Анастасия Пак - Одиночка

Ария, наблюдавшего за всем этим представлением в полном молчании, внезапно прорвало:

– Да вы что! Нам еще только таких тварей по соседству не хватало! Ты погляди на его пасть. Да он же нас всех ночью сожрет и не подавится.

– Ага, а начнет с тебя, – холодно бросил ему я, опустился на колени и, обняв задрожавшего гулона, прижал его к себе. Зверь опустил острую мордочку мне на плечо и блаженно прикрыл глаза.

Наемник наблюдал за сценой с плохо скрываемой иронией, но не вмешивался. Куда интереснее было просто созерцать столь чудную картину. Зато Единого прямо таки распирало от злости. Он уже полностью пришел в себя и сейчас медленно зеленел. Ярость так и клокотала у него внутри.

– Мало их осталось, – заметил Хонир, оглядев всю стаю. – Арлин, ты там что, прилип к этому гулону? Себе взять хочешь? Можно, конечно, но не советую. Они свободу любят. – И заглянул в глаза вожаку: – Оставайтесь. Как только найдем вам подходящий мир – сразу переправим, а пока не бойтесь, с голоду вам умереть не дадим.

Арий выпрямился, бледный и уверенный в себе:

– Я сейчас же сообщу Веланду, что вы на пару собираетесь натравить этих тварей на Единых.

– Разбежались, – ответил Хонир и постучал кулаком себе по лбу. – Совсем ничего не соображаешь, маг? Тогда иди, докладывай. Тебя никто за ноги не держит.

Тот не медля растворился в полумраке. Хенигас тоже поднялся.

– И я, пожалуй, пойду. Приятно было провести время. Арлин, Хонир…

– До встречи, Хенигас, – откликнулся привратник.

Наемник отвязал от дерева своего коня, к которому уже начали приглядываться проголодавшиеся гулоны, вскочил на него и умчался. Я посмотрел ему вслед и кое-как отцепился от своего расшалившегося зверя. Тот успел покататься по земле, стегнуть меня пушистым хвостом по лицу и попробовать мои пальцы на зуб. Теперь вот выпустил белые коготки и проверял, хорошо ли они вонзаются в мою ногу.

– Или сюда, малыш, – позвал его Хонир. Зверь слова привратника открыто проигнорировал. Вместо этого повалил меня на землю и уютно устроился сверху.

– Греет как одеяло, – выдохнул я, делая попытки выползти из-под гулона, но тот деликатно придерживал меня коготками, весьма ощутимо покалывающими сквозь одежду.

– Берешь? – предложил привратник. – Представляешь, ночью-то как удобно. Есть к кому прислониться, об кого погреться. И Единые к тебе ни на шаг не подойдут.

– Очень удобно, но, может, все таки поможешь мне выбраться?

– Вожак, – окликнул Хонир старшего гулона и тот мгновенно поднялся и тихо зарычал, созывая всю свою разбредшуюся стаю. Молоденький зверь кубарем скатился с меня и метнулся к остальным.

– Звал, брат? – спросил появившийся из темноты Горм. Нарви из-за его спины приветливо помахал рукой.

– Да, у нас тут гости.

– Вижу. А… где Единые?

– Смылись, – коротко ответил Хонир. – Присмотришь?

– Конечно. Вожак, пошли.

Гулоны вприпрыжку устремились за Гормом, а Нарви остался. Уселся рядом с нами и запрокинул голову, мечтательно прикрыв глаза. Всей грудью вдыхал свежий ночной воздух.

– Хорошо сегодня, – не открывая глаз, тихо произнес он. – Спокойно. Не помню, когда в последний раз вот также тихо, мирно, сидел у Врат. Нет, пару раз пытался, но меня все время сдергивали с места всякие ненормальные. Эй, Арлин, что молчишь? Скучаешь по старой жизни?

Он открыл один глаз и весело мне подмигнул.

Я улыбнулся в ответ и слегка кивнул.

– Это ничего, привыкнешь. Ты из какого мира?

– Из Атиона. – Странно, но мне стало трудно выговаривать его название. Как будто связь оборвалась раз и навсегда.

– Хороший мир, – одобрил Нарви. – Уютный. Я вот во многих успел побывать. Для привратника это необходимо – знать все миры, но отсюда бывало так трудно вырваться. А если хорошо подумать, ведь их не очень-то и много. А если быть точным…

Он задумался. Хонир неодобрительно взглянул на младшего привратника.

– Гляжу я на тебя, Нарви, и диву даюсь, – укоризненно произнес он. – Сколько у нас миров, и то не знаешь. Совсем распустился.

– Да помню я, помню, – торопливо ответил тот, – просто не сразу сообразил. Двадцать восемь миров, Арлин. Из них в девятнадцати – по четыре брата, в восьми – пятеро и только мы, горемычные, всегда были втроем. Итого нас ни много, ни мало, сто девятнадцать привратников.

– А Долины? – жадно спросил я.

Нарви развел руками и честно признался:

– Не знаю. Проемы вроде твоего – чисто магические штуки, к нам не имеющие никакого отношения. Я даже не скажу, кто эти так называемые Долины создал. Был, наверно, какой-то маг, не сами же по себе они возникли, но вот сколько их… нет, не знаю.

Он покосился на Врата и тихо спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Нет, ну почему сегодня так тихо?

– Наверное, Единые уже все миры оповестили, что сюда лезть не стоит, потому как здесь нынче их резиденция. Никто в здравом уме зная об этом и не сунется, – предположил Хонир и прислушался. Вдалеке улавливались какие-то странные шорохи и шли они определенно не от Арки. – Ну, стоит только помянуть. Если не ошибаюсь, вот и они сами топают. Не нравится мне, что Единые вглубь мира не пошли. Слишком близко от Врат устроились. Да и от нас тоже. Опасное соседство.

Хмурый Веланд вошел в круг света и остановился. Из-за его плеча выглянул Арий и довольно оскалился на привратников. Тайра, непривычно тихая, осталась позади и даже глаз на нас не подняла. Похоже, Веланд сильно разозлился на племянницу и только чудом ей удалось удержаться в этом мире. Хенигас со своими тоже скромно держался в сторонке. Так что визит Единые обставили в высшей степени недружелюбно.

Я почувствовал, что привратники напряглись и встрепенулся сам.

– Что тут происходит, а, Хонир? – без всякого вступления начал Старший. – Какие-то бродячие стаи, маг твой, которого на цепи держать надо. Вот скажи, Арлин, плохо тебе, что ли живется? Тогда чего ты цепляешься к Тайре? Слово словом, но мы Единые, не будешь к нам почтительно относиться – в пыль разотрем.

Я, мягко говоря, удивился как тому, что предчувствия меня в кои-то веки не подвели, так и весьма странным обвинениям в свой адрес. Но молчать не собирался.

– С чего бы мне вас уважать? Мы, может, с Сеедиром не всегда ладили, но он был моим учителем, а вы его убили, – холодно напомнил я.

От упоминания имени Сеедира Старшего буквально передернуло. На лице Хенигаса проступило выражение сильной заинтересованности и он как бы невзначай придвинулся поближе. Арий улыбаться перестал, облизнув внезапно пересохшие губы, и только Тайра хранила полное безразличие ко всему. Нарви осторожно тронул меня за плечо и мысленно позвал Горма, понимая, что дело принимает серьезный оборот.