Майкл Салливан - Заговор против короны

— Это они? — спросил он дядю.

— Да, ваше величество, — ответил Брага.

— Факел, — приказал Алрик, нетерпеливо щелкнув пальцами. Один из стражников вытащил факел из-за металлической скобы в стене и подал его принцу. В ответ Алрик нахмурился. — Поднесите его к их головам. Я желаю видеть их лица. — Взглянув на них, Алрик сказал: — Синяков нет… Их что, не били?

— Нет, ваше величество, — сказал Брага. — Они не оказали сопротивления, и капитан Уайлин решил, что их лучше запереть, пока он обыскивает замок. Я с ним согласился. Мы не можем быть уверены, что у них не было сообщников.

— Ну разумеется! Кто велел заткнуть им рты кляпом?

— Не знаю, ваше величество, — ответил Брага. — Вы желаете вытащить кляпы?

— Нет, дядя Перси… Ох, я теперь не могу тебя так называть, да?

— Вы теперь король, ваше величество. Вы можете называть меня, как пожелаете.

— Но это недостойно правителя… Но эрцгерцог звучит так официально… Я буду называть тебя просто Перси, хорошо?

— Я больше не имею права оценивать ваши решения, сир.

— Что ж, тогда пусть будет просто Перси. А кляпы оставьте. Я не желаю слушать их вранье. Что они могут сказать, кроме того, что не совершали этого? Пойманные преступники всегда отрицают свои преступления. Какой у них выбор? Разве что они хотят потратить последние мгновения своей жизни на то, чтобы плюнуть в лицо своему королю. Такого удовольствия я им не доставлю.

— Они могли бы сообщить нам какие-нибудь важные сведения. Например, кто их нанял. Могли бы даже назвать имена этих людей.

Алрик продолжал разглядывать узников. Его взгляд задержался на изогнутой отметине в форме буквы М на левом плече Ройса. Он прищурился, затем раздраженно выхватил факел из рук стражника и поднес его так близко к лицу Ройса, что тот вздрогнул.

— Что это такое? Похоже на татуировку, но не совсем.

— Клеймо, ваше величество, — сказал Брага. — Клеймо Манзанта. Похоже, этот тип был когда-то заключенным тюрьмы Манзант.

— Я думал, что однажды попавшие в Манзант преступники уже никогда из него не выходят, — удивленно произнес Алрик. — И я никогда не слышал, чтобы оттуда кому-нибудь удалось совершить побег.

Брага выглядел не менее озадаченным.

Алрик принялся рассматривать Адриана. Заметив маленький серебряный медальон у него на шее, принц приподнял его кончиками пальцев, повертел в руке и с отвращением отпустил.

— Не имеет значения, — сказал он. — Они не похожи на тех, кто добровольно признается в содеянном. Утром выведите их на площадь и начинайте пытать. Если они скажут что-нибудь ценное, отрубите им головы.

— А если нет?

— Если нет, медленно четвертуйте. Предлагаю выпустить им кишки, и пусть королевский врач проследит за тем, чтобы они умирали как можно дольше. Ах да, перед тем как начать, проследите, чтобы глашатаи оповестили о казни весь город. Я хочу собрать большую толпу. Пускай народ видит, как в Меленгаре наказывается измена.

— Как пожелаете, сир.

Алрик зашагал было к двери, но остановился. Развернувшись, он ударил Ройса по лицу тыльной стороной ладони.

— Это был мой отец, грязная свинья!

Принц вышел. Беспомощным пленникам не оставалось ничего иного, как ждать рассвета…

Адриану оставалось только гадать, сколько они провисели прикованными к стене. Прошло, наверное, часа два-три. Безликие голоса других узников раздавались все реже и наконец совсем затихли. Видимо, их одолела скука или сморил сон. Кляп во рту пропитался слюной, стало трудно дышать. Кандалы впились в запястья, спину и ноги пронизывала жгучая боль. Хуже того, мышцы сжимались от холода, отчего боль ощущалась еще сильнее. Адриан избегал смотреть на Ройса, поэтому и закрывал глаза или упирался взглядом в противоположную стену. Изо всех сил он старался не думать о том, что ждет их на рассвете. Его терзало чувство вины, ведь это он настоял на том, чтобы нарушить их кодекс, и только поэтому они здесь оказались. Именно он был в ответе за все случившееся.

Дверь снова открылась. На сей раз стражник сопровождал высокую стройную девушку в платье из бордово-золотистого шелка, горевшего огнем в свете факела. Она была светлокожая, с рыжими волосами, очень красивая.

— Уберите кляпы, — приказала она. Тюремщики поспешили расстегнуть ремни и вытащить кляпы. — Теперь оставьте нас. Вы все… — Тюремщики без промедления покинули темницу. — И ты тоже, Хилфред.

— Ваше высочество, я ваш личный телохранитель. Я должен остаться…

— Они прикованы к стене, Хилфред, — возразила девушка и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Ничего со мной не случится. Пожалуйста, выйди и охраняй дверь снаружи. Я не хочу, чтобы мне мешали. Ясно?

— Как пожелаете, ваше высочество. — Охранник поклонился и вышел, закрыв за собой дверь.

Девушка приблизилась, пристально глядя на пленников. На поясе у нее висел крис с украшенной драгоценными камнями серебряной рукоятью. Адриан представил себе его длинное волнистое лезвие, какие используют оккультисты для магических заклинаний. Но сейчас Адриана больше беспокоило другое его предназначение, ведь он был еще и ритуальным орудием смерти. Принцесса провела рукой по рукоятке в виде дракона, как будто готовилась вот-вот нанести удар.

— Вам известно, кто я? — спросила она Адриана.

— Принцесса Ариста Эссендон, — ответил он.

— Очень хорошо, — улыбнулась она. — А вот вы кто такие? И не вздумайте мне лгать. Меньше чем через четыре часа вас обоих предадут мучительной смерти. Теперь подумайте, есть ли смысл изворачиваться?

— Я Адриан Блэкуотер.

— А вы кто?

— Ройс Мельборн.

— Кто вас послал?

— Некто по имени ДеВитт, — более чем охотно ответил Адриан. — Он из свиты герцога ДеЛоркана из Дагастана, но нас послали не затем, чтобы убить вашего отца.

— А зачем вас послали? — спросила она, постукивая отполированными ногтями по серебряной рукоятке кинжала и не сводя глаз с обоих воров.

— Украсть меч графа Пикеринга. По словам ДеВитта, граф вызвал его на дуэль прошлой ночью, когда здесь проходил пир.

— А что вы делали в часовне?

— ДеВитт сказал, что там он спрятал меч.

— Ясно…

Она замолчала. На мгновение ее лицо, напоминавшее каменную маску, дрогнуло. Губы задрожали, глаза наполнились слезами. Она повернулась к ним спиной, видимо стараясь взять себя в руки, и застыла в напряженной позе, опустив голову на грудь и слегка наклонившись вперед. Несмотря на серьезность положения, Адриан засмотрелся на ее стройное тело.

— Послушайте, — сказал он, — не знаю, насколько это для вас важно, но мы не убивали вашего отца.