Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Елена Владимировна Кисель
Темная вода с чего-то кажется разбавленной кровью.
А позади — тишина. Поражённое молчание, только свет не ушёл, дрожит и прыгает по речной воде…
— Сперва всё шло неплохо, а потом как… Капитана скрутили не до конца, а может, прозевали, что он огненный маг. Освободился, выскочил на палубу, решил, видно, сигнал дать, бахнул огнём — попал по парусу. Больше не успел ничего.
Здоровяк Ноттар навалился сзади, хрустнули кости, тело капитана перевалилось через борт, исчезло там, где смешались вода и дождь.
— Урод! Это был заложник!
— Да какие, в вир, заложники теперь!!
Паруса полыхали магическим пламенем, и на палубе плясали демонические тени: махали руками, визжали, орали…
— Вперёд! На полной мощи кристалла! Сейчас!
— Там подняли тревогу! Тревогу!
— Надо поворачивать! Поворачивать!!
Плачущие ругательства, перемешанные с молитвами. Гулкий, бездумный топот по палубе, перекошенное в свете огня лицо Твилла, змеиное шипение дождя, который борется с пламенем…
Эй, Эрли, ты там как — пытаешься вообразить себе это? Корабль с горящими парусами на полной скорости мчит к «костоломке» наискосок. Дождь и огонь. Голубоватое свечение ускоряющего кристалла — на носу, возле штурвала…
И вопли: ругательства и молитвы, призывы заткнуться, визг…
— Не проскочим мы! Не проскочим!!
— Там погоня! Погоня! Всё!!
— А-а-а-а, мамочка моя… а-а-а-а, Девятеро…
— Заткнуться, плаксы. По местам, кому сказано!
— Я лучше выпрыгну! Шлюпку дайте спустить!
Ноттар пытается отпихнуть южанина Карна от шлюпок, тот вцепляется ему в глотку, кто-то бегает по корме и всхлипывает, ещё трое сцепились за вторую шлюпку, кто-то рванул штурвал…
— Кто-то рванул штурвал, рулевой наш не удержался… потеряли угол. Скорость тоже: Эрни, то ли ещё кто… дёрнул кристалл, тот вывалился из паза. А «костоломка» уже была близко.
Я устоял на ногах — потому что слышал, как приближается неутомимый, жадный хохот проклятых лопастей, хохот перешёл сперва в грохот, потом в оглушительный треск, судно накренилось, проклятия переплелись с визгами, и тогда я понял…
— Мы не успели бы спустить шлюпку. Одну потеряли при столкновении, вторая была слишком далеко. Да и угол, на котором врезались, был не тот. Началась паника. Они кричали. Дрались между собой: сцепились за ускоряющий кристалл.
Ты только не уходи, Эрли, мне обязательно нужно тебе это рассказать. Хоть кому-то за годы рассказать — как было по-настоящему. Одно время мне казалось — я уже и сам это забыл.
Оказалось, помню.
— На судах, которые делают рейсы на Рифы, обязательно есть «непотопляйки». По сути, те же ускоряющие кристаллы, только мелкие. Страховка — если вдруг кораблекрушение и что-то не так со шлюпками. Таскать такое на себе — магию портить, да и примета дурная, а морские все верят в приметы. Ну, ты знаешь, ты ходил по морям. Так вот, мы обшаривали каюту капитана, искали — чем отомкнуть «браслеты»… И там были такие штуки, в шкатулке. Твилл, понятное дело, загрёб её себе.
«”Непотопляйки “! — в голосе режется крысиный визг, голосу не перебороть шипение полыхающих парусов, вопли, треск досок и сиплое рычание железной твари, которая перемалывает корабль. — У Твилла артефакты в шкатулке!»
Рыжевласка рычит что-то, чего не разберёшь за пеленой дождя, пытается заслонить от остальных шкатулку… поздно, к нему кидаются разом трое:
— Отдай, сволочь!
— Мне первому! Мне!!
