Преступление без смысла (СИ) - Потёмкин Сергей
Он стрельнул огнём из пальца в оставшуюся от леденца палочку, и Дея вспылила:
— Монгол, можно не здесь!..
— Извини, привычка, — маг стряхнул пепел в окно. Вздохнув, Дея сменила тему:
— Я вот не пойму: зачем Коротов пригласил нас? Чтобы мы думали, будто он не связан с похищениями?
— Вряд ли, — бросил Вадим Сергеевич. — Он же знает, что нас это не убедит.
Монгол с ухмылкой предположил:
— Может, он нам взятку предложить хочет?
«Или ему просто скучно…» — подумал Глеб.
Миллиардер привёз их на возвышенность, откуда просматривались его владения — и владения эти впечатляли: зияли котлованы, возвышались холмы. Тут добывали руду, и гору в этом месте почти срыли. Дальше был индустриальный пейзаж — смог в небе, десятки труб смотрят вверх.
Но настоящее потрясение Глеб испытал в цехах.
В проходной всем дали куртки, защищающие от жара, очки как у танкистов и суконные шляпы (без полей те вполне сошли бы за каски). Пока Глеб поправлял шляпу, Коротов пояснил:
— Рабочая одежда металлурга! Хотя здешним рабочим одежда не нужна.
У доменной печи стало ясно, что он имел в виду.
Там трудились саламандры — духи огня… и из него же они и состояли! Огненные ящерицы ростом с человека парили над полом. За спиной каждой были крылья — две пары, как у насекомых — и тоже огненные… А «капюшоны» вокруг шей полыхали так ярко, что Глеб зажмурился.
Одна из саламандр вдруг зависла над жёлобом, где тёк расплавленный чугун, и опустилась прямо в него; взметнулись искры, Баюн зашипел.
— Это горновые, — пояснил Коротов. — Для горна лучших рабочих не найти: они любят жару и готовы торчать здесь сутками.
— Очень удобно, — буркнул Монгол, — нанимать тех, кому не нужна зарплата.
— Бросьте, — фыркнул миллиардер, — я ведь плачу налог на использование спиритусов в штате предприятия… Кстати, можете осмотреться.
Монгол свернул налево, Вадим Сергеевич с Деей — направо. Глеб замешкался: за кем ехать? Хотел ехать за Монголом, и тут Коротов сказал:
— Ты не задавался вопросом, зачем они таскают тебя с собой?
— О чём вы? — удивился Глеб.
Коротов буднично пояснил:
— В моём доме есть амулеты — уверен, твой фамильяр их почувствовал, — он глянул на сидевшего рядом Баюна. — Среди тех амулетов есть особенный, выявляющий силу мага; проще говоря, едва ты вошёл… прости, въехал в мой дом, я понял, что ты — искатель. Послав тебя ко мне, Азарин дал понять: вот человек, который по кожуре банана найдёт того, кто этот банан съел. И возникает вопрос: зачем же ваш начальник так поступил?
Глебу всё это не понравилось:
— Хотите сказать, что я приманка?
— Наверняка знать не могу, — Коротов отошёл, пропустив к печи саламандру. — Но доказательств моей причастности к преступлению, которое вы расследуете, у вас нет. Однако, если допустить, что я преступник, то как я поступлю, узнав о тебе? О мальчишке-искателе, напавшем на мой след?
Глеб уже не раздумывал — ответ напросился сам:
— Вы захотите убить меня.
Он вдруг почувствовал испускаемый саламандрами жар. А ещё вспомнилось, что на заводах бывают несчастные случаи.
Коротов рассмеялся:
— Это всего лишь моя болтовня — забудь…
Миллиардер улыбнулся, но как-то холодно — одними губами… Прямо как Азарин, подумал Глеб.
Минут двадцать они осматривали цех: Коротов рассказывал о сталеварении, про которое, похоже, знал всё. Глеб рассудил, что сейчас он не опасен: во-первых, неизвестно, преступник ли он, во-вторых, даже если и преступник — кто нападёт в присутствии законодержцев?!
А вот сомнение у Глеба возникло: используют ли его как приманку? Думать так не хотелось, но в детективах лучший способ изобличить злодея — заставить того нервничать. А когда рядом искатель, занервничаешь точно — конечно, если ты в чём-то замешан.
Глеб убеждал себя, что Дея, Монгол и Вадим Сергеевич так не поступили бы — скорее, это затея Азарина, а они могут о ней и не знать.
