Оливер Боуден - Возрождение

Эцио осторожно вытащил клинок, наруч и механизм, которые он предварительно завернул в загадочную пергаментную страницу, что лежала рядом с ними в сундуке. Леонардо, полный самоуверенности, приладил части устройства друг к другу, но неудачно. На мгновение художник даже впал в отчаяние.

– Не знаю, Эцио, – проговорил он. – Механизм старый, очень старый, и очень сложный. А конструкция намного опережает наше время. Фантастика! – Он поднял взгляд. – Я никогда раньше не видел ничего подобного. Но боюсь, я мало что могу сделать без чертежей.

И тут он заметил пергаментный лист, в который уже собрался завернуть части устройства.

– Подожди-ка! – воскликнул он, рассматривая лист.

Леонардо отложил лезвие и наруч в сторону, сосредоточившись на листе и сверяясь с ним, принялся копаться в ряде старинных книг и манускриптов на ближайшей полке. Наконец, найдя пару нужных, он положил их на стол и начал осторожно перелистывать.

– Что ты делаешь? – немного нетерпеливо спросил Эцио.

– Это очень интересно, – ответил Леонардо. – Она выглядит совсем как страница из Кодекса.

– Как что?

– Как страница из одной древней книги. Она не была напечатана, это манускрипт. Невероятно старый. У тебя есть еще страницы?

– Нет.

– Жалко. Люди не должны вырывать страницы из книг, подобных этой. – Леонардо замолчал. – Она принесет куда больше пользы целой…

– Что?

– Ничего. Смотри, содержимое страницы зашифровано. Но если моя теория верна, то, судя по этим рисункам, может быть, что…

Эцио подождал, но Леонардо полностью ушел в себя. Он присел и терпеливо подождал, пока Леонардо внимательно изучал и рассматривал книги и свитки, делая перекрестные ссылки и заметки, для чего пользовался исключительно левой рукой, и писал в зеркальном отражении. Эцио подумал, что он, оказывается, был не единственным, за кем постоянно следили. То немногое, что он увидел в студии, не вызывало сомнений – если Церковь пронюхает, чем занимается Леонардо, ему не поздоровится.

Леонардо вновь занялся поисками. Эцио задремал.

– Поразительно! – пробурчал сам себе Леонардо и повторил, повысив голос. – Поразительно! Если мы переставим буквы, а потом выберем каждую третью…

Он погрузился в работу, зарисовывая лезвие, наруч и механизм рядом с ними. Потом извлек из-под стола ящик с инструментами, поставил на стол и спокойно погрузился в работу. Прошел час, затем два. Эцио мирно спал, убаюканный теплом комнаты и тихими ударами и скрипами, производимыми работающим Леонардо. А потом…

– Эцио! Проснись!

– А?

– Смотри!

И Леонардо указал на стол. Лезвие кинжала, полностью восстановленное, крепилось на странный механизм, который в свою очередь был прикреплен к наручу. Все выглядело отполированным, словно было только что создано.

– Матовая полировка, – пояснил Леонардо. – Как на римских доспехах. Что-то, что поглотит блеск от солнца, и не отразит его обратно.

Эцио поднял оружие и повертел в руках. Тонкое, но крепкое лезвие было прекрасно сбалансировано. Эцио никогда не видел подобного. Кинжал с пружинным механизмом, который легко можно спрятать на запястье. Все, что нужно сделать – это согнуть запястье, и выскочит клинок.

– Я думал, что ты мирный человек, – произнес Эцио, вспомнив птиц.

– Мной властвуют идеи, – решительно ответил Леонардо. – Всегда. А теперь… – добавил он, доставая молоток и зубило из ящика с инструментами. – Ты же правша? Отлично.

Положи безымянный палец правой руки на эту колоду.

– Что ты делаешь?

– Прости, но это необходимо. Владелец клинка должен доказать свою преданность оружию.

– Что это значит?

– Он будет работать только в том случае, если отрубить тебе палец.

Эцио моргнул. В его голове пронеслись картины из прошлого: он вспомнил, как Альберти уверял его отца в дружбе, и как потом Альберти убеждал его после ареста отца, вспомнил казнь и свой собственный побег. Он стиснул зубы.

– Давай!

– Может лучше использовать топор? Разрез будет чище, – Леонардо вытащил из-под стола еще один ящик. – А теперь давай палец, сюда.

Эцио окаменел, когда Леонардо занес топор. Он зажмурился и услышал, как лезвие пронеслось вниз, и – бац! – вонзилось в деревянную колоду. Боли не было. Он открыл глаза. Топор воткнулся в колоду. В дюйме от его невредимой руки.

– Ах ты, ублюдок!

Эцио был шокирован и разъярен столь безвкусной шуткой.

Леонардо поднял руки вверх.

– Тише! Это же было весело! Жестоко, согласен, но я просто не смог удержаться. Я хотел убедиться в твоей решимости. Видишь ли, изначально механизм действительно требовал жертву. Это было связано с древней церемонией инициации, как я полагаю. Но я внес пару изменений. Так что можешь оставить палец себе. Смотри, клинок из-за моих изменений выскакивает легко, и я сделал так, чтобы при выходе лезвия эфес поворачивался. Все что тебе нужно – это помнить, что запястье надо изогнуть в момент выхода лезвия. Так твой палец останется при тебе. Но можешь носить перчатки – клинок очень острый.

Эцио был слишком восхищен – и благодарен, – чтобы продолжать злиться.

– Это невероятно, – проговорил он, несколько раз пощелкав лезвием, пока не убедился, что механизм работает превосходно. – Потрясающе!

– Правда, – согласился Леонардо. – Но ты уверен, что у тебя больше нет похожих страниц?

– Прости…

– Ладно. Слушай, если вдруг отыщешь еще, принеси их мне.

– Даю слово. Сколько я тебе должен за…

– Не стоит. Это было очень познавательно. И не…

Их перебил оглушительный стук в входную дверь мастерской. Леонардо поспешил ко входу, так как Аньоло и Инноченто выглядели испуганными. Человек по ту сторону двери заорал:

– Открывайте! Приказ флорентийской стражи!

– Минутку! – Отозвался Леонардо, и добавил Эцио, понизив голос, – Останься здесь.

Потом открыл дверь и остановился, преградив стражнику путь.

– Вы Леонардо да Винчи? – спросил стражник звучным, грозным, официальным тоном.

– Чем я могу вам помочь? – отозвался Леонардо, выходя на улицу и заставляя стражника отступить на шаг.

– Я уполномочен задать вам пару вопросов.

Леонардо исхитрился не дать стражнику войти.

– А что случилось?

– Поступило сообщение о том, что вы общаетесь с врагом города.

– Я? Общаюсь? Нелепо!

– Когда вы в последний раз виделись или разговаривали с Эцио Аудиторе?

– С кем?

– Не притворяйся идиотом. Мы знаем, что ты близко общался с Аудиторе. Продал его матери свою мазню. Может немного освежить твою память?

Стражник ударил Леонардо в живот тупым концом алебарды. С громким криком боли Леонардо согнулся и рухнул на землю, а стражник пнул его.