Асия Аслаева - Дочь ночи

Нейка на земле шелохнулась, узнавая родную душу. Я глянула на нее вертикальными зрачками: темно-синие глаза, которые никак не могут быть у птицы.

Ну, сестра, привет. Прости меня. Я уничтожила вашу стаю.

Да.

…

Я молчу. Контакт установлен, только за кого она меня теперь принимает, за предателя?

Да.

Нет. Я не предатель. Никогда им не была. Никогда им не буду. Я Лангор. Я защищалась. Я оправдываюсь. Я признаю свою вину перед твоей стаей. Признала.

Ты виновата. Ты защищалась. Да.

Нейка укоризненно смотрит на меня.

Там был мой брат. Моя стая. Мы не виноваты. Мы слабы перед магами. У нас нет силы воли. Мы не могли сопротивляться заклинаниям.

Склоняю голову в знак уважения этой особи нейки. Я ухожу. Извини. Нам не по пути.

Возьми меня.

Нейка на мгновение закрывает свои дивные карие глаза. Потом распахивает их вновь и смотрит на меня с укором.

Мы напали, вы защищались, все случайно. Выбора не было. Не виновны. Не виновны. Не виновны.

Нейка кивает и слегка приоткрывает клюв.

Я склоняю перед тобой голову, Лангор, возьми с собой.

Нейка прощает меня. Прощает. Камень с души.

Юноран.

Я представляюсь в знак того, что беру ее в спутницы. Она соглашается. Благодарит.

Тии.

Добро пожаловать.

Я судорожно втягиваю воздух. Крылья. Болят. Тише, тише, считаю какую-то детскую считалку стараясь не сбиться со счета, усилием воли запихиваю боль в уголок сознания. Назад, назад в тело человека.

Я свалилась на землю, не успев даже сгруппироваться, колени тут де отзываются болью на падение. Боль в спине, рвущая лопатки потихоньку отступает. Заставляю тело подняться на ноги. Подхватываю мою спутницу-хищницу.

Мы идем в лагерь. В нашем отряде невидимое прибавление. Тии.

Глава 5. Гуляем… Не по делу

Мы орали. Все сразу.

— Пойдем! — Райнен капризно отвернулся.

— Для этого надо сворачивать с дороги! — Орал в ответ Артий.

— Никуда не пойду!!! — Поддакивал Кошак.

— Ну… — Мы резко развернулись и злобно посмотрели на Аиллу. — Ну… Реб-реб-б-бята… — Начала была заикаться она. — Может на самом деле? — С надеждой спросила она. — А?

— Нет!!! — Упирались Гарилл и Керем.

— Ну пожалуйста… — начал канючить Шин.

Что за народ эти маги… Кто бы говорил… Хе-хе…

Фишка в том, что для того, чтобы выполнить задуманное магами, нам надо свернуть с дороги. Странно, но почему-то именно мы понимали то, что надо добраться до некромантов побыстрее. До наших великих магов это почему-то в упор не доходило. Исключение составлял Энэй, который скромно сидел на пеньке.

— Юна, уговори этих ослов… — Захныкал, было Кейлан.

Главная трудность дня: лил проливной дождь. Второй день подряд. Спать на земле не хотелось уже никому. Все хотели теплых постелей, горячей пищи и сухой обуви. Но мы, самые упорные и упрямые, взялись выстоять против этих соблазнов. А тут еще маги поддакивают, пойдемте, типа.

А насчет ослов… Это он кого ослами назвал? Ямика, что ли? Ларинааля? Если я попробую уговорить их, а еще и ослами обзову. Ой… Страшно подумать даже. Ямик меня из-за осла в порошок сотрет, по ветру развеет, и даже слезинки не прольет. Вон уже замахивается невесть как очутившимся в его руке кинжалом на моего незадачливого братца. Ларинааль же стрел не пожалеет, сделает ежика, как ни как редкое животное, а я буду довольно интересным экземпляром. Поэтому я скромно промолчала. Пошла, чуток подпихнула Энея, прося поделиться местом на пеньке. Он чуть сдвинулся, не пожадничал. Я села, сложив руки на коленях, и внимательно уставилась на кучку злых как собак, путников.

— Холодно, голодно, морозно… — Начала перечислять Аилла, слегка осмелев.

— Спину ломит. — Не в тему заявил Шин. Эй, это моя проблема, нечего себе перенимать…

— Не колдуется в плохую погоду. — Выпятил грудь Райнен.

— Так никто и не просит. — Проворчал Ямик, рискуя влезть в перепалку.

— Не нужно колдовство. Без надобности. — Керем грозно сводил брови, по-очереди буравя магов.

— С дороги свернем. Потом надо будет возвращаться. — В один голос, пытаясь перекричать друг друга, орали Артий и Кошак.

— Это займет дня три-четыре.

— А еще дождь переждать захочется, плюсуй неделю. — Привел очередной довод Ямик.

Маги резко глянули на него, будто надеясь, что главный наш козырь в лице неумолимого Ямика согласиться свернуть с дороги.

Ямик резко пожал плечами, уже желая выразить, все, что он думает о великих и могучих и…больных.

— … далее шло длинное предложение, насыщенное ненормативной лексикой. Приличными из нее были лишь многочисленные предлоги и запятые. Н-да. Ларинааль с Кейланом прикинувшись грозными отцами, выпучили глаза, зыркнув на Аиллу (меня за малолетку не приняли), посчитав сие выражение не для ее ушей, и дружно начали высказывать Ямику все, что о нем думают.

Ноль реакции. Ямик лишь тихонько хихикнул, и направился на скамейку выбывших из игры. То бишь, к нашему с Энеем пеньку. А места на нем, проще говоря, не осталось. Я отчаянно затрясла головой, показывая, что я сроднилась с пеньком, и уступать его ни в коем случае не намерена никому. Ямик задумчиво застыл на секунду, затем решительно подошел ко мне и попытался стащить меня с пенька. Нууу… Дайте посидеть…

— Ямик! — Заорала я. Ямик тянул меня с пенька, я же решила покрасоваться своим знание ненормативной лексики, повторив сказанное им раньше, изредка добавляя от себя что-то новенькое. — … Все изумленно застыли, глядя, как я, матерясь, изо всех сил пытаюсь не встать с пенька, когда с одной стороны меня тащит Ямик, а с другой, в намерении вытолкнуть нас обоих со своего пенька, Эней, выставил магический пресс и толкает нас куда подальше. Ларинааль и Кейлан тем временем вернулись к своему излюбленному делу, т. е. оберегать уши несовершеннолетних.

— Леший. — Резко сказал Кошак. Послышался какой-то булькающий звук, издали напоминающий конвульсии смеха.

Ямик, внезапно выпустил меня, я, потеряв равновесие, попыталась не упасть ему в ноги, но это не удалось, извернуться я не успела, и попросту плюхнулась на пятую точку в непосредственной близости от него.

— Так чего мы решили-то? — внезапно спросил Ямик, не обратив на меня, сидящую на заднице, у него в ногах, никакого внимания. Бурные споры продолжились. Я между тем, коварно начала подгребать близлежащую грязь к его сапогам. Очухался он только тогда, когда понял, что сижу я уже там предостаточно, и, собственно, сообразив, что погребен в грязи по щиколотку. Я мстительно хохотнула в грязный кулак.