Борис Сапожников - Исповедь безумного рисколома

— Что привело графа на эти руины? — спросил я.

— Дела Алого Анклава. — На большее я и не рассчитывал. — А тебя?

— Приказ начальства, — с мстительным удовольствием бросил я.

Огненная грива кошмара вспыхнула, ослепив меня. Вампир был раздражён моим дерзким ответом, на что тут же отреагировал его скакун.

— В твоей крови я чую магию, — стараясь успокоиться, как можно медленнее, произнёс граф. — Давненько такого не бывало. Вы отказались от магии много лет назад, почитая злом. По-моему, это просто глупо, наш народ практикует её и всё идёт своим чередом.

— Многие из нас, людей, почитают злом вас. Кстати, двое таких ходят по Брессионе. Это клирики высокого ранга, инквизиторы.

Говоря это я не столько предупреждал вампира, сколько старался отвадить его от симпатичных мне священников, искренне не желая их столкновения, в исходе которого уверен не был.

— Благодарю, — кивнул граф, — и в ответ предупреждаю — по городу разгуливает ренегат из нашего племени.

И он толкнул кошмара пятками, направляя мимо меня.

— Постойте, — рискнул я всё же окликнуть вампира. — Вы ведь с поверхности? Где можно выбраться?

— В двух милях, — он махнул рукой за спину, — сильно просела почва. Я легко спустился, не слезая с седла. — И зацокали неподкованные копыта.

Я же, наконец, занялся гримуаром, угол которого весь разговор больно упирался мне в щиколотку. Раскрыв увесистый том, я уселся на пол, прислонившись к стене. Замочек клацнул — и я раскрыл книгу. Это более всего напоминало транс, я не видел седого мага, однако время снова становилось для меня, как перед схваткой с личом. Я листал страницу за страницей и в памяти отпечатывались новые знания и заклинания, одновременно вспоминались приобретенные в первый раз. Убив лича, я неким образом поднялся на новую ступеньку силы, изучив гримуар — новое мастерство, теперь я мог не только вылечить банальные царапины, ушибы и отравления трупным ядом, в мой арсенал вошли ослабляющие и атакующие заклинания — разные огненные шары, молнии и лучи плазмы.

Когда я пришёл в себя, то обнаружил, что так и сижу у стены, а гримуар пропал без следа. Припомнив направление, небрежно указанное вампиром, я поднялся и зашагал туда. По дороге наткнулся на тот самый меч, которым прикончил лича, клинок его почернел, серебряная кромка стала аловато-багровой. Я сунул его за моя, хотя что-то в нём весьма насторожило мои обострившиеся чувства, которым не было названий. Я уже собирался идти дальше, как вдруг что-то привлекло моё внимание. В куче праха, оставшейся от зомби, лежал Рукба — видимо, он вывалился из-за пояса Ромео, когда он упал на землю под напором монстров. Присовокупив его к осквернённому мечу, я двинулся дальше, пожалев об утраченном баделере.

Выбрался я в районе близком к Городу сеньоров, крепкие особняки и дворцы которого более-менее уцелели, хотя и их основательно потрепало. Втянув свежий воздух раннего утра полной грудью, я сладко потянулся всеми суставами, заставляя их скрипеть и щёлкать. До чего же приятно вновь увидеть небо над головой вместо истекающего капелью потолка!

Всё, хватит наслаждаться, пора и о деле подумать. Я зашагал вперёд

Глава 6

Внимание моё привлекло хлопанье крыльев и истошные вопли, похожие одновременно на птичьи и женские. Я побежал на звук, выхватывая на ходу меч. В одном из переулков неподалёку от выхода из подземелья я стал свидетелем преинтереснейшей сцены. На мостовой стоял на коленях юноша с бледным лицом и льняными волосами, его шикарная, удивительная для руин, одежда была залита кровью, он прижимал к шее ладонь в кожаной перчатке, а над ним чёрными воронами вились гарпии — полуженщины-полуптицы, это они издавали заинтересовавшие меня звуки. Грязные твари вызвали у меня прилив возмущения, в один миг переплавившегося в ярость. Я дал ей волю — и она сорвалась с пальцев левой руки, которую я навёл на гарпий, сам того не заметив, — десятки огненных шаров устремились в них, запахло горелым мясом и палёными перьями. От гарпий остались лишь пепел, который развеивал свежий ветер.

Юноша же так и остался стоять на коленях, словно вокруг него не творилось Баал знает что. Вкруг ног его уже образовалась внушительная лужа крови. Однако он сумел сделать над собой усилие — и поднять на меня лицо с тонкими чертами, в глазах пытала такая мольба, что я не сумел удержаться. Губы практически помимо воли прошептали исцеляющее заклинание, но результат его оказался совершенно неожиданным. Юноша скривился от боли, рот его исказился словно в смертной муке, глаза запылали.

Совершенно не понимая что происходит, я замер, хлопая глазами как первоклассник, не выучивший урок, пока рука юноши не вцепилась мне в колено. Лицо его заострилось, будто он старел с каждой секундой на десяток лет. Я склонился над ним, прислушиваясь к едва слышному шёпоту, слетавшему с истончившихся и побелевших губ.

— Ты… убиваешь… меня… Крови… скорее…

Я вновь действовал как по наитию, полоснув по запястью Рукбой. Юноша приник к нему с жадностью мучимого жаждой зверя, глотая мою кровь. И только тут до меня наконец дошло, что я спасаю вампира, да ещё и ценой собственной жизни. Однако он не стал опустошать мои жилы, с видимым усилием оторвавшись от моего запястья и слизнув кровь с вновь обретших цвет губ. Поднявшись, юноша оправил длинный щёгольский плащ, застёжкой которому служила виконтская цепь, и поднял с мостовой длинную шпагу с позолоченным эфесом, скрытую до того пола плаща.

— Виконт Эльген, — представился вампир, с достоинством кланяясь, что казалось практически немыслимым в его одеянии.

— Эшли де Соуза, — не менее элегантно кивнул я в ответ. — Какими судьбами в Брессионе?

— Без особых целей, — пожал плечами назвавшийся Эльгеном. — А вы?

— Практически тоже. — Тут мне припомнился недавний разговор с графом. — Я недавно слышал об одном вампире-ренегате… — неопределённо произнёс я.

— Ренегат несколько неверное слово, — усмехнулся он, — оно означает скорее — авантюрист, коим я являюсь. В этом признаюсь, но Анклав я не предавал и не собираюсь в ближайшем будущем.

— Верность родине, — в тон ему усмехнулся я, — прекрасная вещь.

— Я родом из Билефельце, — уточнил Эльген и вдруг рассмеялся весело и открыто, пряча шпагу в ножны. — Отличный у тебя меч. Такой не у каждого Рыцаря Смерти найдётся, пожалуй подобные носят лишь Тёмные Паладины.

— Он мне не нравится, — покачал я головой, оглядывая осквернённый меч Защитника Веры, — но иного оружия у меня нет.

— Благодарю за то, что ты спас меня, — ещё раз поклонился вампир. — Этот долг я не могу не отдать, тем более что мы теперь связаны кровью, которая течёт в моих жилах. Покуда не верну его, я буду следовать за тобой.