Ник Перумов - Черное копье

И всё же такие были – и Фолко увидел, как из-за ближайших домов показался большой отряд эльфов и людей под командой самого Барахира. Не теряя ни секунды, они ударили на спустившихся со стены, ещё шалых от невиданной, как, верно, им казалось, удачи. Короткая схватка закончилась очень быстро. Никто из переваливших через стену не уцелел.

– Наша взяла! – заорал Малыш.

Однако атакой командовал бывалый воин. Теперь бойцы Олмера, загораживаясь большими щитами, пытались заставить умолкнуть стрелков крепостных башен. На гребне стены выстраивались лучники атакующих, хоббит различил гортанный боевой возглас хазгов.

– Вот теперь даже я скажу – пора делать вылазку, – заметил Торин, в очередной раз без промаха разряжая арбалет.

Барахир не уводил от атакованного участка свой отряд. Лучники-эльфы засыпали стрелами пытавшихся спуститься, и даже те, кто проскальзывал боком между бойниц, не мог миновать хлещущего снизу железного ливня.

Однако враг начал карабкаться на шатры крепостных башен; гибли защитники её верхних ярусов, поражённые стрелами и дротиками через бойницы, а враги всё прибывали и прибывали.

– Все в башни! Готовиться к атаке! – передали по стене.

– Наконец-то! – ухмыльнулся Малыш, проверяя, легко ли вынимаются клинки.

– Неужто пойдём через главные ворота? – удивился Фолко, опуская забрало.

Однако строители крепости оказались хитрее. Тайные ворота имелись в каждой башне; каменные плиты стремительно и бесшумно разошлись в стороны, через ров перекинулся широкий гранитный мост – и с двух сторон защитники Серых Гаваней стремительно атаковали забывших об осторожности нападавших.

В середине строя эльфы и люди тащили какие-то тяжёлые кули, а впереди всех с мечом наголо, в нежно-зеленоватых доспехах цвета молодого весеннего листа шёл Барахир и ещё два десятка невесть откуда взявшихся низких, очень широкоплечих воинов в белоснежных кольчугах, с огромными топорами.

– Будь я проклят, если это не Чёрные гномы! – изумлённо прохрипел Торин.

Навстречу защитникам крепости выхлестнул тёмный клин хеггов, сверху, из отдушин осадной башни, свистнули стрелы хазгов; рядом с Фолко упали двое воинов, тяжеленная стрела сломалась о грудную пластину его собственного панциря, заставив хоббита пошатнуться.

Барахир сплеча рубанул первого подвернувшегося ему противника, его воины вслед за своим предводителем дружно ударили на врага. И боевым кличем для всех разноплеменных защитников Серых Гаваней стало имя их неустрашимого вожака, покрывшего себя в тот день великой славой.

Сперва хегги подались, не выдерживая отчаянного натиска оборонявшихся. Малыш, Торин и Фолко бились в первых рядах.

Небывалый огонь жёг хоббита; можно сказать, он потерял голову, опьяняясь – впервые в жизни! – кровавой схваткой. Никогда не знал он такого упоительного боевого азарта – эта черта вообще глубоко чужда всем его родичам, – и тем более захватывающим оказался он для Фолко. Никакой надежды не осталось – а потому умрём так, чтобы нас надолго запомнили!

Мечники и копейщики хеггов в изумлении отступали перед невысоким разъярённым бойцом; многократно превосходя его в силе, они и догадываться не могли, насколько их противник ловок и гибок, насколько вынослив и закалён суровыми испытаниями и странствиями. Фолко уклонялся, изворачивался, проскальзывал под нацеленными в него мечами; его не удавалось ни зацепить клинком, ни схватить руками. А рядом с ним рубили всех пытавшихся противостоять им два неистовых гнома; топор Торина по самый конец топорища покрылся кровью, побагровели меч и даго Малыша.

Светлый клин воинов Барахира глубоко врезался во вражеские ряды. Подоспевшие истерлинги уже охватывали его с боков, однако ничего этого Фолко пока не видел. Два десятка непонятных бойцов, принятых Торином за Чёрных гномов, ушли дальше всех. Они словно ждали чего-то, лишь отбрасывая хеггов, бессильно бьющихся в их несокрушимый строй.

А осадная башня вдруг оказалась уже совсем близко. Барахир упорно пробивался к её широким отваленным воротам – но здесь сопротивление было сильнее всего, из башни высыпали ангмарцы и хазги, но тут дрогнули наконец хегги и, разбегаясь перед воинами Барахира, смяли ряды приготовившихся к отпору ангмарских копейщиков. Воспользовавшись заминкой в стане врага, Барахир повёл своих в решительную атаку.

Горячка боя мало-помалу вынесла Фолко, Торина и Малыша к самому их предводителю. Эльфы отстали – они сражались с наседавшими на левое крыло их строя истерлингами.

И наконец – вот она башня! Дурно пахнущее, мерзкое чудовище, воскресший волею Тьмы монстр давно забытых лет. Слышно было, как в её тёмном нутре рычат и ярятся какие-то звери, наверное, из тех, что тянули всё сооружение. Вонь, источаемая сырыми, кое-где обгоревшими шкурами, могла бы, наверное, свалить с ног.

Торин с рёвом прыгнул на ангмарца, бесполезно разрядившего свой арбалет прямо в грудь гнома. Фолко ещё успел заметить безмерное удивление в глазах воина Олмера – за миг до того, как топор гнома рассёк тому шлем. Барахир уже приказывал громовым голосом. Его бойцы подтаскивали тяжеленные кули; их со всего размаха забрасывали внутрь, а вслед последнему кто-то швырнул пук горящей пакли, после чего Барахир и Торин, навалившись, захлопнули ворота башни, а Малыш подпёр их валявшимся тут же колом.

– Теперь – следующая! – взмахнул рукой Барахир.

Некоторое время в башне ничего не происходило. Затем что-то тонко, пронзительно засвистело, раздался оглушительный хлопок – и из всех бойниц и отдушин первого яруса выметнулось рыжее пламя. С верхних этажей бойниц донёсся жуткий вой попавших в ловушку людей, обречённых сгореть заживо. Барахир лишь жестоко усмехнулся и, собрав своих, повёл их ко второй башне.

Но, несмотря на подкрепления, подошедшие из Серых Гаваней, им пришлось тяжко. Олмер бросил в бой свои лучшие силы; через поле мчалась ангмарская конница, торопились новые и новые хазгские сотни, надвигались колонны пеших воинов с топорами и шестиугольными щитами, так успешно отразившими натиск гондорской пехоты несколько недель назад.

А первую башню с невероятной быстротой охватывало пламя. Отчаянные крики оказавшихся в огненном кольце людей стихали – кто, ломая кости, прыгал с верхних этажей, кто спасался на стене крепости, хотя там, под стрелами, вряд ли можно было рассчитывать на удачу. Гигантский костёр полыхал, источая такой жар, что сражающиеся волей-неволей отходили подальше. На стене воины Олмера пытались укрыться за щитами от нестерпимо жгучих потоков раскалённого воздуха.

– Быстрее! – крикнул своим Барахир. – Надо опередить лучников!