Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

— Чувствую в твоих словах подвох, но не могу понять, в чем он, — усмехнулся Владыка.

— В первом случае в казну пошла бы вся сумма, вырученная от продажи раба. Во втором только одна десятая, как налог на сделку. Причем, в казну она попадает не как налог на воду, а как налог на сделку купли-продажи. Этим занимается другая Служба. А сам должник становится общественным рабом Службы оросительных каналов. Служба всегда выбирает второй путь — и богатеет год от года.

— За счет казны! Нет ли в этом измены?

— Нет, Владыка. В этом измены нет, поскольку все действия происходят по закону.

— Измены нет, но казна скудеет. Какие Службы еще не справляются со сбором налогов?

— Служба пахотных земель, мой Владыка.

— Как хорошо, что Глава Службы среди нас. Скажи, уважаемый, почему твоя Служба не справляется со сбором налогов?

— Это не совсем так, Владыка.

— Вот как? — удивленно поднимает брови Фаррам. — Выйди вперед, чтоб тебя все видели, и поведай нам об этих причинах.

— Пока он сидит в зале, лучникам трудно выцелить его, — шепчу на ухо Миу. Ловлю заметавшийся хвост и зажимаю в ладонях. Хвост вырывается, и довольно сильно. — Мы с Владыкой надеемся, что он сорвется и попробует совершить покушение. Тогда с чистой совестью можно будет его убить. Лучники предупреждены, и у каждого своя цель.

— А если они не успеют? — пугается Миу.

— Не важно, успеют они, или нет, Стас успеет первым, — успокаиваю я.

На самом деле в зале, кроме боевых киберов, стилизованных под птичек и стреляющих отравленными иглами, установлены три системы динамической защиты. Мощность их достаточна, чтоб сбить арбалетную стрелу. Но лучше, если их присутствие останется в тайне.

Глава службы пахотных земель, заметно нервничая, поднимается на возвышение, с которого выступают артисты. Эстрада — не эстрада, но что-то похожее.

— Как гласит закон, земледелец, купивший землю, на первые четыре года освобождается от уплаты налогов с этой земли. Моя служба за последние годы купила очень много земель. Но сполна оплатила все налоги на сделки купли-продажи!

— Так ли это? — спросил Фаррам у казначея.

— Так, Владыка.

— Что еще покупала твоя Служба?

— Рабов для работы на этой земле, Владыка. Пахотные земли не должны простаивать под паром больше положенного.

— У кого твоя Служба покупала земли и рабов?

— У тех, кто их продает, Владыка.

— А что скажет казначей?

— По налоговым декларациям восемь сделок из десяти совершались между Службой оросительных каналов и Службой пахотных земель. В остальных разорившиеся землепашцы сами продавали свои наделы.

— Значит, Служба оросительных каналов продавала земли должников Службе пахотных земель. А как она распоряжалась вырученными деньгами? — поинтересовался Владыка.

— По закону деньги, вырученные от продажи имущества должника, идут в счет погашения долга, — подсказал казначей.

— То есть, в казну?

— Да, Владыка.

— Поступали они в казну?

— Нет, Владыка. Они остались в Службе оросительных каналов.

— Нет ли в этом измены?

— Есть, Владыка. И Служба закона и порядка должна поименно выяснить, кто из чиновников виноват в этом. А деньги должны быть внесены в казну.

— Деньги будут внесены в казну, — громко и отчетливо прорычал Глава Службы оросительных каналов. — Я сам найду виновных.

— Похвальное рвение, — одобрил Владыка. — Но поиском виновных займется Служба закона и порядка. А ты, уважаемый, ей поможешь. Теперь вернемся к делам земледельцев. Скажи, уважаемый, зачем твоя служба скупала пахотные земли?

Глава Службы пахотных земель недоуменно посмотрел на Фаррама.

— Чтобы засеять, Владыка. Земли не должны простаивать под паром, иначе может возникнуть голод.

— А почему засевать земли хлебом взялась сама Служба? Это же не ее дело. Ее задача в другом. Следить, чтоб дела земледельцев шли хорошо и взимать налоги. Почему сами земледельцы не засевают земли?

Глаза Главы беспокойно забегали. Старый лис давно почувствовал ловушку, но до этого момента не знал, с какой стороны придет удар.

Кошусь на Стаса. Человек напряжен и сосредоточен, с головой в работе. Остальные уставились на экран, словно кино смотрят. Миу сидит как на иголках. Похоже, до сих пор не заметила, что хвост в моем кулаке.

— Мы ждем ответа, уважаемый, — Фаррам плавным жестом указывает на зал.

— Многие земледельцы разорились в последние годы. Но Служба пахотных земель сделала все, чтоб не допустить голода в городах, — произносит Глава.

— Какая же беда постигла бедных тружеников полей?

— Возрос налог на воду, — вынужден был сказать Глава.

— Возрос налог на воду. Сотни семей разоряются…

— Тысячи, Владыка, — вставил казначей.

— Тысячи семей разоряются, — поправился Владыка. — А мы узнаем об этом только сегодня, спустя несколько лет, случайно! Что же делает Служба, которая обязана заботиться о процветании земледельцев? Она скупает земли разорившихся крестьян, скупает их самих как рабов — и на этом богатеет! Нет ли в этом государственной измены?

— В этом есть измена — отчетливо прозвучал голос Главы Службы закона и порядка. — Арестовать изменников!

Лучники, якобы охранявшие сокровища, подняли луки, выцеливая заранее распределенные цели. Зал замер. Вбежали стражники, вывернули за спину и связали руки дюжине котов, включая самого Главу Службы пахотных земель.

— Что с ними делать, Владыка? — спросил римм стражников.

— Этих — до суда в темницу. А Главу пока оставьте здесь. Возможно, к нему будут вопросы.

Стражники проворно вынесли связанных из зала. Красиво проведена эта часть операции. Четко, быстро, молча! Есть, чему поучиться у котов моей команде.

— Теперь разберемся, что не так с этим налогом, — продолжил Владыка и хлопнул в ладоши. Подбежала черная рабыня.

— Ррушан, радость моя, видишь, в дальнем углу зала стоит ученическая доска? Кликни подруг и принеси ее сюда.

Рабыня поклонилась и умчалась. Вскоре перед Владыкой стояла обычная доска для письма мелом, вся исчерченная полями игры в крестики-нолики. Ррушан влажной тряпкой вытерла ее и убежала.

— Подсчитаем доход и расход средней семьи земледельца, — произнес Владыка, выбирая кусок мела. Итак, какой размер средней семьи по последней переписи населения?

— Шесть свободных и одна рабыня сорока лет, — тут же отозвался Глава Службы закона и порядка.

— Так и запишем, — Владыка выписал в верхнем углу цифру «7». — А каков надел?

— Тридцать сурр пахотной земли.