Раймонд Фейст - Хозяйка Империи

— Мне сообщили секрет, который я должна была бы с самого начала узнать от тебя. — Ее губы сложились в слабую печальную улыбку. — Я знаю, что больше не смогу иметь детей. Пусть это не будет препятствием к тому, чтобы ты произвел на свет сына, о котором всегда мечтал.

Брови Хокану протестующе поднялись: во-первых, из-за кажущегося безразличия, с которым она сказала это, а во-вторых, потому, что она пренебрегла более важным предметом обсуждения — ее путешествием. Однако, прежде чем он успел что-то сказать до этому поводу, Мара добавила:

— Супруг мой, мне показали чудеса. Но мы должны потолковать об этом попозже — и наедине. — Она погладила мужа по щеке, поцеловала, а потом, все еще с любовью глядя на него и не отводя глаз, спросила уже совсем иным, требовательным тоном:

— От Аракаси приходили какие-нибудь послания?

— За время твоего отсутствия — целая дюжина. Последнее сообщение поступило вчера.

Руки, обвивавшие ее талию, напряглись, словно он боялся, что неотложные заботы, завладев ее вниманием, могут их разлучить.

Обратясь к Сарику, Мара распорядилась:

— Передай по сети Аракаси, что он мне нужен здесь, и как можно скорее.

Властительница обернулась, и ей бросилось в глаза странное выражение лица стоявшей позади Камлио: на нем читались страх и решимость. Что бы она ни говорила Маре в далеких горах Турила про свои отношения с Мастером тайного знания, все эти планы и решения рассыпались в прах перед лицом реальности: скоро он будет здесь. Бывшая куртизанка встретила взгляд Мары и, бросившись к ее ногам, распростерлась на полу в позе беспредельного почитания и повиновения.

— Госпожа, я не прогневлю тебя.

— Тогда не огорчай Аракаси на этот раз, — ответила властительница. — Ибо может случиться так, что от него будут зависеть все наши жизни. Встань. — Камлио повиновалась, и Мара продолжила более мягким тоном:

— Ступай и приведи себя в порядок. Видят боги, мы перенесли тяжелое путешествие, а в ближайшие дни у нас будет мало времени для отдыха. — Когда девушка выскользнула из комнаты, Мара обратилась к Люджану:

— Помоги Ирриланди закончить развертывание войска, а когда оно выйдет к месту назначения… — Тут она осеклась и посмотрела на мужа.

Хокану ответил невеселой полуулыбкой:

— Мы собираемся на берегу реки у края поместья, исходя из предположения, что Джиро пошлет свое главное войско водным путем, вниз по течению Гагаджина. Ассамблея не может обвинить нас в нарушении эдикта, если мы проводим маневры в пределах наших границ. Отряды Шиндзаваи, под геральдическими цветами клана, направятся к Кентосани с севера, а объединенный гарнизон Тускалоры и Акомы, сформированный в твоем поместье близ Сулан-Ку, двинется по дороге, чтобы перехватывать любые отряды традиционалистов или воинские части Анасати, которые будут продвигаться сухопутным маршрутом.

Мара задумчиво обронила:

— Джиро давно готовился к этому дню.

Люджан подхватил ее мысль:

— Осадные машины? Ты думаешь, они у него спрятаны в лесах южнее Священного Города?

— Южнее или севернее, — сказал Хокану. — Аракаси сообщает, что место пребывания механиков Анасати содержится в глубочайшей тайне. В нескольких посланиях он упоминает о том, что эти машины разобраны на части и переправлены окольными путями в неизвестные хранилища. Он пишет также, что агенты, которых мы заслали к Анасати по замыслу игрушечника, отправили нам только одно донесение. Судя по этому условному знаку, мы можем предположить, что все складывается удачно и что они находятся там же, где осадные машины. Но охрана там очень сильная.

— Будь я на месте Джиро, я бы также спрятала кое-где несколько резервных отрядов, — предположила Мара. Отдав несколько коротких распоряжений Люджану, она не сразу отпустила его, сказав:

— Я хочу посоветоваться с тобой и с Ирриланди до того, как последний корабль отойдет от причала. Мы ничего не знаем насчет планов развертывания войска Джиро?

По лицу Хокану она поняла, что ответ на ее вопрос будет неутешительным и что их обоих тревожит одна и та же мысль: неужели опасения Аракаси верны и шпионская сеть Чимаки сумела обвести вокруг пальца разведку Акомы? Как иначе можно объяснить, что перевозка осадных машин осталась незамеченной?

Мара подвела итог:

— Мы можем только гадать. Значит, нужно планировать предстоящую кампанию так, чтобы быть готовыми к любым неожиданностям.

Отдав салют, военачальник Акомы поспешил к выходу, а Хокану, не отводя взгляда от жены, ласково упрекнул ее:

— Мой храбрый полководец, по-твоему, мы тут без тебя бездельничали?

Он потянул ее за собой и через арочный переход привел в просторный канцелярский зал, где были разложены подушки для собраний Совета и стоял широкий невысокий ящик, заполненный песком, — так называемый песчаный стол. Там, вылепленная из глины, находилась рельефная карта провинции Зетак, снабженная условными фигурками и фишками, обозначающими расположение воинских отрядов.

Мара взглянула на карту и нахмурилась. Ее ожесточившееся лицо выражало непреклонную решимость, когда она отметила:

— То, что я здесь вижу, — это оборонительное развертывание.

Не тратя времени на подробное изучение позиции, она задержала взгляд на Сарике — единственном своем советнике, оказавшемся под рукой, — и с мольбой в голосе воззвала к супругу:

— Мы стремились предотвратить возрождение должности всесильного Имперского Стратега, но чего же добились? То, что мы считали своей победой, сейчас может обернуться самым сокрушительным поражением: Высший Совет не существует, а если нет Высшего Совета, то некому и санкционировать законность возведения девочки Джехильи в сан Императрицы. Если не вмешается Ассамблея, Джастин попадает в дьявольскую ловушку. Именно потому, что он является законным претендентом, он станет либо бессловесной марионеткой, либо острейшим оружием, которое любой мятежник с удовольствием будет использовать как предлог, чтобы разорвать страну на части в ходе гражданской войны. Лишенные Совета, мы не можем назначить регента, при котором правительство употребит свою власть для поддержания спокойствия, до тех пор пока не будет найдено разумное решение вопроса о брачном союзе Джехильи и страна не получит законного Императора. Даже если в Имперском квартале у нас наберется достаточное количество верных союзников, мы неминуемо угодим в такую мешанину сталкивающихся интересов, предательств и убийств, что Ночь Окровавленных Мечей покажется невинной забавой вроде тренировочных стычек между отрядами неоперившихся новобранцев. И насилие будет продолжаться до тех пор, пока на поверхность не выплывет какой-то один дом, достаточно сильный, чтобы заставить других выступить в поддержку его дела.