близнецы, — пояснила она и всхлипнула. — Были!

Я свирепо посмотрела на Даррена, но тот в ответ смотрел таким непонимающим взглядом, что мне даже ругаться расхотелось. Нет, серьезно? У вас в доме два одинаковых мужичка с одинаковыми лысинами, а ты даже не считаешь нужным прояснить ситуацию!

— А чем докажешь, что ты Остий? — я решила не терять надежды. Одну мою подозреваемую уже убили, нехорошо, если я также потеряю и второго! Эдак и впрямь на меня подумают. Я обвиняю человека — и он умирает! Эффектно, но не эффективно!

Мужик вытер несуществующие слезы и злобно уставился на меня из-под насупленных бровей.

— У меня вообще-то брат умер, если ты не заметила! — скрипучим, а не таким пафосно-срывающимся голосом как минуту назад, произнес он.

Но я была неумолима.

— А вчера любимый, я надеюсь, племянник, — парировала я ему. — Но не видела страданий тут ни у одного, ни у почти невесты…

Клементина на этих словах смущенно потупилась.

— … Ни у ближайших родственников!

— У меня брат — самый ближайший родственник, — буркнул мужик, ничуть не смутившись. Наглый, зараза! — Еще жена, дети и дальше другие всякие. А брат умер!

— Что брат умер — я верю, но какой? — если он собирался меня отвлечь, у него ничего не вышло. Это даже Звояру не удавалось и ректору. А они оба на студентах вон сколько времени тренировались! Но я ответа на свой вопрос добьюсь, чего бы мне не стоило.

Вместо ответа мужик воздел верх руку и в его кулаке возник огромный огненный шар. Прямо-таки жарко стало!

На всякий случай я подняла лопату, защищая себя и жмущегося к моим ногам Клему и решила уточнить:

— У вас в семье что, и стихийники есть? Что за ерунда тут вообще творится!

Второй раз мне пришло на ум, что маги всё-таки чокнутые. Вместо того, чтобы развивать дар семьи, они закапывают медиумов под клумбой, зато растят в одном доме стихийного мага и некроманта, хотя они друг другу противопоказаны! Хуже только целители!

— Я не стихийник, — буркнул видимо всё-таки Остий. — Просто во мне почти вся магия двоих.

Мне стало грустно. Бедолага Гримий! Мало того, что брат еще в материнской утробе высосал почти всю магию, и ему приходилось расти с тем, кто получил всё, так еще и дальше получалось только хуже. Они были оба довольно страшненькие и плюгавые, но у Остия была жена, дети и как минимум одна любовница. А у Гримия даже работа была не настоящая. Потому что никто всерьез не мог рассчитывать, что маги будут договариваться с инквизиторами!

— Ладно, — я надеялась, что выгляжу достаточно уверенной в себе и ничуть не расстроенной неудачей. — А как он погиб?

— От кровопотери, — буркнул Остий. — Что-то порвало его рот. Крови натекло так, словно ему вспороли брюхо. Через рот.

Мы переглянулись с Дарреном. Всё понятно. Паук! Он же был на государственной службе! Чтоб его ведьмы грызли, такую стройную теорию мне сломал! Я надеялась, что злодеем всё-таки будет он. Это так хрестоматийно — брат отца, убивающий племянника. Ну и какая разница, что он двоюродный! К тому же откуда-то у Кристанс взялся паук! Через поцелуй к тому же. Гримий подходил как нельзя лучше, но умер. Неужели хотел кому-то рассказать что-то важное?

Какая же морока выстраивать заново всю линию вероятного преступления! Да еще второе тело и почти что никак не связанное с первым! Я хищно посмотрела на Остия, представляя, как здорово было бы, если бы умер он! Столько сразу версий, кто убийца!

А кому мог понадобиться скучный Гримий? По уму только Бриен мог хотеть его смерти, чтобы занять это никому не нужное место, но Бриен был занят — сначала чуточку умер, потом таскался за мной всё время.

— Предлагаю посмотреть, что там не так, — предложил Даррен. — Остий, чтобы тебе снова не ходить туда… распорядись пока отнести Кристанс в склеп, похороним всех умерших после того, как я открою купол.

Я хотела было заикнуться про лавандовую спальню, в которой жаждала оказаться Кристанс, но плюнула. Не мое дело! Тем более в устах Даррена эта фраза прозвучала та-ак кровожадно, что я с подозрением на него уставилась.

Его вообще тут не было, когда все началось, но вдруг всё затеял именно он? Увидел, как кружат вокруг любимого брата стервятники и придумал план. Чуть-чуть не рассчитал, и эти гаденыши успели похоронить Бриена, но в результате всё сложилось неплохо.

— А что, до склепа купол раскрыт? — удивилась я. Нет, зная, что они даже какую-то бабку похоронили под клумбой, я могу предположить, что склеп у них в районе кухни, но лучше уж уточнить.

— Я раскрыл купол не только над домом, но и над садом, мало ли, тебе захочется поковыряться в могилах, а я тебя в доме запер, — любезным тоном произнес Даррен. — Уж лучше ты разворуешь