Оксана Демченко - Безупречный враг

— Это знак бога моря страны Нагрок, Поэра. Положим, вы его сын, то есть вы — сын Поэра Нагрокского и… э-э-э… могучего сирина островов, родной дочери Сиирэл. Родословная нужна не только королям. У богов с этим тоже строго. Люди желают верить в добрых и династичных. Значит, вы законный сын Поэра и внук Сиирэл, погибшей из-за людских… э-э-э…

— Козней, — подсказал Гооз. — Неплохо. Оригинально, мальчик. Я был о тебе худшего мнения. Драться ты умеешь, раз прошел сюда. Но ты и думать умеешь. Значит, жрец…

— С правом на половину доходов храма, — быстро уточнил Крид.

— Треть, — на редкость живо отозвался Гооз. — У тебя, знаешь ли, акулий аппетит.

— Четыре доли из десяти, — мягко предложил Крид. — И я утром же сяду писать вашу родословную книгу, а еще книгу ритуалов почитания.

— Обсудим, — заинтересовался Гооз, для которого жадность выглядела убедительным доказательством преданности. — И как мы сохраним жизнь сирина? Эй, глупая девчонка, отдашь каплю, если это тебя не убьет?

— Я подумаю, — неуверенно пообещала Риоми. — А точно все будет безопасно?

Крид вздохнул и взялся за самую сложную и достаточно длинную — время работает против Гооза — часть пояснений.

— Вполне безопасно! И я, жрец нового бога, берусь совершить первое чудо. Для сохранения жизни сирина необходимо поместить ее в звезду защиты, это особый узор. Согласно вере шаманов севера, даже расставшись с частью своей души, находящийся в контуре человек не погибнет, если боги ему благоволят.

Риоми задумчиво глянула вверх, любопытствуя, что скрыто там, в кромешной темноте, которую Крид рассматривал совсем недавно.

Пауза затянулась.

— Не знаю, — капризно надула губы сирена, не найдя вверху ничего интересного. — Тут мрачно и страшно. Море далеко. Не отдам, я здесь как в тюрьме.

— Тут, позволю заметить, вообще невозможно провести обряд, — согласился Крид охотно и с облегчением. Не может же он все время предлагать нелепейшее и подозрительное, а вот потакать и идти на поводу, запутывая сирина…

— Как — нельзя? — возмутился Гооз.

Крид молча указал на пол, заляпанный краской. Он ходил по узору и несколько раз усердно заступил в разлитую — при падении баночки из рук погибшей — краску. Теперь бывший рисунок превратился в нечто невообразимое. Отпечатки босых ног «жреца» удались на славу, сочные и многочисленные. А еще следы коленей и ладоней. Риоми захихикала. Такой узор ей пришелся по душе.

Гооз раздраженно предложил отмыть безобразие. Крид охотно согласился и приготовился сбегать за водой:

— Где тут море?

Советник сморщился, как червивое яблоко-паданка, мрачно осмотрелся, оценил грандиозность предстоящей уборки. Довольно быстро сообразил, что безнадежное занятие растянется до утра, и то в лучшем случае. Значит, рисунок звезды будут чертить в присутствии араави. Одолеет ли перламутровый жезл своего кораллового соперника… Опыт нескольких мятежей показывает, что нет. Тем более в прямом противостоянии, не из засады и не в спину…

— Здесь поблизости есть несколько больших комнат, — с сомнением предположил советник.

— Там наверняка пыльно и полно каменного крошева. Осмелюсь предложить достойную бога идею высокого доверия сторон, о ваша святость, — важно пропел Крид.

— Чего-чего?

— Площадка на вершине башни, — коротко уточнил принц. — И до океана не докричится, и свободу ощутит. Там светло, можно рисовать, погасив факелы, нас не заметят. И один вход.

— Спорно. — Гооз пожевал несуществующие губы. — Но необычно, да и обзор… Пэи, отстегни девчонку. Руки свяжи, но бережно, мы же теперь друзья. Почти. То есть, извини уж, красавица, петлю на шею и конец веревки — мне.

— Ничего себе дружба, — обиделась Риоми.

— Может, я ее отнесу? — с надеждой предложил Крид.

— Знаешь, с тобой мы тоже друзья, — рассмеялся Гооз. — Почти. Пойдешь в десяти шагах впереди, рядом — Пэи. Мы с сирином следом. Пэи, возьми его пояс с оружием. Готов спорить, лежит за дверью.

— Выиграли, — улыбнулся Крид. — Вы проницательны, ваша святость.

— Льстишь? — со смесью опасения и удовольствия предположил Гооз.

— Составляю список добродетелей бога, — важно уточнил Крид.

Гооз задумался и остался доволен.

Пока Пэи бережно связывал послушную Риоми, Крид подобрал кисточку, нашел большой горшочек с краской и оторвал от одеяния мертвой сирены пару клоков для очистки рук. Все это — не переставая вещать. Добродетели Гооза сыпались на головы слушателей, как капли осеннего дождя. То есть без надежды на скорое затишье. Риоми от указанной погоды кашляла. Гооз, наоборот, светлел лицом и даже, кажется, молодел. «Видимо, — смущенно отметил про себя Крид, — он всерьез задумался о бессмертии и от радости стал куда здоровее и веселее. Даже плечи расправил». Руки принца дрогнули. А ложно ли то, что сам он придумал? Вдруг вера людей воистину наделяет особенной силой? Вдруг он вручает Гоозу оружие пострашнее посоха? Впрочем, сейчас надо всего лишь дотянуть до прихода подмоги…

Петлю на шею сирина Пэи накинул неохотно, лицо стало виноватым и дернулось, как от боли. По счастью, в это время Гооз был занят и ничего не приметил. Он уже выбрал перечень из дюжины своих главных качеств и теперь шлифовал его. Сын бога, святой и богоравный, всевидящ, облечен мудростью, прозорливостью, могуществом, добротой к детям своим — простым людям…

Наконец, слушая вдохновенные восхваления Крида и азартные восхищенные реплики его святости в адрес себя, любимого, все собрались в путь. В связанные руки Риоми вложили факел, и нелепая процессия покинула зал. Гооз даже не особенно спешил, увлеченный делом. Кажется, прежде ему не хватало времени и фантазии, чтобы подумать о том, как следует вести себя богу, получившему долгожданную власть. Теперь упущенное навёрстывалось на ходу. Риоми шла рядом и тоже потихоньку втягивалась в обсуждение. По широкой лестнице все поднимались очень мирно, двумя чинными парами, как настоящие друзья. Почти.

Три яруса сделали советника молчаливым и старым. Он задохнулся, стал хрипеть и хромать, наконец сдался и потребовал отдыха. Крид охотно засуетился, воздавая почести «богу». Пуфик он тащил наверх из собственной ретивой усердности, и рвение «жреца» очень впечатляло начинающего святого. Принц стоял в сторонке и с усмешкой глядел вверх. Лестница длинна. Если бы можно было замедлить подъем, прихватив что-то потяжелее, он бы и кресло поволок. Но во всем надо знать меру…

Интересно, где застряли араави, газур и стражи, которым Риоми вполне здраво отвела роль основных спасателей? И сколько сирен и одурманенных кругов стражи внизу, помимо последнего, состоящего из двух дюжин защитников двери?