Тая Ханами - Забияка. (Трилогия)

Настроение взлетело до небес.

Но, как бы там не было, пора было и мне восвояси.

Когда я, крадучись, вошла в свою избушку, Таньки, слава языческим богам, в комнате не наблюдалось. Я, воровато озираясь, торопливо переоделась, а подаренный шелковый с жуткими кружавчиками комплект упихала поглубже в шкаф. Послышались шаги, из кухни показалась закадычная подруга.

– Ну, как он отреагировал? - жадно осведомилась она.

– Заметил, по-моему, - не сморгнув накрашенным глазом, соврала я.

Совесть моя была чиста, металлист действительно пару раз взглянул на меня. Правда, я была абсолютно уверена в том, что его нисколько не тронули перемены в моем облике. Так и ответ мой можно было толковать двояко.

Танька победно усмехнулась.

– Уже уходишь? - осведомилась она.

– Через десять минут, - ответила я, падая на кровать. - Как здорово! Представляешь, мне сегодня на тренировку переться, скорее всего, не придется.

Танька ничего не ответила. Во-первых, она не разделяла моего тренировочного пыла, и считала, что я маюсь дурью. А, во-вторых, подруга сама была чем-то крайне озабочена, а я, черствая, не смогла раньше заметить.

– О чем задумалась?

– Да вот, Вадик что-то вспомнился, - подняла на меня несчастные глаза Танька. - Как ты думаешь, может быть, он одумается?

– Это вряд ли, - покачала я головой.

Истину я открывать не спешила. Резануть правду-матку, оно конечно можно. Минутное дело. А кто расстроенную женщину потом утешать будет? Мое дело подневольное, мне на задание надо. Можно, конечно, напрячь старшего друида… Но у него, поди, и так забот хватает, не все же ему сопли нервным барышням утирать.

– Почему вряд ли? - спросила Танька.

– Потому что он оказался некромантом, - решила приоткрыть я часть правды.

– Кем?

– Вампиром, скажем так. Только не кусающимся.

– Ой! - округлила глаза подруга. - А я, часом, не заразилась?

– Не бойся, это не передается воздушно-капельным путем.

– А половым? - продолжала допытываться подруга. - Ну что ты ржешь? Я же серьезно!

– Нет, - покачала головой я. - И, кстати, его уже… изолировали от общества, так что можешь не бояться. Лучше вот, пожелай мне "ни пуха ни пера".

– Ни пуха, ни пера, - вздернула носик Танька. Совсем как в старые университетские годы.

– К черту! - поднялась я с кровати.

Выходила я из дома в отличном настроении. У Таньки, при упоминании о не кусающихся вампирах, дурь из головы выветрилась начисто.

А еще через пару минут Борис Иванович давал нам последние наставления:

– Вы окажитесь на территории гадюшника, - говорил он, - проверите по очереди все ангары. Если обнаружите беглых каторжников, то немедленно их арестуйте.

– А как мы это сделаем? - оторопела я. - Почему они нас слушаться будут?

– Туда же телепортируется разведчик с Огненной.

– Штирлиц? - просияла я. - А он уже в курсе?

– Он самый. У него есть право арестовывать беглых преступников. А в курсе он не более пяти минут. Если бы мы раньше знали, где денебцы, их бы уже давным-давно арестовали.

С кем же мы имеем дело, если он сумел скрыть горячих жителей Огненной от внимания Владычицы?

Так мы очутились на Урале, посреди заброшенных рудников. Спасибо волхву, телепортировал он нас крайне бережно. По крайней мере, мы не угодили ни в одну из старых шахт, что в изобилии находились рядом. Я удивленно озиралась вокруг. Местность казалась мне отдаленно знакомой. То ли я о ней читала, то ли слышала. Старые шахты, протестующие потомки горняков, институт гражданской авиации, полигон… Так и есть! То самое место, из-за которого погибли Танькины родители. Тот самый след, который мы в прошлый раз потеряли.

– И это авиационный испытательный полигон? - протер глаза Сан Саныч.

Неровность рельефа, как была, так и осталась. Агент спецподразделений потряс головой, убедился, что и эта мера не помогла, и, вынес, наконец, свою резолюцию:

– Боюсь, дело нечисто. Ну, маги, куда нам?

В поле зрения находилось как минимум два огромных ангара, и еще один, поменьше.

– Мне кажется, беглые каторжники - засели там, - махнул друид влево от себя рукой. - Мне туда почему-то идти не хочется. Лиса, что скажешь?

Ничто не говорило о присутствии денебцев. Но это-то как раз и не было удивительным. Уж если Катерина не смогла понять, что тут творится, то что уж обо мне говорить?

– Мне кажется, огня в том направлении многовато… Точнее сказать не могу. Кстати, по-моему, сейчас и тут будет жарко.

– Ты о чем? - в руках Сан Саныча показался автомат.

Я оставила его вопрос без ответа - спешила навстречу Штирлицу.

"Одет" денебец был в черный гражданский костюм, на вид ничем не отличался от обычного человека.

"Лиса, рад тебя видеть", - приветствовал тот меня. - "Ты изменилась, от тебя за большую единицу вашего измерения пахнет огнем. Здорово, друзья. Честь имею, армейцы".

Как денебский разведчик так ловко разобрался в том, что Сан Саныч (одетый в джинсу) имел отношение к воинским частям, я не знала. Но, так или иначе, он оказался абсолютно прав.

– Нашли все же? - чуть карикатурно отдав честь воякам, повернулся денебец к нам, превращаясь в плотное черное горячее облако.

Блеснули искры темного пламени, обуглилась жухлая осенняя трава. Я, открыв рот, смотрела на него - все же денебец представлял собой весьма импозантное зрелище.

"Закрой ротовое отверстие, саламандра попадет", - услышала я.

Я клацнула нижней челюстью, скосила глаза на Сан Саныча. Тот не скрывал своего изумления, стоял, как столб, не мог пошевелиться. Пришлось подобрать с земли камешек, бросить ему под ноги. Агент спецподразделений вздрогнул.

– Дела, - только и молвил он. - Ну что, пошли, ребята?

"Обязательно доложу Сапожникову, что полковник косит под Заповедных", - поймала я мысль наблюдателя.

Я не оглянулась в ее сторону - вот еще! Но в очередной раз прониклась сочувствием к металлисту. Вот уж у кого плохая карма по женской-то части…

А потом я вспомнила об оружии, уничтожающем жителей Огненной, и мне стало не по себе.

"Не беспокойся обо мне, я всего лишь солдат", - услышала я.

Слабое утешение. Надо держать ухо востро.

Металлист без труда справился с хитроумным замком, запиравшим двери ангара, мы по очереди проникли внутрь. За Сан Санычем. Как ни рвалась Гестаповка вперед, тот ее не пустил. Я привычно закрылась от едких мыслей, несшихся вояке вдогонку.