Александра Харви - Королевская кровь

Если, конечно, я переживу свой день рождения.

Я нахмурилась и набросилась на глину. Она была прохладной и послушной под моими решительными руками. Я ненавидела бояться почти так же сильно, как те моменты, когда со мной слишком уж нянчились. Я работала до тех пор, пока солнце не начало медленно опускаться за деревья. Над домом пролетели гуси, пронзительно перекрикиваясь. Я ничуть не приблизилась к тому, чтобы разгадать Кайрана, смысл объявленного вознаграждения или то, как самым достойным образом миновать обмен кровью, но хотя бы немного успокоилась и, похоже, снова проголодалась. Я как следуетвытерла руки и вышла наружу, глубоко вдыхая аромат роз и дикой мяты. Я так задумалась, что совершенно не обращала внимания ни на что вокруг.

Это было моей первой ошибкой.

Может, я пока что и не обладала сверхострым слухом, но стрела пронеслась так близко от моей головы, что я прекрасно услышала, как свистел воздух в ее оперении. Она вонзилась в ствол дуба и вышибла из него фонтан мелких щепок. В то же самое мгновение кто-то налетел на меня и обхватил как будто сразу со всех сторон, словно тяжеленная куртка.

— Ох! Что?..

— Тихо, идьётка! — Это оказался Бруно.

Когда он сильно злился, то начинал говоритьсо своим естественным шотландским акцентом.

— Быстро в этот чертов дом!

Он бегом потащил меня к дому. Я чувствовала себя как президент какой-нибудь крошечной республики в момент покушения на него. Бруно не хватало только микропередатчика в ухе, пары темных очков и черного костюма телохранителя. Правда, не думаю, чтобы он хоть когда-нибудь согласился надеть галстук, даже ради нас. Начальник охраны всегда выглядел тем, кем был на самом деле: бывшим байкером с бритой наголо головой, чтобы скрыть намечавшуюся лысину, и с татуировками от плеч до суставов на пальцах рук. Он работал у нас с тех самых пор, как я родилась. Бруно впихнул меня в дом и захлопнул за нами дверь.

— Стой здесь, — рявкнул он, снова выбегая наружу и на ходу отдавая приказы по портативной радиостанции.

В саду было тихо, даже птицы чирикали как-то рассеянно. Мое сердце колотилось так бешено, что у меня даже закружилась голова. Стрела пролетела по-настоящемублизко, слишком уж близко. Такими деревянными штучками пользуется только одна-единственная организация.

«Гелиос-Ра».

Я гадала, не был ли это Кайран, не он ли прятался в тени, выжидая, когда я буду возвращаться домой. Пятна солнечного света падали на гравийную подъездную дорогу и черную железную изгородь. Если кто-то из вампиров достаточно древнего рода и мог бы выдержать подобный солнечный день, то все равно не проник бы в наши владения. Кто-нибудь обязательно почуял бы его феромоны.

Бруно вернулся и одарил меня мрачным взглядом.

— Теперь тебе можно передвигаться только по подземному ходу, девчушка.

— Ты его поймал?

— Даже следов не нашел, черт бы его побрал. — Бруно потер затылок,— Отойди-ка от окна, Соланж. Тут небезопасно.

— Это становится просто глупым, — пробормотала я.

— Согласен, — кивнул Бруно.

— Я хочу пойти в гараж, — сварливым тоном бросила я.

— Иди через подземный ход, — повторил он.

Я спустилась в подвал, чтобы воспользоваться коротким туннелем, соединявшим наш дом с гаражом, второй этаж которого был превращен в тренировочный зал. Его пол устилали маты, здесь имелись боксерские груши, разные тренажеры и беговая дорожка. На дальней стене висели шпаги, рапиры и мечи. Я не стала надевать ни костюм, ни маску, поскольку собиралась потренироваться в одиночестве. Мне просто требовалось отвлечься. Если работа с глиной не принесла успокоения, то выпады, прыжки и воображаемый противник должны были помочь.

Я взяла свой любимый меч, точнее, рапиру, как это называлось в фехтовании, отсалютовала воображаемому противнику и поклонилась, хотя обычно этого не делала, потом недолго шагала взад-вперед, чтобы разогреться. Я подпрыгивала, делала выпады, наносила удары, парировала и разоружала, повторяла все снова и снова, пока не заболели напряженные мышцы, а от пота не промокли волосы. Я уходила вправо, отражала атаки снизу, наносила внезапные удары. Отступить, ответить выпадом, опять шагнуть назад, парировать…

Я уже чувствовала себя лучше, но тут посмотрела в окно и увидела, что Бруно возвращается в дом, волоча огромную сумку, набитую пакетами и цветами. Я отшвырнула рапиру и помчалась вниз по ступенькам в туннель, потом вверх — в парадный холл дома.

Здесь, задыхаясь и хмурясь, я уставилась на открытую сумку и спросила:

— Какого черта, что это такое?

— Еще подарки, девчушка, — ответил Бруно. — Мы собираем их вдоль всей границы наших владений.

Вообще-то все эти подарочки доводили меня до бешенства. Я сунула руку в сумку и выудила несколько открыток, пучок маргариток и нечто похожее на герметичный медицинский пакет, полный крови.

— Это отвратительно!

Я отшвырнула пакет. И тут солнечный луч блеснул на чем-то металлическом, и я осторожно вытащила этот предмет из сумки. Это оказалось безупречное серебряное яблоко с листочком на плодоножке. На изящном листке было выгравировано имя: Монмартр.

Я отложила яблоко в сторону, чтобы тщательно вытереть руки после прикосновения к этому имени, как будто мне под пальцы попалась платяная вошь. Яблоко покатилось по столу, упало на пол — и его верхняя часть откинулась на крошечных петлях, которых я не заметила. Изнутри полилась кровь, густая, красная. Медный запах вызвал приступ тошноты, но у меня не было времени, чтобы сосредоточиваться на этом. Я была занята тем, что смотрела в окно.

— А где машина Люси?

ГЛАВА 8. Люси

— Ах ты, задница!

Я не задумывалась, а просто выплеснула весь свой гнев, чувство вины, тревогу, мучившие меня весь день, и двинула его прямо в нос. Он отшатнулся, схватившись за лицо.

— Черт, вот дерьмо!

— Это уж точно, ты, козел! — Я вскочила на ноги, тяжело дыша. — Хочешь использовать меня против моей лучшей подруги, да?

Он сунул руку в карман. Я еще быстрее сделала то же самое, вытащила пару затычек для носа, просто на всякий случай, и вставила их в ноздри.

— Ничего у тебя не выйдет, — рявкнула я, довольная, как кошка, только что сожравшая канарейку.

Я намеревалась искупить свою вину, пусть даже мне пришлось бы для этого врезать ему еще раз десять. Правда, костяшки пальцев у меня уже ныли. Значит, удар был убедительным.