Ирина Баздырева - Жена Дроу

Господи, как же было страшно выглянуть и посмотреть, что же такое этот Балахон. Но как тут ни прислушивайся, нужно было решиться, подняться еще на ступеньку и выглянуть из-за поворота стены.

Закрыв глаза бесшумно вдохнув и выдохнув, собрав всю свою волю, преодолевая дрожь и слабость малодушия, Ника поднялась на ступеньку. Выглянув из-за поворота стены, туда где лестница оканчивалась площадкой на которую выходила дверь леди Элеонор, она тут же отшатнулась обратно, сжав ладонями рот.

Что есть духу, она неслась по лестнице вниз и пришла в себя только в комнате леди Айвен, после того как вбежав в нее, захлопнула за собой дверь, задвинув непослушными пальцами засов. Подойдя к столу, она не утруждая себя тем, чтобы налить себе из кувшина воды в кубок, начала пить ее прямо из него, схватив его двумя руками. Отдышавшись и немного успокоившись, Ника подбросила в камин поленьев, протянув к вспыхнувшему огню озябшие руки, и пытаясь унять дрожь.

Хоть и пришлось ей за последние минуты пережить настоящий ужас, зато теперь ей было известно, кто своим колдовством держит в плену страха замок Репрок, и изводит семью барона. Она задумалась над тем, что же ей делать дальше. Было большим соблазном, этим же утром при всех, сорвать личину с колдуна, что свершал свои злодеяния, прикрываясь фамильным проклятием Репрок.

Ну, а чем она докажет свои слова? У нее только эмоции, против слова человека, который является настоящим хозяином замка. Поверят ли ее рассказу о том, что она видела сэра Ригана, стоящим на четвереньках, скребущегося в дверь леди Элеонор, когда она сама, с трудом, верит увиденному. Или о том, что он устроил в покоях дочери барона.

Нику пробрал озноб страха и передернуло от отвращения, когда ей припомнилось, что в тот момент, когда она выглянула из-за стены, сэр Риган, перестав скрестись, обернулся вдруг в ее сторону, будто почувствовав чье-то присутствие. При этом его глаза полыхнули красным отблеском.

Эта сволочь, так и не получив свою порцию жизненной силы у маленькой Айвен, бросился к леди Элеонор, на ходу приняв свой прежний облик и умоляя ее открыть ему, так же как умолял под дверьми леди Айвен, наверняка зная, что любящая женщина не откажет ему.

Как же убедить баронессу, что бы держалась подальше от рыцаря, принять от Ники необходимые обереги и позволить начертить в ее покоях магические символы защиты. Нужно поговорить с Криспи, чтобы он позволил ей принять те же меры в отношении барона. Надо всех предупредить о том, что сэр Ригана - колдун. Но может, до времени не называть его имени.

Нужно сделать так, чтобы у этого гада горела под ногами земля, а потом поймать его с поличным, либо постараться добыть такие доказательства, которые убедили бы всех, и от которых сэру Ригану невозможно было бы отвертеться. Да вот только нет у нее времени, выслеживать его. Она может только рассказать все Криспи и леди Элеонор, после чего увезет из Репрок, с помощью отца Фарфа, леди Айвен.

Но ведь и сэр Риган получивший сегодня жестокий отпор, не даст ей время и возможность разоблачить себя и уж, конечно, не будет отсиживаться, а предпримет против нее какую-нибудь пакость. Знать бы какую.

Он может обвинить ее в чем-нибудь ужасном, натравив на нее здешний деревенский темный люд, или вообще свернет ей шею по-тихому, вырвет сердце и свалит все на оборотня. Умирать очень не хотелось. Ника тяжко вздохнула: следовало срочно, что-то предпринять, чтобы опередить колдуна.

Встав с кресла, Ника осторожно сняла с шеи Айвен амулет Бюшанса и одела на себя, спрятав его под грубым полотном рясы. Она очень надеялась, что ее четыре призрачных союзника не допустят расправы сэра Ригана над нею. Это, конечно, не означало, что она должна сидеть сложа руки. Следовало начинать быстро соображать, что ей делать. Но соображать сейчас об этом она была не в состоянии. Ее мысли все время возвращались к призрачной фигуре Доргана.

По всему выходило, что он не покинул ее и, как всегда, пришел на помощь когда она отчаянно нуждалась в ней. Его слова, сказанные ей в Мензоберранзане, оказались не пустым обещанием, не красивым жестом одержимого страстью мужчины, во чтобы то ни стало желающего получить свое, а получив, тут же легко забывающего о своих словах, как о не нужном более трепе.

Дорган, не смотря на разлуку, действительно рядом с ней. Но это, вместо того, чтобы успокоить, еще больше разволновало ее. Она хотела, чтобы он был здесь с ней, озязаемый, видимый, настоящий.

Перед рассветом, она, утомленная тяжелой ночью, полной сильных впечатлений, уснула в кресле, а когда проснулась у стола хлопотала Христина.

— Я вам поесть принесла. Уж вам-то, как никому другому не мешало бы подкрепиться. По всему видать, эта ночка для вас выдалась нелегкой, — и она многозначительно покосилась на широкий подоконник, на каменной поверхности которого остался выведенный воском знак креста в круге, и перевела взгляд на защитный круг с магическими знаками нарисованными углем на полу.

Ника ж в это время накинулась на кусок ветчины и ломоть хлеба, быстро расправившись с ними.

— И милая леди Айвен нынче выглядит куда как лучше, — продолжала Христина.

Ника понимала, что добрую женщину просто распирает от любопытства, только она не знает как подступить к молчаливой монахине с расспросами.

— Говорят, этой ночью в замке страсть что творилось, — не теряла надежды, что нибудь выведать, Христина.

— Скажи-ка, Христина, — вдруг спросила Ника, задумчиво жуя ветчину, — сэр Риган уходит на рубеж вместе со своими солдатами, или остается в замке?

Христина оторвалась от протирания каминной полки и с готовностью ответила:

- Чаще, уходит вместе с солдатами, конечно же, оставляя в замке немалый гарнизон. А все равно без него не хорошо оставаться. Напади кто… Хотя у нас давненько заведено, коли на замок нападут, то мы на смотровой башне палим огонь. Да и сэр Риган нет, нет да и наезжает в замок один, - и покосившись на монахиню, Христина сочла нужным пояснить: - Говорю я об этом потому, как ни для кого в Репрок не секрет, ради кого он оставляет дозор на рубежах. Не нам их осуждать. Вседержитель рассудит тех, кто грешит при живом муже, ни от кого не скрываясь. Молодые сердца - горячи и нетерпеливы.

— То есть сэр Риган и баронесса не скрывают того, что они любовники?

— Чего уж тут скрывать, раз любовь у них? Но уж правда и то, что сэр Риган не любит оставлять дозор, предпочитая сам караулить орков, как бы сильно леди Элеонор ни была опечалена этим.

— Он что, до такой степени уверен в своих воинах, что может позволить оставить на них охрану рубежной земли?

— А как же! Воины его здешние парни, знающие на порубежье каждый кустик, каждый пенек и ручеек, как никак родились и выросли здесь. Сэр Риган бережет каждого, а уж они жизнь за него готовы отдать.