Вячеслав Седов - Ловчие удачи

«Ловец удачи» закрыл глаза и сосредоточился, немного наклонив голову. Нет, внизу его ждали, спускаться было нельзя. Чутье вторило острому слуху.

Рука Феникса распахнула куртку и скользнула за широкий бандаж[11] из черной кожи с ромбовидными клепками. Неторопливо, стараясь не шуметь, он извлек из-за него довольно длинную цепочку, сделанную из мелких запаянных звеньев фивландской стали. Она одинаково годилась и на роль удавки, и просто веревки, легко выдерживающей вес двух взрослых мужчин.

Шабер и Vlos'Velve были своевременно убраны в ножны еще до спуска в колодец, но шпаголом снова был извлечен из своего лежбища и прикреплен за небольшое кольцо сбоку гарды к цепочке. Темные эльфы всегда старались как можно больше расширить круг применения своих клинков, соблюдая для этого особенные баланс, прочность и вес оружия.

Кеарх услышал звон упавшего вниз предмета, залетевшего немного вглубь туннеля. Там эльф поджидал своего преследователя. Он подступил ближе, полагая, что полукровка выронил оружие, пытаясь зацепиться. Сильваниец машинально склонился над чем-то блестящим, за что после еще не раз проклинал себя.

Это был кинжал. Кеарх среагировал, но слишком поздно. Клинок молнией подлетел вверх, попутно врезавшись ему в лицо, и снова исчез в темноте.

Vlos'Velve послушно прыгнул в руку хозяина под оглушительные вопли, доносящиеся снизу.

Кеарх, задыхаясь от злобы и ярости, побрел вглубь туннеля, закрывая обеими руками распоротое лицо. Вслед ему из шахты колодца донесся ядовитый смешок.

«Ловец удачи» не спешил. У него было довольно времени, чтобы переждать и не лезть в схватку, так как в туннеле не было места для маневра, без которого победить Кеарха, владевшего одинаково хорошо и правой и левой рукой, да к тому же злого как сто чертей, оказалось бы очень непросто. А вот сильванийцу из-за ранения терять времени было нельзя.

Когда все стихло, Феникс мягко спрыгнул на дно и двинулся вглубь. Пробираясь по туннелю он наткнулся на брошенные чехлы с метательными ножами. Такие клинки часто крепились на бедро. Видимо, прежнему владельцу зачем-то понадобились тонкие ремешки от них. Основываясь на находке, «ловец удачи» заключил, что хорошо попал, если эльф второпях побросал даже оружие.

Карнаж подобрал находку и, небрежно перекинув ее через плечо, гораздо увереннее продолжил свой путь. Теперь у него имелось кое-что против Кеарха. Стремление подтвердить собственный статус подвигло эльфа на то, чтобы заказать эти метательные ножи у сильванийского кузнеца. Мастера в Шаргард занес практически тот же ветер перемен, что и его постоянного клиента, готового изрядно потратиться, но после гордо заявить, как он пользуется «только сильванийским» оружием. Истинно эльфийское самодовольство…

Филина и Скиеру вели двое закованных в латы стражей. Их схватили вместе с остальными, кто прохлаждался у порога «Старой гарпии». Однако большинство смогли откупиться, а членов гильдии воров освобождали сразу же после того, как они показывали солдатам свои особые метки. Простые карманники в таких заведениях редко кутили, поэтому почти все, кто был пойман, оказались немаловажными фигурами.

У дуэргара не оказалось с собой достаточно денег, и они с полуэльфкой были присоединены к остальным, кому тоже не посчастливилось с толстым кошельком или нужными связями. По дороге нашлись даже те, кто отважились бежать. Точнее, это были все из полудюжины человек кроме Скиеры и Филина. За теми из беглецов, кто сразу не рухнул с арбалетным болтом между лопаток, устремилась и большая часть солдат. Теперь, по началу представительное шествие под проливным дождем, сократилось до четырех участников и продолжало неторопливо двигаться в сторону швигебургского узилища.

Поднявшись где-то на четверть высоты вулкана, они проследовали по коридору и выбрались на внешний парапет, откуда вел длинный мост над пропастью, отделяющей невысокую скалу с громоздившейся на ней башней, по форме напоминавшей бочку. Из-за стены дождя можно было разглядеть огни из сотен маленьких узких бойниц, симметрично расположенных на нелепой громаде серой каменной кладки.

— Что это за место? — прошептала напуганная Скиера.

— Это? «Башня Умолкших Криков», — с вздохом ответил Филин, что продолжал незаметно работать над кандалами, в которые их сразу по задержанию заковали, соблюдая фивландскую предусмотрительность.

Своеобразное усердие швигебургского правосудия больно сдавливало обоим кисти рук за спиной, напоминая лишний раз о засилье в совете кланов сторонников жестких мер, явно возлагавших на подобные издержки судейства большие надежды, чем на здравый смысл старых законов.

— Она самая, дуэргар. Отличное место для всякого ворья и распутных девок, вроде вас двоих, — поразительно бойкий на язык для гнома, страж подтолкнул Филина к мосту.

— Спасибо за уточнение, приятель, — хмыкнул дуэргар.

В ответ последовал еще один грубый тычок. Лицо Филина озарилось, и он украдкой подмигнул Скиере. Замок на кандалах поддался.

На небе сверкнула молния, и загрохотал далекий гром.

— Проклятая погода, — пожаловался второй стражник, — Ладно, пошевеливайтесь! Вроде на мосту никого нет.

Узилище возводилось давно, когда еще не были освоены все инженерные решения, на которых стоял современный Швигебург. Мост, соединяющий скалу и вулкан, пришлось сделать узким, чтобы хоть как-то облегчить конструкцию, грозившую в противном случае рухнуть в пропасть. Однако через много лет этот «недостаток» исправлять не стали. Иного способа выбраться из «Башни Умолкших Криков» не было, а это значило, что столь узкий мост мог стать серьезным препятствием на пути узников в случае массового побега. К тому же, он был рассчитан на определенный вес, и сразу принять большое число человек не мог. Также не стоило забывать, что при такой узости мост ничего не стоило наглухо перекрыть всего десятку стражей. Правда, имелась и обратная сторона — на мосту с трудом могли разминуться трое, особенно если это были дюжие гномы из городской когорты.

— Смотри-ка, кто-то все же потащился в такую погоду, — произнес первый стражник, разглядывая приближающуюся к ним фигуру в плаще с капюшоном, — Наверное, судебный пристав. Вот поназначали на эти должности кого попало. Одни феларцы да имперские эмигранты. Неплохо делают свою собачью работу, да только вездесущи. От их постных рож тошнит уже.

— Ты обучался где-то? На писаря? — спросил Филин.

— А тебе какое дело, мразь?! Ну, обучался и что?

— Да просто так. Смотрю, много слов знаешь и языком треплешь, а сам тупой как…