Энгус Уэллс - Повелители Небес

Я сказал ей:

«Он так хотел. Он избрал свой путь».

И тут я ощутил страх Дебуры, мне казалось невероятным, что дракон мог чувствовать такое.

«Он оставил вместо себя нас. Мы вас не бросим», — заверил я Дебуру.

Радость моего дракона затмила горечь утраты. Я посмотрел вниз на останки этого странного человека и понял, что Беллек прыгнул вниз с горы, чтобы присоединиться к Аийлре.

«Думаю, что теперь ему хорошо», — сказал я моей Дебуре.

А она вновь спросила меня:

«А вы не уйдете?»

— Нет! — воскликнул я и услышал, как мой крик точно эхо подхватила Рвиан.

Я почувствовал волну счастья, исходившую от драконов, она наполняла меня, изгоняя грусть, которую я испытывал с потерей Беллека. Признаюсь вам честно, горе мое было невелико. Я полагал, что старик исчерпал свою жизнь и просто поставил в ней точку.

Второй год сменился третьим, и пути мира стали иными. Измененные Дарбека официально получили полные гражданские права. Уцелевшие Аттул-ки прекратили оказывать влияние на погодные условия в Дарбеке, и страна процветала. Эскортируемые нашими драконами воздушные суда впервые пересекли Фенд с мирной миссией, неся Анов к берегам Келламбека. Измененные могли теперь пересекать Сламмеркин в обе стороны, оставляя за собой право вернуться. Ке-анйива выделил земли в Ан-фесганге тем немногим (очень немногим) храбрецам из Даров и Измененных, кто пожелал обосноваться в новой стране.

Конечно, не обходилось и без ссор, но колдуны исправно посылали сообщения, и тогда появлялись мы на наших драконах, с которыми никто не желал спорить.

Мы увидели освобождение Измененных и Анов, возвращавшихся на землю предков. Тэрл председательствовал в Совете, весьма похожем на тот, которым управлялся Ур-Дарбек. В Ан-фесганге Ке-анйива и Аттул-ки, которые теперь обладали меньшей властью, обращались с Дарами как с равными. Мир наш, похоже, и воистину принял курс, который мы проложили ему.

А мы, Властители драконов, жаждали возвращения в наш замок в высоких диких горах Тартара. Драконы наши устали, насытились битвами и мечтали о доме.

Я разделял это чувство, я не мог больше спорить с ним. Дарбек больше не был моим домом, мне нужны были лишь те крутые вершины, на которых жили драконы, — единственное место, где я чувствовал себя свободно.

Я говорил об этом с Рвиан, и она соглашалась. Мы вернулись.

Тездал и Урт последовали за нами. Они, тоже очень далекие от мира людей, чувствовали этот зов не меньше, чем мы. Урту предложили место в Рэте, очень просили занять его, и он все-таки отказался.

— Мне все время было бы не по себе, — признался он мне одним ясным ветреным осенним днем, когда мы, прогуливаясь по укреплениям, наблюдали за несущимися по небу облаками. — Я теперь Властитель драконов, и, окажись я в Совете, мне никогда не узнать, искренне ли люди соглашаются с моим мнением или боятся Катанрии?

Я кивнул. Такое же чувство испытывал и я, давая Тэрлу подобный ответ, когда он предложил мне стать его советником.

— Мои соплеменники, — продолжал Урт, — и по сей день в большинстве своем боятся драконов.

— То, что живет в крови поколений, умирает не скоро, — согласился я.

— Поэтому и со мной люди чувствуют себя несколько скованно, — пробормотал он. А затем рассмеялся: — Как и я с ними. Я иной, Давиот.

Я произнес:

— Как и все мы. Думаю, что наш дом теперь здесь.

— Да. — Урт подошел к амбразуре и, прислонившись к стене, взирал с головокружительной высоты на долину. Домики Измененных казались крошечными голышками, брошенными возле изящной жилки реки. Селение разрасталось по мере того, как новые соплеменники Урта, в чьей крови не было столь великого страха перед драконами, рисковали перебираться на север. Мой друг задумчиво продолжал: — Надо будет скоро отправляться на охоту да снабдить их мясом на зиму. А нам не помешает их эль.

Я подошел к Урту и, по-приятельски положив ему на плечо руку, проговорил:

— Как думаешь, Лизра закончила то одеяло?

Измененные, хотя и очень далеки от своих животных-прототипов, тем не менее сохраняют некоторые из их характерных черт. Например, они не краснеют. Но если бы они обладали этой способностью, щеки Урта покрыл бы румянец. Лизра была дочерью Примы и Валла, поставлявших нам эль. Женщина эта выглядела очень привлекательно и могла бы давно выйти замуж, живи она на юге. В наших же краях мужчин было немного, а девушка до сих пор отвергала ухаживания кавалеров, оспаривавших ее руку и сердце. Урт же пользовался расположением Лизры, которая, услышав о нашем возвращении, принялась вышивать одеяло, которым принято застилать брачную постель. От такого прозрачного намека моему другу трудновато было отмахнуться. Всем, кроме самого Урта, становилось очевидно, что девушка влюблена в него.

Он сказал:

— Она красива, правда?

— Изумительна.

— Ты думаешь, я должен… — пробормотал Урт.

Я ждал, но мой друг внезапно смутился, так что мне пришлось рассмеяться, хлопнуть его по плечу и сказать:

— Думаю, что ты должен. Она тебя ждет, а Рвиан обрадуется еще одной женщине здесь.

Он важно кивнул, сосредоточивая свой взгляд на деревне.

— Завтра, — произнес Урт, — я отправлюсь туда и спрошу ее.

— Она согласится, — сказал я. — И когда вы назначите дату, я поеду на юг и попрошу у Тэрла доброго келламбекского вина, чтобы мы могли отпраздновать это событие должным образом. Не сомневаюсь, что он захочет принять участие в церемонии. Или возжелает, чтобы вы сочетались браком в его дворце. Возможно, даже пригласит Ке-анйива и всех…

— Довольно! — Урт отошел на шаг назад и так побледнел, что я невольно рассмеялся. — Никого, кроме односельчан Лизры и нас, Властителей. Никакой помпы, Давиот, прошу тебя.

Я заставил себя изобразить на своем лице серьезную мину.

— Великий Властелин может ведь обидеться. Даже оскорбиться.

Урт нахмурился.

— Ладно, тогда, пожалуй, Тэрла надо пригласить.

— А Рэт? — спросил я. — Это ведь не дипломатично — оставлять их за бортом.

Урт еще больше помрачнел.

— Ты правда так думаешь?

Я кивнул, подавляя душивший меня смех.

— Конечно, а если Ке-анйива захочет, то придется пригласить и его. Ну и верхушку Церкви. Мнемоников. И…

Урт легонько стукнул меня кулаком в ухо, тут уж я не выдержал и расхохотался.

— Кого захочешь, того и пригласишь, дружище.

— Тогда по-простому, — решил он, широко улыбаясь и облегченно вздыхая. — Я сыт торжествами и церемониями на всю жизнь.

Я сказал:

— Да будет она длинной и счастливой. А теперь не следует ли сообщить эту грандиозную новость Рвиан и Тездалу? А потом начать празднование?