Кристофер Банч - Крылья Урагана

Ага. Значит, не сама королева, а кто-нибудь из ее приближенных.

В случае успеха готовившейся битвы это было бы тоже неплохо.

Правда, это означало и то, что рочийцы возлагали на эту битву большие надежды.

Он ужом скользнул из кустов обратно, махнул Джарту, и они оба вернулись к своим лошадям. Четверо охранявших фланги, заметив их возвращение, без приказа двинулись вслед за ними.

— Они именно там, где предсказывал колдун, — прошептал Хэл, сообщая это на тот случай, если не доберется обратно к главным дирейнским рубежам. — Я бы сказал, десять, может быть, пятнадцать тысяч. Пехота в доспехах и, возможно, тяжелая кавалерия. А еще полк легкой кавалерии. Они готовятся выступить, направляются на запад — опять-таки, как мы и ожидали. Они уже начали выдвигать тяжелую кавалерию на флангах, так что нам лучше поспешить обратно, пока нас самих не расплющили.

Они попрыгали в седла. Их скакуны, выученные столь же хорошо, как и всадники, не шелохнулись.

Хэл повел их прочь с опушки, через лес, на открытое место. В пятидесяти ярдах виднелась разбитая дорога. — Шагом, — приказал он вполголоса, и лошади степенно двинулись по дороге.

На незнакомой территории передвигаться по дорогам, сколь угодно разбитым, было самоубийством. Но Хэл уже проводил здесь свой патруль менее часа назад и считал маловероятным, чтобы за этот период успели расставить какую-нибудь ловушку.

Его гораздо больше волновал тот факт, что они находились между двух армий — дирейнские войска стояли всего в полудюжине миль.

Одной из причин, по которым он остался в живых с достопамятной осады Паэстума, было то, что он старался держаться как можно дальше от больших сражений. Именно поэтому его произвели в сержанты, а подчиненные за глаза называли его везунчиком.

Когда он выводил свой патруль, то, за редчайшим исключением, приводил всех обратно, и почти всегда — без серьезных ран.

В те времена это было законным предметом гордости — после осады король Азир переправил огромную армию через Чикорские проливы, заключил союз с сэйджинским советом баронов и пустился в погоню за армией королевы Норции.

Они настигли ее, и два войска бились до тех пор, пока от обоих не остались одни потрепанные клочья, не способные на решительный удар.

Противники разошлись, встав на зимние квартиры, получили пополнения и начали устраивать мелкие стычки, скорее в попытках нащупать сильные и слабые места своего противника, нежели снова сойтись с ним лицом к лицу.

За те восемнадцать месяцев, что Хэл прослужил в армии, произошло с полдюжины крупных битв, а мелких столкновений — еще раз в десять больше, но все результаты сводились только к увеличению потерь с обеих сторон.

Одна сторона двигалась к югу, другая преследовала ее, потом они менялись ролями.

Хуже всего приходилось сэйджинскому мирному населению, их деревушкам и фермам. Вдоль рочийско-сэйджинской границы тянулась широкая полоса разорения. Здесь всюду царило запустение, если не считать нескольких хорошо укрепленных замков. Все ремесленники и купцы, которые там были, держались поближе к армии, занимаясь своим ремеслом как и когда придется.

Но несмотря на все это, сельская местность не была пустынной. Она кишела бродягами, дезертирами с обеих сторон и — именно их следовало больше всего бояться — мародерами.

Они знали, что против них и свои, и чужие, поэтому ни от одного отряда солдат, с которым сталкивались, пощады не ждали и сами никого не щадили.

Выслеживать и уничтожать таких бандитов было одной из задач легкой кавалерии и одной из причин, по которым лицо Хэла Кэйлиса прочерчивали глубокие морщины, а улыбка появлялась на нем все реже и реже.

Все знали, что это сражение вряд ли что-то решит, вряд ли положит конец войне.

Знали все — кроме верховного командования обеих сторон.

Победу могла одержать армия той стороны, которая прорвалась бы через границу и опустошила территорию противника, сохранив при этом собственный тыл.

У Сэйджина и Дирейна было больше людей и лошадей. Рочийские солдаты были лучше обучены, и командиры у них тоже обычно были лучше. Кроме того, у них было больше драконов и больше магов.

С недавних пор рочийские драконы сменили тактику. Они все еще вели разведку с воздуха, но, как уже случалось в первые дни осады Паэстума, снова начали нападать на всадников и патрули, отваживавшиеся покинуть безопасную зону, находившуюся под защитой дирейнских катапульт.

Немногочисленных же дирейнских драконов использовали лишь для наблюдений, причем их сообщения часто оказывались неверными, а еще чаще их просто не принимали во внимание.

Хэл иногда задумывался, а не кончится ли все тем, что три страны, участвующие в войне, разом откатятся в состояние варварства.

Все, на что он сам мог надеяться — а то, что в Хэле не умерла надежда, свидетельствовало о его внутренней силе, — это дожить до конца войны. Слишком уж много солдат опустили руки, тупо смирившись с судьбой, и тем обрекали себя на гибель, ранения или плен — и ни на что больше.

Правда, конец этой войны терялся где-то далеко в будущем.

Хэл усилием воли вытащил себя из этих размышлений, не только потому, что они приводили его в уныние, но и потому, что всякий, чьи мысли уходили чуть дальше насущных забот, очень скоро пополнял собой список убитых.

Он обернулся в седле, оглядев свой патруль и прочесывая взглядом сначала окрестности, потом небо.

В этот миг из-за облаков вынырнул V-образный клин из четырех драконов, спикировавший на патруль.

Хэл выругался — должно, быть, какой-нибудь рочийский маг почувствовал их и выслал всадников.

— Драконы! — закричал он. — Рассредоточьтесь и во весь опор скачите к нашим укреплениям!

Коричнево-зеленые драконы пронеслись над ними, затем, круто развернувшись, помчались обратно и спикировали к земле. Они размахивали своими огромными крыльями почти в пятнадцати футах от земли, а потом, в надежде вызвать панику у лошадей и всадников, почти сомкнутым строем бросились на патруль Хэла, сразу же рассыпавшийся по полю в резвом галопе — это была отнюдь не первая атака драконов на Хэла.

— Уходим! — закричал Кэйлис, и всадники послушно погнали своих скакунов сначала в одну сторону, потом в другую.

Драконы попытались повторить их маневр, но не справились с этим, и десяток солдат, которым нападающие не смогли причинить никакого вреда, благополучно помчались дальше. Один — Хэл не разглядел, кто именно — даже набрался храбрости и выпустил в дракона стрелу.

— Скачите во весь опор!

Всадники безжалостно пришпорили лошадей, низко пригибаясь к их взмыленным шеям и стараясь не оглядываться на приближающуюся смерть.