Ругательства и треск накренившейся палубы. Мимо, подпрыгивая, пробегает шкатулка. Распахивается — и оплетённые в медь кристаллики скачут на волю, по мокрым доскам. Вслед за кристаллами прокатывается клубок тел.
— Мрази! Скоты!
— Пусти!
— Шкатулку вывернули прямо на палубу. Кто кинулся собирать, кто… не знаю, они дрались там ещё. Я уже знал, что шансов нет. До того, как крикнул. Уже знал, что сделаю. Я просто…
Закоченевший голос тонет в чёрной воде с искринками звёзд. Налетает сквозняк — морщит воду, доносит из-за плеч продолжение:
— Прыгнул.
Я кивнул. Точно. Извини, что вслух никак, братишка. Не смогу описать. Мокрая палуба и тела на ней. Обратившиеся в факел паруса. Позади из пелены ночи прорезаются корабли погони. И проклятия — они все проклинали меня, все как один. Собирая кристаллы или перегрызая глотки друг другу.
Палуба вздыбливается под ногами, опять оскальзываюсь, хватаюсь за фальшборт, соскальзывают пальцы. Трещат и ломаются кости корабля на зубах «костоломки», перекатываются два тела — мертвы? Живы? Уже наплевать, нужно быстрее. Яркий ускоряющий кристалл, из-за которого они дрались, выскользнул на свободу — мгновенное движение ладонью…
«Крыс-с-с-с-са… — борода у Твилла была окровавлена, взгляд — безумный, мертвая хватка на плече. — Из-за тебя, крыс-с-са…»
Молча двинуть в челюсть, отработанным законническим приёмом выставить подножку. Нос, верёвка, в ней уже нет смысла: корабль кренится, он всё ниже, так и так затянет в челюсти «костоломки»…
Внутри заходится от предсмертного визга грызун, а чёрная, солёная шипящая вода внизу кипит, летят щепки и обломки досок, и всё заслоняется единственным инстинктом: скорее вон с корабля!
— Кры-ы-ы-ыса-а-а-а!
В кулаке горит ускоряющий кристалл, я разбегаюсь, толкаюсь о фальшборт и лечу в чёрные, солёные буруны, в треск и шипение, соль обжигает горло, какая-то доска прикладывает по затылку, главное — вытянуть руку правильно, чтобы артефакт тащил дальше от рокота и плеска, от воплей на палубе…
Опомнился, стёр брызги соли со щеки — надо же, долетело через годы.
— Кристалл оттащил меня от «костоломки» хоть на сколько-то. Прихватил какой-то обломок… дальше уже артефакт тратил, чтобы дольше протянуть в воде. Не знаю, сколько прошло… подобрали меня браконьеры. Шли с ночного лова рыбы, а выловили такой вот подарочек. Мы с теми ребятами живо сошлись, они потом отвезли меня в Тильвию, там нашёлся Мастер — снять браслет, блокирующий магию…
Мастер тоже потом спрашивал — как я ухитрился сбежать. Как и ребята, которые достали меня из тёплых восточных вод. Не помню — что я им скормил. Но, наверное, выглядело правдоподобно.
— Лайл Гроски, беглец с Рифов. Уцелел единственный из девяти — как звучит-то, а? А на деле что… Это было везение чистой воды.
Рыжий там, за плечами, кажется, хочет спорить, но я встряхиваю головой — молчи!
— Меня могло затянуть в «костоломку» после прыжка. Могла заметить погоня и не заметить — те самые браконьеры. Я мог угодить в холодное течение и помереть о переохлаждения. Пристать к островкам сирен или попасться какой-нибудь хищной зверюге. В этом побеге нет ничего выдающегося — вот в чём правда. Я оказался не самым сильным, умным или быстрым. Просто более везучим, чем они все. Может ещё — более подлым.
Лежащий на боку деревянный кораблик бьётся о корягу — опрокинутый и беспомощный. Позади молчат — и
