С Лисочка - История одной практики

— Не висяк? — спросил Илис, когда мы вышли.

— Не знаю, — ответил я честно. — Надеюсь, что нет. Мемография есть, должен же был этого эльфа кто-то видеть!

— Должен, — согласился Илис. — Только люди не смотрят. Люди только себя видят.

В чем-то он прав. Я поинтересовался, не пахло ли в приюте тем самым эльфом, но Илис тут же замотал головой.

— Давай, хотя бы вокруг здания обойдем, — без особой надежды предложил я. — Мало ли…

Илис спорить не стал, хотя по нему было заметно, что он сильно сомневается в том, что что-то унюхает, и встал на четыре лапы, как он в таких случаях выражается. Мы прошли вокруг территории приюта по периметру, а потом, для надежности, — еще раз, несколько увеличив радиус обхода. Ну и не нашли ничего.

— Возвращаемся, — решил я.

Ну, а на что я надеялся? Что все будет легко и просто?

— А почему твоя мама про папу твоего не рассказывала? — поинтересовался Илис, когда мы ехали в Управление.

— Не знаю, — ответил я.

На самом деле не знаю. Хотя и догадываюсь. Мама с отцом познакомились в экспедиции, она у меня археологом была. И жрицей Луни[34], хотя мне кажется, что все-таки археологом в большей степени. Отец археологией тоже занимался, хотя больше кабинетной, а в тот раз решил лично поучаствовать в раскопках Лесограда.

Стоит заметить, что от связи эльфа и человека ждать потомства не стоит. У эльфов и так с деторождением большие проблемы, а в таком случае рассчитывать приходится разве что на чудо, тут даже походы в Храм Плодородия далеко не всегда помогут. Так что когда мама, уже вернувшись в город и узнав, что у нее буду я, прислала ему записку с этой радостной новостью и предложением где-нибудь встретиться, он сделал совершенно не те выводы, которые стоило, но зато те, которые напрашивались. А сделав их, не нашел ничего умнее, чем приказать дворецкому маму на порог Эоринмира[35] не пускать, ее письма отправлять обратно, а сам, взяв с собой две бутылки виски, закрылся у себя в кабинете и мужественно ушел в недельный запой.

Не знаю, пыталась ли мама встретиться с ним еще, но то, что она сильно на него обиделась, я не сомневаюсь. Она очень гордая, моя мама. На мой вопрос, тот самый, который рано или поздно задает любой ребенок в подобном положении, она ответила, что папы у меня нет, и никогда не было, но зато у меня есть она, есть Арника, есть Бланка, а еще Людовик и полтора десятка оборотней, что жили при Лунном Храме. Веселые, кстати, ребята, но на мой вкус несколько сумасшедшие; мне оставаться у Людовика и Бланки нравилось больше.

Ах мама, мамочка, где же ты, когда вернешься? Годы летят, мне сорок скоро, а я все еще жду тебя. Жду, что в один прекрасный день в порт придет корабль, я брошусь тебе навстречу, подниму на руки и скажу: мама, посмотри, как я вырос, мама…

Илис, видимо почувствовав мое настроение, вздохнул и больше вопросов задавать не стал, и вообще молчал, пока мы не вернулись в Управление.

Эрик Рок, маг-практикант Стражи, студент МКИ

Покинув комнату-холодильник, по лестнице мы спустились молча, хотя и довольно поспешно. Движения у моего напарника-вампирки, обычно такие плавные, стали несколько более резкими и стремительными, но никаких других изменений ни на ее лице, ни в чем-то другом не проявилось. Так же молча мы прошли мимо студента-санитара, проводившего нас любопытным взглядом, и вышли на улицу. Лишь отойдя шагов на двадцать от здания морга, Селена вдруг остановилась как вкопанная. Затем она медленно, всем телом повернулась назад, несколько секунд смотрела на морг, а потом глубоко вдохнула, выдохнула и спросила:

— Эрик, это что сейчас было?

Она еще спрашивает!

— Профессор ИБМ, Вилена Карго, некромант, собственной персоной, — ответил я, вглядываясь в выражение лица напарницы.

Носи я шляпу, непременно бы снял ее перед ней. Так владеть лицом — это просто описать невозможно. Впрочем, пару раз за время сцены их с профессором Карго знакомства, мне казалось, что она сейчас рассмеется и расплачется одновременно, да и глаза округлялись, особенно в самом начале. Но, в целом, особенно в самом конце — безупречно.

— Эрик, она сумасшедшая? — спросила вампирка.

В голосе, в целом спокойном, как мне показалось, на секунду проступили какие-то затравленные нотки.

— Некромантка, — сказал я. — Ты знаешь, они все повернуты на… альтернативно живых. Кстати, а ты заметила, как быстро у доктора Ицка нашлись дела, стоило ему услышать, что она едет сюда? Видимо, он ее очень хорошо знает.

Вообще, сказать по чести, мне и раньше приходилось слышать про Вилену Карго. Поговаривали, что они с профессором Муном любовники. Некоторые утверждали, что они даже женаты. Профессор Мун преподает у нас в Корпусе пространственную магию и тоже вампир, вампир-маг, как вы понимаете. Еще я, лично, хотя и не близко, знаком с молодой леди Асхариэль Мортиен. Она учится в ИБМ на втором курсе, и, будучи младше меня года на три, считается некромантом исключительной силы. По факту же, представляет из себя довольно бледную эльфочку с внимательным взглядом черных глаз, которые смотрят на тебя так, будто ты уже умер, а она раздумывает, стоит поднимать твое тело или нет. Бррр… Не позавидую ее будущему мужу, а то, что он у нее будет рано или поздно, не сомневайтесь, эльфка же.

— Я слышала, что некроманты несколько ненормальны, — сказала Селена, — но чтоб настолько… Ладно, пойдем, может быть, санитар нас уже ждет.

Санитар, дежуривший в воскресенье, жил в общежитии для студентов медицинского училища, которое находилась в двух кварталах от клиники, и сегодня отдыхал после ночной смены, но доктор Ицк пообещал нам, что позаботится о нашей встрече.

Мы прошли в приемный покой, где нас ожидала высокая, выше меня на голову, фигуристая медсестра, с правильными, хотя и несколько кукольными чертами лица, длинными русыми волосами и серыми глазами. Ее окружал тонкий аромат водяной лилии, от сладости которого у меня закружилась голова. Грудь ее стоила бы отдельной застольной песни на этом праздничном пире. Нет, двух, двух песен! Но жаль, ах как жаль, что я не бард и не поэт. Будь я поэт, я бы оды писал, я б сонеты слагал, я б поэмой живой разродился. Будь я бардом, я б пел серенады всю ночь, струны лютни терзая ногтями… мдам… Скажу только… ах нет, не скажу, не поэт — так не поэт, не бард — ну и не надо. Глядя на такую красотку, так и захотелось заболеть и перейти на постельный режим. Увы… Я мысленно возблагодарил доктора Ицка, который решил выделить нам такого проводника. Звали это чудо Ангеликой, и на этом я прекращу дозволенные речи.