Капитан (СИ) - Люро Полина

― Проклятый овраг, чтоб тебя и тебя, мерзкая нога ― мало, что ли, разбойничьего ножа, решила совсем меня добить, зараза…

Рядом хрустнула ветка, и попытавшаяся нащупать меч рука нашла только пустоту:

― Видно, выронил при падении, хорошо хоть кинжал на месте…

Я напрягся, но, увидев склонившуюся над собой морду то ли красной свиньи, то ли уродливого демона, невольно охнул, направив лезвие в глаз любопытной твари. Однако, она ловко уклонилась и, противно захихикав, вырвала кинжал из ослабевшей руки. Её небольшой пятачок дёргался, принюхиваясь. Мне вдруг стало всё равно, и я засмеялся:

― Что, нечисть, хорошо пахну? Нравится просоленный Капитан Стражи, тогда начинай есть с кулака, ― все силы ушли на славный удар, от которого морда взвыла и, бросив кинжал, исчезла, а на смену ей пришли мои вечно опаздывающие помощники.

― Командир, как Вы? Мы нашли в овраге меч и так испугались…

― Это кто испугался? За себя говори, Газ, я и не сомневался, что наш Командир в порядке… ― Бин осторожно приподнял мне голову, прикладывая фляжку к потрескавшимся губам, и, хоть в тени дерева было плохо видно, его несчастный взгляд говорил, что выгляжу я не очень…

Напившись, ухватился за протянутую руку «рыжика» и потихоньку сел, пережидая, пока миру надоест водить вокруг меня хоровод.

― Почему так долго шли? Что-то случилось? ― мне не понравились их приунывшие физиономии.

― Мы вовремя выбрались, Командир ― выход завалило, назад пути нет, ― Газ внимательно смотрел на мою горевшую огнём ногу.

Сдерживая стон, произнёс, как мне показалось, вполне уверенно:

― Ничего, найдём другую дорогу… ― в этот момент успокоившаяся было вселенная вдруг взорвалась дикой болью и снопом искр перед глазами так, что я охнул:

― Ё… Какого демона, Газ, чтоб тебя… ― услышав в ответ вскрик и виноватое бормотание новичка:

― Убери руки, Бин, придурок, я только вправил ногу, сейчас ему станет легче…

Инцидент был исчерпан, Бин буркнул:

― Нечего орать, Газ, сам виноват ― надо было предупреждать, что делаешь… Я поищу воды, ты пока разведи костёр и охраняй Командира, а то в следующий раз ударю в полную силу…

Боль в лодыжке отпустила, я грел руки у костра, сам себе завидуя ― как же мне повезло с ребятами… Газ молчал, потирая ушибленное плечо и подбрасывал ветки в огонь, когда совсем рядом послышались голоса, и из-за кустов появился довольный Бин. Рядом с ним шагал взъерошенный и бледный Лекс.

Увидев меня, он сначала замер и, схватившись за щёку, почему-то поинтересовался у рыжего новичка:

― Ты уверен, что Ваш Командир в порядке?

― Конечно, господин Алхимик, в полном. У него была вывихнута лодыжка, но теперь, ― он бросил расстроенный взгляд в сторону Газа, ― всё нормально…

Лекс осторожно опустился рядом, и, увидев его распухшую щёку и дивный фонарь под глазом, я искренне удивился:

― Кто же тебя так разукрасил, Светлячок?

Он окинул меня бешеным взглядом:

― Издеваешься? Какого демона набросился с кулаками, негодяй? Да ещё собирался прирезать, когда я хотел тебе помочь ― друг называется…

Я всё понял и, засмеявшись, попытался его обнять, но он увернулся, обиженно дуясь.

― Вини свою «новинку», изобретатель Лексовой дури, кстати, неплохо работающей ― чего только мне сегодня не чудилось, но ты с красной поросячьей физиономией был прекраснее всех, ― я расхохотался, и вскоре отходчивый друг присоединился ко мне.

Не понимавшие, что происходит, новички посматривали на нас с усмешкой. Рассказ Лекса оказался коротким и не внёс ясности в происходившее: он не помнил, как потерял сознание и очутился в тюрьме. И очень удивился, когда я сам поведал историю его побега из камеры смертников.

