Дэн Ферринг - Братство меча

Мысли короля перекинулись на другое. Глядя на переливающееся во вновь наполненном кубке багровое вино, он вспомнил тот мир, из которого пришел сюда, и то, за чем пришел. Пелиас сказал, что они должны довериться своему сердцу. Зная, что может погибнуть здесь, Конан не жалел о принятом решении. Совсем не важно, в каком из миров умереть. Гораздо важнее, где жить, а главное — как жить.

* * *

— Как мы вернемся? — Конан по привычке выяснял пути возможного отступления. — Здесь портал открываешь ты, а там?

Пелиас кашлянул, потирая руки, и с улыбкой посмотрел на короля:

— То, что ты услышишь, Конан, может тебе не понравиться, но так уж и быть... Но прежде чем я объясню, скажи, как по-твоему, чем отличается маг от простого человека?

— Чем? — Конан скривился, будто съел что-то кислое. —¦ Да тем, что обладает силой, которую получает посредством всяких там ритуалов. Поэтому некоторых из них чуть сложнее прикончить. А так они дохнут совершенно как обычные люди.

Улыбка Пелиаса стала печальной.

— Я понимаю тебя, король. Говоря о «всяких там ритуалах», ты намеренно опустил слово «омерзительных». И я не обижаюсь, потому что знаю, насколько близко тебе пришлось познакомиться с магами вроде Тзоты или колдунов Черного Круга...

— Зато и они познакомились со мной.

— Да, и здесь им не повезло, но об этом — потом... Взгляни на меня. Только что я открыл путь в другой мир. Я маг, но где же ритуалы?

Конан покосился на портал. В стене оружейной залы зиял проем, которого там раньше не было, словно часть кладки превратилась в клубы пара или тумана, которые беззвучно двигались в пределах проема, будто какая-то невидимая стена мешала им перетечь в оружейную и заполнить ее.

— Ты сильный маг, — буркнул он, — и к тому же белый...

Пелиас расхохотался:

— Мой король! Белых магов не бывает! А точнее, не бывает белой магии. Магия едина, а оттенки ей придают те, кто ее использует. Что же до силы, то скажи, а чем отличается сильный маг от слабого?

— Волей, — не задумываясь, ответил Конан.

— Правильно. Но ведь и обычные люди могут обладать могучей волей — вот как ты, например. Впрочем, я не прав. Ты далеко не обычный человек... Так вот, маги этой волей еще и руководят, сосредотачивая на том, что им нужно. Некоторые делают это посредством ритуалов, а другим, у которых есть прямая связь с Силой, ритуалы не нужны. У тебя, Конан, такая связь есть...

— Что!? — Король словно со стороны услышал свой голос. — Уж не хочешь ли ты сказать...

— Ты успокойся, Конан, — улыбнулся маг, глядя, как рука короля нащупывает рукоять меча. — Я вовсе не собираюсь подтрунивать над тобой, а тем паче оскорблять. Вот скажи, ты когда-нибудь задумывался над тем, почему магия в большинстве случаев на тебя не действует, а если и действует, то слабее, чем на других?

— Я знаю, что колдовство опасно. Но я знаю, что оно смертельно для того, кто заранее сдался. Мне всегда помогала ярость...

— Воля — вот что тебе помогало! — Пелиас сиял от удовольствия, словно получил награду. — А прямая связь с духом у тебя от рождения! Когда ты поминаешь своего Крома, ты поддерживаешь эту связь и вызываешь Силу, стоящую за именем бога.

— Ты хочешь сказать, что я маг? — Конан смачно плюнул на пол, выложенный узорной плиткой. — Всегда ненавидел этот народец за жадность и жестокость. Не прими на свой счет, Пелиас, но я действительно очень мало встречал среди вашего брата честных людей.

— А много ли ты их встречал вообще? Силе сопутствуют соблазны, и обойти их ох как не легко. — Пелиас нахмурился, и глаза его стали черными, словно ночное небо. — Но дело не в соблазнах. Вопрос в том, кого считать магом. Все люди имеют такие способности, но не у всех хватает силы и воли, чтобы осознанно пользоваться ими. Ты всегда делаешь это, не задумываясь. Поэтому ты, Конан, не маг, а воин.

— Слава Солнцеликому Митре! Успокоил. Но ты мне голову-то не морочь. Наплел про магию... А ведь я спрашивал, как нам вернуться.

— Иногда, Конан, ты меня удивляешь. — Пелиас покачал головой и снова принялся разглядывать свои руки, потом взглянул на короля и, отвернувшись к порталу, сказал: — Вот к этому и наплел. Так как твоя воля настолько сильна, что тебя можно, с некоторыми оговорками конечно, назвать магом, чтобы вернуться, достаточно будет твоего желания. Просто очень сильно захотеть — и все... А теперь положите руки друг другу на плечи. Ты, Конан, встань слева — будешь направляющим...

Спутники короля подошли поближе, и он услышал, как Кербалл тихонько спросил Алкемида:

— Эй, философ, ты пожрать с собой захватил?

Глава седьмая

Посреди ночи он проснулся, как от толчка. Завернувшись в шерстяной килт и надев сандалии, Конан двинулся к выходу из комнаты, осторожно обходя мебель. Застегивая пояс с мечом, он выглянул в коридор. В замке стояла непривычная тишина, лишь трещали факелы, укрепленные в держателях вдоль стен. Сводчатый потолок покрывала копоть. Король прислушался, и ему показалось, что справа, со стороны главного зала, доносятся какие-то звуки. Песня? Женский голос выводил странную мелодию на непонятном языке.

Конан мягким кошачьим шагом двинулся по коридору. Чем ближе он подходил, тем глубже проникали в его душу звуки музыки, а в воздухе разливался странный запах, напоминавший тот, который остается после близкого удара молнии. Проходя мимо других комнат, киммериец слышал за дверями ровное дыхание спящих людей, и ему казалось удивительным, что никто, кроме него, не слышит песни. Наконец коридор закончился, и Конан вошел в зал.

Ярко пылал огонь в камине, освещая даже высокий потолок и капители тяжелых колонн. На фоне огня в пол-оборота к королю стояла воительница и, опираясь на спинку высокого кресла, пела. Сияние пламени мешало разглядеть ее лицо, и Конан решил было, что это Айар. Девушка обернулась, едва он вошел, и мелодия умолкла. Теперь огонь освещал воительницу сзади, очерчивая четкий чеканный силуэт.

Лишь подойдя ближе, король понял: это не Айар. Меч будто сам собой вылетел из ножен. У Айар не может быть таких глаз! На темном фоне силуэта они казались прорезями в металлической маске, сквозь которые било рыжее пламя. Грозовой запах стал еще сильнее, и Конан заметил вдруг, что вовсе не огонь в камине дает столько света, а существо, стоявшее перед ним. Он опустил меч. «Так вот ты какая, Огненная Дева!»

Словно в ответ его мысли, нестерпимое сияние погасло. Девушка сделала шаг вперед и развела руки, показывая, что безоружна, но киммериец знал: она сама и есть оружие.

Высокую грудь Огненной Девы защищал панцирь, повторяющий очертания фигуры, и к нему присоединялись короткие наплечники. Боевой пояс стягивал немыслимо тонкую талию, над которой нависал шипастый край нагрудника. Бедра закрывала пластинчатая юбочка. Доспех дополняли поножи и легкие наручи. Оружия при ней не было. Теперь, когда она стояла совсем рядом, Конан смог разглядеть, что глаза у нее вполне человеческие, вот только странного золотисто-рыжего цвета, как и волосы, подобные языкам пламени.