«А могут и знать», — шепнул внутренний голос; как же хотелось, чтобы он сейчас замолчал!..
Сдав спецодежду на проходной, Глеб выехал из цеха. Законодержцы выходить не спешили, но ему стало вдруг всё равно — пусть хоть весь день там торчат…
Приводя мысли в порядок, он поехал вперёд.
Слева и справа тянулись заводские корпуса вперемешку с трубами, балками и вентилями. Воздух был тяжёлым, с запахом угля и железа. По рельсам гнали вагонетки — Глеб видел такие на экскурсии по металлургическому заводу. Тогда ещё он мог ходить, и не надо было гадать, кто из друзей действительно друг.
— Что-то ты хмурый, — донеслось сверху.
Глеб вздрогнул — он и не заметил, как появился Баюн: тот был вороном и махал над ним крыльями.
— Не мельтеши, — буркнул Глеб, — перьями забросаешь…
— И отвлеку тебя от важных мыслей.
— Именно так, — подтвердил Глеб.
Он проехал уже метров сто. Всюду гремело, скрежетало, стучало… И выло, будто включилась сирена.
Глеб остановился.
— Баюн, ты это слы…
Он не договорил, увидев молнии: те вспыхивали вокруг стоящего впереди здания! В нём-то сирена и выла — правда, она смолкла через пару секунд… в тот миг, когда кто-то выскочил из проулка.
Врезавшись в Глеба, этот «кто-то» перелетел через кресло, упал и вскочил.
— Смотри, куда едешь!!! — раздался возмущённый девчоночий голос.
Глеб оторопел, но тут же вспылил в ответ:
— Да ты сама на меня налетела!
— Идиот!
— Сама дура!
«Дура» ответила сердитым взглядом. На вид ей было столько же, сколько и Глебу; лицо чуть округлое, но не полное, большие глаза, светлые волосы… Глеб вдруг понял, что держит в руке её заколку.
— Ты видел, что я бегу! — возмутилась девочка. — Думаешь, раз ты в этом кресле, другие должны лизать тебе ботинки?
А вот это был удар ниже пояса. Глеб нахмурился и жёстко сказал:
— Свои ботинки я чищу сам. А если кто-то захочет облизать их, пусть купит мороженое — оно вкуснее.
Глаза «дуры» расширились — ответ её явно поразил. И тут откуда-то донеслось:
— Она туда побежала! Все за мной, быстро!
Девочка с ужасом взглянула на Глеба:
— Помоги мне!
— Чего?..
То есть он, конечно, всё понял: за ней гонятся, и её надо спрятать… Но где спрятать — не под кресло же запихнуть?!
— Протолкни меня!
До Глеба так и не дошло, чего она хочет, а девочка вдруг стала исчезать. Такое проделывала Дея, но быстро: она пропадала за долю секунды. У девчонки так не вышло: нижняя её часть исчезла, а верхняя — начиная от пояса — висела перед Глебом.
Так вот что означало её «протолкни»!..
Проехав вперёд, Глеб схватил её за плечи и стал толкать. Баюн прокомментировал эту сцену:
— Знаешь, было бы удобней, если бы ты взялся за…
— Умолкни!.. — зашипел на него Глеб.
«Дура» провалилась в пустоту и исчезла. Из проулка выскочили трое — судя по форме, охранники завода. Подобрав выскользнувшую из пальцев заколку, Глеб сунул её в карман и с невинным видом доложил:
— Она портал открыла — вы опоздали…
Охранники разразились бранью, а Глеб развернул кресло: пора вернуться к законодержцам и сообщить, что увидел он больше, чем Коротов хотел показать.
Глава 7
Зеркальник
Говорить при Коротове о молниях и странной девочке Глеб не стал — сказал обо всём законодержцам уже в машине.
Было время обеда, и Дея предложила заехать в кафе. Ели на террасе, под открытым небом: в вазонах желтели бегонии, над столиками голубели зонтики. Настоящий рай после душных цехов.
Разрезая сосиску, Монгол заметил:
— Молнии у здания означают, что там система охраны: амулеты, сильфы-оповещатели…
— Сильфы? — переспросил Глеб.
— Духи-элементали, — пояснил Вадим Сергеевич. — Как саламандры, только те из огня, а сильфы — элементали воздуха. Молнии — наверняка их рук дело.
— Но завод — это же не банк… — проронила Дея. — Что там охранять?..
