Георгий Стенкин - Внутренности и внешности Бразилии. Или - Попутчик.
Свет померк. Да. Вот самое удачно определение.
Остались только, немного подсвеченными контуры близстоящих деревьев, что-то фосфоресцирующее…
Я глянул на своего папу, а тот – смотрел в самый тёмный участок окружающей нас темноты.
И тогда, оттуда выступил…
Ревун. Да. Обезьяна-ревун. Одна из тех, кто орёт по утрам и вечерам, «местные петухи».
Вот так новость!
Кровь на проколотой ноге вроде бы остановилась, боль – тоже была терпимой, поэтому – я с интересом следил за следующим актом «бразильского Бродвея».
Ревун, конечно, был хорош! Не чесался, не дёргался на месте, а спокойно так стоял, почти облокотившись о дерево. «Ваш завтрак, сэр…»
Но вот, в сумраке – за ним, за этим ревуном, очень смутно различались какие-то силуэты. Или – это мне просто казалось, от разыгравшейся фантазии, по поводу резкой смены дня и ночи…
Нет.
Что-то там было…
С человеческий рост, а второй силуэт – был явно гигантским, простирался на несколько метров ввысь, вроде бы угадывается борода, блестящие украшения, свет глаз…
Нет. Слишком смутно. Ничего не разобрать. Но что-то там есть…
А что же наш «камердинер»?
Хм.
А он – начал разговаривать с моим отцом. Я явственно видел, как шевелятся его губы, а взгляд – направлен точно на моего папу, который, так же как и я, застыл, сидя на корточках возле моей пораненной ноги.
Но звука – не было. Звучал только тот самый ритм, в результате появления которого и наступила темень. И этот ритм – заполнял всё вокруг.
Закончив свою пламенную речь, обезьян сделал несколько жестов руками. Начальные – я не уловил, а заканчивалось всё таким же жестом, который выполнил мой папа при расставании с «третьим», в начальном пункте нашего путешествия. Вот тут вот – метрах в ста пятидесяти, если выйти из леса…
Двумя сжатыми кулаками – резко вниз, как бы ударяя по земле.
Что бы это всё значило?
Ревун же, развернувшись, на секунду задержавшись, будто бы глянув на своих попутчиков, которых там может и не было, а может – они просто стояли за его спиной, шагнул в темноту. И сама темнота – стала медленно разряжаться, свет стал пробиваться сквозь деревья, всё ярче и ярче…
Но вместе с увеличением яркости изображения окружавшей нас природы, начал ускоряться ритм, звучащий повсюду. Некоторые деревья – так и остались в темноте, словно «выступив» из строя, а другие – наоборот засияли, в ярком свете солнца. С всё ускоряющимся ритмом – зрительная картинка начала как бы подёргиваться, сначала. Появились и первые смазанные куски.
Вот тот дальний…
Я начал вертеть головой, так как что-то неуловимо раскручивалось, как маховик. Миллиметр за миллиметром.
И «лёд тронулся, господа присяжные заседатели»!
Я, оставаясь сидеть на полу (на земле – не могу сказать, так как до земли тут…). Я – не двигался, это точно. Я как держал свою ногу – двумя руками, так и продолжал держать. А вот «перрон»?
«Перрон», «вокзал» - куда-то поехали…
Медленно-медленно, и всё быстрее…
И вскоре – я уже не в силах был различить отдельные растения, деревья. Всё – смазалось в движении.
И куда это интересно мы?
«Это город Ленинград?»
И ЕЩЁ ТРОЕ… ТРИ…
*Стройка века – не удалась, объявились ещё три, странных обстоятельства…
*Самба. Цвета бразильской сборной по футболу…
Три других реальности:
Первая.
Оказалось, что мы прожили вместе с «Проходящим» и моим папой, в районе Курарауку – больше месяца. Где я и выучил все названия местной флоры и фауны.
Но почему я не выучил их язык?
Там было смешение разных племён, что-то вроде перевалочного пункта. Разговаривали в основном жестами. И пели песни.
Перед этим – я поранил ногу. И именно там я её и вылечил. Вот почему – не осталось и шрама. А боль – осталась. За месяц (или около того), когда мне постоянно делали какие-то примочки – шрам исчез. Народная медицина?
А вот след от укуса молодого аллигатора – остался. Правда – только как незагорелая полоска кожи. Тоже – совсем нет шрамов.
И что же это получается?
Как я мог провести там целый месяц? Или я ошибаюсь? Так нет же! Начался сезон дождей! Я помню! Конец октября!
А сегодня? Какое число сегодня?
16 сентября?
Как это?
…
Вторая.
Посещение города.
Нам нужно было в супермаркет.
Только вот в каком городе это было? Я совсем не ориентируюсь в этих наших перемещениях.
Но у меня же был чек от кассового аппарата! Я смогу определить город! Ура!
Увы. Чека я не нашёл. И что же делать?
Можно попробовать посмотреть на выписку из банка, ведь там должно быть зафиксировано – на каком терминале был произведён платёж.
Полезу я, наверное, в интернет, и посмотрю прямо в банке, историю платежей банковской картой.
Так. Где у меня параметры авторизации для папиного счёта в банке?
Вот так номер!
Бразилия. Сан-Пауло. Jose Bonifacio.
Это же несколько тысяч километров! Нам же было ближе – в Манаус, или – хотя бы в Бразилиа.
Ничего не понимаю!
…
Третья.
Так кто же был анакондой? «Проходящий» - или мой папа? Или – это была «настоящая» анаконда, которая сожрала и «Проходящего» и моего отца?!
Но это – невозможно!!!
Я не справлюсь с такой потерей! Мой папа – не мог погибнуть!
Я – его «Попутчик»!
А если нет его, то и весь смысл «попутствия» теряется, утрачивает саму основу своей возможности, реальности.
Реальности?
Опять – эта дурацкая «реальность»!
А что если, это всего лишь козни Леса? Специально созданная для меня реальность? Чтобы я что-то очередное, необходимое и поступательное в своей значимости, что-то новое – понял?
Но, так же нельзя!
Нельзя – по крови! Нельзя, так грубо вторгаться в привязанности, любовь, преданность…
И – в жизнь, в конце концов!
А может…
Может быть, именно так и познаются какие-то наиболее важные понятия, основополагающие постулаты, законы мироощущения, самоопределения и самоидентификации?
А?
Но, это же – мой папа! Он сам говорил, что не готов стать частью чьей-то реальности, выполнять, пусть даже такую великую миссию…
Уже подготовился?
Бред. Бред! Бред!!!
Не верю!
Нет!
…
Папа сказал: «Главное, чтобы было четыре вещи - шляпа на голове, ботинки – на ногах, плащ – на плечах и вещевой мешок в руках, тогда – не страшны и четыре времени года» Будешь – на равных.
Я это понимаю так:
- думай прикрытой головой, не подставляйся ветру, дождю и течению, которые обязательно встречаются на жизненном пути, и не всегда – являются только порождениями стихии;
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});