Александр Тюрин - Псих, или Танцы с Виртуэллой

– Наркота входила в число ее капризов?

– Насколько мне известно – да. Конкретно, "колеса".– Розалия Самуиловна поняла, что настало время объяснить свою осведомленность и сказала не без смущения.

– Андрей ведь такой простофиля, поэтому мне непременно надо знать об его делах. Даже и подслушивать приходится.

А в Вике вновь высветилась другая ее сторона. Не охотница и не хищница, а жертва. К красоте добавилась хроническая болезнь и вся связанная с ней хроническая уязвимость. Постоянная потребность в дорогостоящих лекарствах плюс зависимость от "колес" – синтетических наркотиков. Опять-таки фармацевтика. Колеса, если отбросить в сторону всякую дешевую пакость, все-таки более высокий уровень, чем бухало или скажем игла. Алкоголь давно бы испортил Вику как женщину – ноги бы стали палками, морда синей. Игла же – это низкопробные друзья, инфекции, досрочная смерть.

А колеса – это, как правило, сфера интересов молодых интелигентных экспериментаторов.

Возможно, Шуля таскал Вике дроп дримс, рапчер и тому подобную муть. Типа на побегушках был, чтобы дамочке самой не светиться. Компанию составлял. А может и спонсировал это дело. Мальчик-то он при деньжатах.

– Вика была подружкой вашей невестки?

– Наверное, когда-то. У них по молодости какие-то совместные приключения случались. Андрей Вику тоже давно знает, это как бы одна компашка была. Но Рита все-таки ученый, доктор наук. А у Вики даже высшего образования нет.

– Рита не боялась?.. Ну, вы понимаете. Что рядом с ее мужем расположилась красивая и наглая бабенка.

– Да нет, она в Андрюше уверена. Они оба очень серьезные очень подходящие друг другу люди. Он экономист, она – биохимик.

Знаем мы этих серьезных людей. Но не исключено, что Рита сама предложила Викторию на роль официальной секретарши – так было бы легче этих "давних знакомых" контролировать.

И тут Сережа понял, отчего у него заныло сердце. От этой манеры Розалии Самуиловны говорить об Андрее в настоящем времени.

Да и не какой-то там экономист он был последние лет десять, а делец – и это разные вещи. Постойте-ка, Рита – биохимик! Биохимия сейчас зациклена на фармацевтике, особенно на лекарствах, спасающих от старости и импотенции. Не приложила ли она руку по праву "первой леди" к проекту "Патоцид"?

Ну что ж, пора делать бабушке неприличное предложение.

– Простите, Розалия Самуиловна, вы бы не могли, так сказать, по...

– Пошмонать?– быстро догадалась старушка.

– В общем, да. На компьютере Саши, когда его не будет дома.

Шрагин протянул дискету со "взломщиком".

– Не бойтесь, Сережа, давайте. Или можете бояться, но все равно давайте. Я же математик по профессии, экс-доцент Одесского университета. А ваше хакерство-какерство не бог весть какая математика. Саша на тусовку ушел, ролевая игра называется. Он вообще гулена. В тот день, когда украли Аню, я приболела и Саша должен был забрать ее после продленки; Анина школа, в принципе, в двух шагах от дома. А он взял и свалил на эту проклятую игру... Ну, встретимся здесь через два часа...

Она повернулась и пошла к дому.

И почему она только такая спокойная? Просто как компьютер.

Розалия Самуиловна вдруг остановилась.

– Вы, Сережа, наверное, думаете, с чего это я такая невозмутимая. У меня, в сорок втором, в городке Белая Церковь убили всех: маму, папу, сестер, брата, дядю-раввина, отсидевшего у коммуняк, и тетю, которая его посадила. Только я просочилась через какую-то щель в заборе, прошла пятнадцать километров, и благодаря своим светлым волосикам оказалась, в итоге, в детском доме. А там, в Белой Церкви, сперва разминалась украинская полиция, в основном насилуя, потом работала немецкая айнзацгруппа, успокаивая скулящих от страха людей выстрелами в затылок. Все вполне однообразно. Несколько больше изобретательности применялось по отношению к детишкам. В любом случае группе понадобилась только пара часов, чтобы уложить всей жителей местечка в двадцатиметровый ров по методу называющемуся "сардины в банке". Через два часа от людей не осталось ничего, кроме аккуратной грядки. Вот что значит работать по-европейски. Так что я прекрасно знала, что кошмар у меня всегда за спиной, что он только ждет удобного момента.

Нельзя просто сказать "ага", подумал Сережа, но и нельзя сейчас впустить этот ров в свою голову.

– Ваш сын, наверное, пытался узнать, кто командовал этой айнзацгруппой?

– Андрюша, конечно, узнал. Имя – Андре Энгельманн. Звание – хауптштурмфюрер СС. Выпускник Гейдельбергского университета, философ по образованию, по должности офицер СД, по национальности полунемец-полуфранцуз. Интересный человек, правда? После войны житель Аргентины. Был женат. Сын его, Антуан Энгельманн-Ферреро, во-первых, известный биохимик, во-вторых, прогрессивный общественный деятель.

И старушка несгибаемым шагом отправилась к свой парадной. Два часа в запасе. Сережа перебрался в другой микрорайон и там зашел в телефонную будку, которую, похоже, чаще использовали по другому назначению.

Сдается, что Вика сперва искала себе не лекарства (лекарствами мог и шеф обеспечить), а наркоту. И доискалась – нехорошие люди взяли ее под контроль и заставили делать нехорошие дела. Да, к сожалению, без Володи Матова сейчас не обойтись.

– Можно поговорить с капитаном Матовым?

– А кто его? Да, ладно, какая разница. Эй, Вова... Да не чoкай, возьми трубу.

– Кто там меня захотел?– раздался зычный голос Матова. Товарищ капитан когда-то выпустил Сережу из КПЗ, куда его посадил другой товарищ капитан – за торговлю сидюками в неположенном месте.

– Шрагин. Сергей.

– Кто? А, мальчуган Сереженька. Ну, что стряслось, вундеркинд?

Банк считает, что ты у него срубил пару миллионов в киберпространстве? Или соседка отметелила в пространстве физическом?

Придется терпеть, хотя Володя Матов моложе "мальчугана" лет на десять.

– Извините, товарищ капитан, Володя. Сегодя я очень хочу спросить, кто у нас в городе, в смысле из преступных группировок, занимается, "колесами"?

– Какой шустрый мальчуган. Хочет все узнать о "колесах", а может еще о девушках, которые всем дают. Я к телефону бежал его спасать, не попался ли опять по дурости душевной, а он вон о "колесах" задумался. Нет уж, иди уроки делай.

– Володя, тормозни. Я тут пытаюсь одно дело распутать.

– Ты, распутать дело? Да у тебя, Серго, другой талант, чтобы дела запутывать.

– Ну, просто скажи. Там от меня много зависит. Кроме меня никто ей не поможет...

На том конце провода возникла небольшая пауза. Володя Матов был боевым ментом, схлопотавшим когда-то пулю от горцев, поэтому он и отмазал нелепого торговца сидюками от нелепой статьи, поэтому он иногда задумывался в хорошем смысле этого слова.