Было забавно наблюдать за его изумлённым лицом и попыткой оторвать предпоследнюю пуговицу с камзола, пока Газ с Бином наперебой в красках расписывали удивительного «призрака Алхимика». Потрясённый друг, вскочив с места, начал бегать вокруг костра с криками:

― Это невероятно! Говоришь ― «временной след»? Ты должен немедленно мне всё рассказать, слышишь, Газ? Я всегда знал, я чувствовал, что прав…

Веселясь, мы не заметили, как восторженный Лекс отбежал к кустам и, возбуждённо размахивая руками, ударил по ветвям, удивлённо вытаскивая на свет фигуру в тёмном монашеском одеянии. Мой опоздавший крик умер в горле, когда чужое лезвие проворно нырнуло в грудь вдруг замолчавшего Алхимика. Я уже подхватывал медленно падающего друга на руки, наблюдая, как мелькали среди деревьев плащ монаха и стремительно бросившиеся вслед за ним фигуры новичков.

Мой отчаянный вопль рвал в клочья тишину леса:

― Бин, Газ! Догнать и уничтожить мерзавца… Это приказ…

И, бережно опустив Лекса на землю, упал рядом на колени, не замечая, как солёная влага больно щиплет кожу сухих губ, шептавших:

― Он убил моего друга, чтоб его…

Глава 10. Подозрение

Я захлёбывался болью и отчаянием, не дававшими мне ни говорить, ни думать, и вместо слов:

― Как же так, Светлячок? ― из горла вырывался только глухой, переходящий в стон хрип раненого зверя…

Внезапно его светлые ресницы дрогнули, серые глаза смотрели на меня строго и немного грустно. Он медленно и отрывисто выдыхал слова в пугающую тишину:

― Робин, почему в груди такая тяжесть… Посмотри в кармане… серый порошок. Зелёный ― на рану, остановит кровь… Ну же, очнись, или так не терпится избавиться…

Обычно спокойный и сдержанный, я засуетился, глупо улыбаясь сквозь слёзы:

― Ты прав, Лекси ― сейчас, сейчас, потерпи, друг…

Не помню, чтобы раньше у меня настолько дрожали руки ― порошок попал в горло Алхимика только с третьей попытки. Осторожно разрезав одежду на его груди, обильно посыпал кровоточащую рану смесью мха и толчёных трав. Оставалось только перевязать, и, хотя бы с этим, я справился легко, удивляясь, что кинжал вошёл в тело друга так неглубоко…

Как только щёки Лекса слегка порозовели, всё прояснилось:

― Говорил же тебе, Робин, что только знания спасут человечество, ― кривил губы Алхимик, пока я удивлённо рассматривал маленькую толстую тетрадь, обнаруженную во внутреннем кармане его камзола. Этот старинный рукописный травник в кожаном переплёте принял на себя большую часть удара…

― Да ты просто везунчик, Светлячок… Пожалуйста, не пугай меня так больше. Я сегодня столько всего пережил, но даже приближение собственной смерти не заставило меня трястись от страха, а вот когда ты упал…

Слова застряли в горле… Не хотелось, чтобы Лекс видел моё искажённое болью лицо ― похоже, действие запретного зелья начало ослабевать, и, делая вид, что рассматриваю неторопливый танец огня в стремительно наступавших сумерках, старался не выдать свою тоску… Пальцы друга слабо сжали мою ладонь:

― Всё будет хорошо, Капитан, я в тебя верю…

От этих неловких слов утешения стало и смешно, и грустно одновременно:

― Серьёзно? Думаешь, вера в чудо поможет мне справиться с ядом? Боюсь, без снадобья Старика Чена к рассвету тебе придётся хоронить бестолкового друга детства. А может, знаешь, как выбраться отсюда в город? ― Лекс, хлюпая носом, обречённо покачал головой, и теперь уже мне, как в детстве, пришлось крепко сжимать его руки, ― не хнычь, Светлячок, я обязательно выкручусь… ― и, помолчав, серьёзно добавить, ― пообещай, что присмотришь за Айшой и новичками…

Он кивнул, и мы замолчали ― никто не хотел продолжать этот безнадёжный разговор. Я заварил лечебный отвар из очередного мешочка и, напоив «больного», от души посмеялся над его запасливостью ― вся подкладка камзола Алхимика была заполнена «самыми необходимыми вещами»… Будь раненый друг сегодня в форме, наверняка надавал бы мне по шее, а так ― дело ограничилось добродушным ворчанием…

Появившиеся из-за деревьев новички застали нас в тот момент, когда уже вполне очухавшийся Лекс бранил меня за неверие в науку, будущее и какой-то там прогресс, который обязательно изменит этот отсталый мир. Не понимая и половины произнесённых им заумных слов, покорно кивал, лишь бы не волновать чувствительного друга.