Марк Энтони - Антология "Миры Подземья"

Дриззт облегченно кивнул, и заторопился прочь по коридору, успев впрочем нагло улыбнуться Матроне Баэнре.

Когда он исчез, Мэлис покачала головой, гнев ее сменился растерянностью. “Я не понимаю”.

“Как и я”, добавил Зак подойдя.

“Я вижу”, сухо ответила Баэнре. “Ну что же, я буду говорить предельно ясно”. Тут древняя дроу вскинула свои сухие руки, обращаясь к толпе. “Возрадуйтесь, темные эльфы!” закричала она высоким голосом. “Пусть все в городе знают, что госпожа наша Лолт, Темная Королева Пауков, Мать Дроу, посетила этим днем Дом До’Урден!”

“Слава Лолт!” эхом отозвались темные эльфы, падая на колени.

Наконец Мэлис поняла. Леди в одеянии из пауков… кто же еще это мог быть. Остатки ее гнева исчезли, сменившись нахлынувшей радостью. Лолт появилась в ее доме во время Фестиваля! И сама Матрона Баэнре присутствовала, чтобы засвидетельствовать это. Все как она хотела — все как она планировала. Она повернулась к Баэнре, глаза ее сияли.

Старая женщина кивнула. “Да, Матрона Мэлис, сегодня ты добилась великой победы”. Голос ее упал до хриплого шепота. “Но помни, фавор Лолт — меч, заточенный с обеих сторон. Паучья Королева будет теперь наблюдать за тобой внимательно”.

В своей радости Мэлис обратила мало внимания на предупреждения старухи. “Дом До’Урден, Восьмой Дом Мензоберранзана”, прошептала она сама для себя. Да, ей нравилось как это звучит.

Бриза жевала губу с мрачным видом. “Это не честно”, ныла она. “Дриззт еще ребенок, к тому же мальчик. Почему Лолт не явилась мне?”

“Заткнись, дура”, рявкнула Мэлис, но ее раздражение было лишь наполовину искренним. Даже Бриза не испортит ей удовольствие от этого дня, и от многих будущих дней.

Эпилог

“Я рада, что ты так быстро явился по моему вызову, Закнафейн”, удовлетворенным тоном сказала Мэлис.

Зак прошел мимо детей Мэлис и опустился на колени перед ее креслом. “Да, Матрона Мэлис”. Теперь он мог говорить легко. Он уже привыкал играть роль послушного слуги. Ее темные губы раздвинулись в жесткой улыбке. Таким он явно больше ей нравился.

“Я получила из совета сообщение касающееся твоей судьбы, Закнафейн”, продолжала Мэлис. “Поскольку ты избежал превращения в драйдера, приговор тебе считается никогда не вынесенным. Твои преступления забыты”.

Волна облегчения окатила Зака. Он боялся, что приговор может остаться в силе, хотя он имел основания надеяться на лучшее. В Мензоберранзане если ты смог уйти от кары за совершенное преступление, считалось, что закон ты вообще не нарушал. Таково было правосудие дроу. Он учтиво кивнул. “Я счастлив, что могу продолжать свою службу тебе, Матрона. Назначишь ли ты сама для меня какое-либо наказание?” Тут Мэлис приказала подойти поближе. Он приблизился, и она прошептала так, что услышать мог только он. “Не знаю, что за игру ты ведешь, Закнафейн. Это не важно. Даже пытаясь воспротивится моей воле ты добыл мне именно то, что я желала”. Голос ее стал издевательски нежным. “Ты говорил о наказании. Пусть это и будет твоим наказанием — знание, что как бы ты не старался, чего бы ты не желал, ты служишь мне. Ты служишь мне, Закнафейн”.

Слушая ее Зак подавил желание ухмыльнуться. Да, он будет представляться верным слугой Мэлис. Он будет играть ее — и Лолт — темную извращенную игру. И все время он будет ждать шансов помешать злу, когда собственные запутанные правила Лолт будут позволять это. Вновь ожили в его мыслях слова Паучьего Мага. Повелевать ею, служа ей. Зак не забудет.

Мастер оружия склонил голову. “Как пожелаешь, Матрона Мэлис”, было все, что он сказал. Он занял свое место за ее креслом, рядом с Риззеном, который одарил его уничтожающим взглядом, явно недовольный тем, что Зак вернул благоволение матроны. Зак его проигнорировал.

Мэлис и ее дочери вновь начали обсуждать какой-то план возвышения Дома До’Урден. Зак не слушал. Вместо этого, взгляд его был сосредоточен на юном Дриззте. Мой сын, подумал он с изумлением в тысячный раз. Мальчик стоял в стороне, глаза были опущены к полу, как подобает принцу-пажу…и пытался подавить зевок. По совету Матроны Баэнре мальчику не рассказали о значимости происшедшего, и о истинной природе эльфийской леди в мантии из пауков. Матроны-матери решили, что Дриззт слишком мал чтобы понять. Зак знал, что они ошибаются, но все равно был рад этому. Лучше пусть он пока не понимает, что, как и все дроу, обречен запутаться в паутине Лолт. Зак чувствовал, что этот молодой дроу отличен от других, как и сам он. Лолт не подчинила его душу — пока еще нет. И если Зак сможет сделать хоть что-то, никогда не подчинит. Теперь Зак позволил себе улыбнуться, не думая, что это могут заметить. Да, думал он, возможно даже в этом темном мире я могу еще сотворить какое-то добро.

ТИХИЙ ДЕНЬ В СКУЛЛПОРТЕ — Эд Гринвуд

Блеснувшие в темноте глаза — прелюдия к редкому в Подгорье звуку: глубокому, скрежещущему смеху. Ксазун очень, очень давно не был так возбужден.

В сырых, леденящих глубинах огромного подземного лабиринта, который представляет из себя смертельно опасное Подгорье, в извилистых коридорах недалеко к северу от Скуллпорта, берет свое начало один из путей, под аркой в виде каменной статуи улыбающейся нимфы. Резьба не может передать подобную неземную и смертоносную красоту, но статуя все же прекрасна, и слухи о ней в течении лет распространялись. Некоторые даже верят что статуя изображает богиню — возможно, Сюн, огневолосую леди любви — и кланяются ей или молятся перед ней… и кто посмеет сказать, что они не правы?

В статуе и на самом деле таится больше чем почти живая красота. Все, кто пытались отделить ее от камня и унести были найдены мертвыми — разорванными на маленькие кусочки — в комнате перед аркой. Окровавленный резец одного из них сейчас все еще лежит там, служа немым предупреждениям для энтузиастов переносной скульптуры которые могут в будущем забрести в комнату с аркой.

Кто создал арку и почему, секреты эти все еще хранят таинственные строители этих окраин Уотердипа. Осторожный — и удачливый — искатель приключений может, однако, выяснить, что лежит за этой аркой. Коридор с гладкими каменными стенами, конечно (это легко может увидеть любой, смотрящий на нимфу). Но по каким-то причинам немногие идут по нему.

Те же, кто идет, обнаруживают что скоро коридор сужается и резко уходит вниз, становясь грубо высеченным в скале тоннелем. В нескольких местах эта дорога наполнена непрекращающимся шепотом эха: слабеющие, но никогда не утихающие следы удаленного грохота, который, кажется, включает в себя и громкие разговоры… на языках, которые не поймет и даже не определит самый внимательный слушатель.